Рейтинговые книги
Читем онлайн Великая. История «железной» Маргарет - Маргарет Тэтчер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

Им отказали в приеме, поскольку я была полностью погружена в работу по составлению речи. Но когда мне доложили, что их не приняли, я ответила, что, конечно же, готова встретиться с ними, и их пригласили прийти ко мне снова. Они прибыли около полуночи и тщетно пытались убедить меня, что еще не все потеряно. Перед тем как отправиться спать, я особо подчеркнула необходимость того, чтобы до истечения срока подачи заявок у Джона Мейджора были готовы собственные документы о выдвижении кандидатуры, если я действительно откажусь участвовать в выборах.

Также я сказала, что хотела бы отложить до завтра решение о своей отставке, как я обычно поступала со всеми важными вопросами, прежде чем окончательно решить их. Утром в 7:30 следующего дня – в четверг 22 ноября – я вызвала к телефону Эндрю Тернбулла и сообщила о том, что приняла окончательное решение подать в отставку. Личная канцелярия приступила к осуществлению плана, который был согласован для моего участия в аудиенции у королевы. Питер Моррисон позвонил Дугласу Хёрду и Джону Мейджору, чтобы проинформировать их о моем решении. Также были поставлены в известность Джон Уэйкхем и Кен Бейкер. Я откорректировала текст заявления для прессы, которое нужно было опубликовать в первой половине дня, провела получасовой брифинг с Бернардом, Чарльзом и Джоном касательно сессии вопросов парламентариев в Палате общин, а затем около 9 часов спустилась в зал заседаний, чтобы провести последнее совещание Кабинета министров в качестве председателя. Обычно в приемной зала заседаний министры стояли группами, препираясь и обмениваясь шутками. В этот раз здесь стояла тишина.

Они разошлись по всему залу вдоль стен, не зная, куда спрятать от меня глаза. Вышла небольшая задержка: машина с Джоном Макгрегором оказалась в пробке. Затем Кабинет министров в полном составе, все в том же молчании, вошел в зал заседаний. Я сообщила, что готова сделать заявление. И я зачитала его: «После проведения широких консультаций со своими коллегами я заключила, что для единства партии и возможности перспективы победы на всеобщих парламентских выборах было бы лучше, если бы я отказалась от участия в выборах партии, чтобы открыть возможность членам Кабинета министров включиться в голосование за лидерство. Я бы хотела поблагодарить как Кабинет министров, так и членов партии – всех, кто оказал мне такую твердую поддержку».

После этого лорд-канцлер огласил заявление, в котором выражал благодарность мне как руководителю: с согласия министров это было включено в протокол собрания. По большей части весь этот день и последующие несколько дней я чувствовала себя так, словно потеряла почву под ногами: реальности происходящего совсем не ощущалось. Порой меня охватывали эмоции в связи с этими событиями, и мне не удавалось сдерживать слезы. Как раз одним из таких тяжелых моментов стало чтение благодарственного письма лорд-канцлера.

Когда он закончил читать и ко мне вернулось самообладание, я сказала о том, что большую важность имело объединение правительства в защиту тех принципов, в которые мы верили. И именно это явилось причиной моего самоотстранения. Кабинет министров должен объединиться, чтобы поддержать человека, который с большей вероятностью одержит победу над Майклом Хезелтайном. Отказываясь от поста лидера, я даю дорогу другим для выдвижения: тем, кто не ощущает бремени озлобленности экс-министров, когда-то отстраненных от дел. Сплоченность рядов партии была жизненно необходимой.

И сколько бы ни нашлось коллег, готовых выдвинуть свою кандидатуру: один, два или три, – важно, чтобы Кабинет министров сохранил единство и выразил поддержку тем, кого бы они ни предпочли, в духе единства. Кен Бейкер от лица партии, а затем и Дуглас Херд как старший член Кабинета министров выступили со своими краткими благодарственными речами. У меня больше не было мочи выносить все это, и из-за опасений, что полностью утрачу самообладание, я закрыла обсуждения, выразив надежду, что смогу предложить новому лидеру абсолютную и твердую поддержку. Затем был десятиминутный перерыв на протокольные звонки в секретариаты спикера, лидера оппозиции и лидера либеральной партии (до Джима Молино, лидера юнионистов, не удалось дозвониться), а в 9.25 соответствующим образом было опубликовано заявление. Затем заседание Кабинета возобновилось. Тут все было почти как обычно.

Различные вопросы: от таких банальных, как безуспешное совещание рыболовных предприятий, загубленное неграмотным итальянским председательством, и до тех, которые имели наиболее важное значение, таких как решение об увеличении наших сил в Персидском заливе с помощью отправки второй бронетанковой бригады. Мне кое-как удалось вникнуть во все подробности, и около 10.15 заседание Кабинета министров официально закончилось. Но я предложила министрам задержаться. Было утешительно более или менее нормально побеседовать за кофе о том, что больше всего занимало наши мысли, а именно, о вероятных результатах второго голосования.

После заседания Кабинета министров я подписала личные послания президентам Бушу и Горбачеву, главам правительств Европейского сообщества и «Большой семерки», а также ряду лидеров стран Персидского залива. Дуглас и Джон теперь спешно собирали собственные кампании: они оба решили выдвинуть свои кандидатуры для голосования. Затем я поработала над текстом своего выступления на дебатах, которые должны были состояться во второй половине дня.

Начиная с этого момента, тот тяжкий груз, который ранее обрушился на меня, становился все менее ощутимым. Дебаты по вотуму недоверия могли стать трудным испытанием, если бы я продолжила борьбу, когда такое большое число членов Кабинета министров, младших министров и заднескамеечников было настроено против моего партийного руководства. Теперь же, после объявления о своем уходе, я вновь могла опереться на единую поддержку партии тори. Теперь это были бы «розы, розы вдоль пути»{ Цитата из стихотворения английского поэта Роберта Браунинга «Патриот» (Прим. перев.)}.

И поскольку это должно было стать моим последним крупным парламентским выступлением в качестве премьер-министра, я была намерена защитить успехи, достигнутые за последние одиннадцать лет, в соответствии с духом той борьбы, в которой мне удалось отстоять их. После краткой аудиенции у королевы я вернулась в правительственную резиденцию, чтобы пообедать. Мы с персоналом из моего обслуживания подняли бокалы и выпили у меня в рабочем кабинете. Я вдруг осознала: им ведь тоже пришлось задуматься о своем будущем, и сейчас, и позднее я была почти так же готова утешить их, как и они старались утешить меня. Крофи начала собирать вещи. Джой разбирал незавершенные текущие дела. Дэнис освобождал свой рабочий стол. Но я не стала отказываться от обычного инструктивного совещания для подготовки к сессии вопросов парламентариев и приблизительно в 14.30 отправилась в Палату общин.

Британскую внутриполитическую борьбу невозможно понять, если четко не представить себе обустройство Палаты общин. Палата общин – это не просто законодательный орган. В особых случаях, неведомо каким образом, она превращается в средоточие национального настроения. Как позднее подтвердится в комментариях новостных газет и в воспоминаниях присутствовавших на этой сессии, не у меня одной было ощущение накала страстей в этот день. И, казалось, словно эта самая напряженность, смешавшись с чувством облегчения оттого, что моя великая борьба против превосходящего по силам неприятеля завершена, придала крылья моим словам.

В ходе ответов на вопросы парламентариев моя уверенность стала постепенно расти. Затем я опустилась на свое место, чтобы перевести дух и выслушать, как Нил Киннок зачитает свое вступительное слово перед началом дебатов по вотуму недоверия. Мистер Киннок за все те годы, что он находился на посту лидера оппозиции, еще ни разу меня не подводил. Его речь звучала насквозь фальшиво. То, с чем он выступал в этот раз, еще можно было бы воспринять, если бы я объявила о намерении продолжить борьбу и выдвинуть свою кандидатуру для второго голосования. Это была полная штампов партийная демагогия.

Проявлением великодушия, которое ощущалось в Палате общин в подобных случаях (и о котором заднескамеечник Деннис Скиннер, деятель не из числа «умеренных» и мой давний оппонент в прениях, как раз собирался напомнить, бросив реплику, впоследствии ставшую крылатой), могло стать явно нараставшее смущение на скамьях тори. Наверное, все сказанное им могло меня обезоружить и подорвать контроль, благодаря которому мне еще кое-как удавалось сдерживать срывающиеся эмоции. Но, напротив, ему удалось передать мне и тем, кто сидел на скамьях у меня за спиной, свое собственное партийное исступление и тем самым укрепить вновь обретенное единство тори, что, учитывая обстоятельства, являлось замечательным «достижением». Речь, которую я собиралась после него произнести, поднявшись со своего места, сегодня не значится в «хансарде»{ «Хансард» на английском политическом жаргоне означает официальный отчет о заседаниях парламента. (Прим. перев.)} как блещущая особыми ораторскими приемами.

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Великая. История «железной» Маргарет - Маргарет Тэтчер бесплатно.
Похожие на Великая. История «железной» Маргарет - Маргарет Тэтчер книги

Оставить комментарий