– Плохо?
– Угу, – буркнул я. – Светка, я ничего не могу сделать. Ничего. Как ты здесь держишься?
– Я в эту деревеньку с детства езжу, – сказала Светлана. – Я дядю Колю еще нормальным помню. Молодой, веселый. На тракторе меня, соплюху, катал. Трезвый. И песни пел. Представляешь?
– Раньше было лучше? – спросил я.
– Пили меньше, – кратко ответила Светлана. – Антон, а почему ты его не реморализовал? Я же чувствовала – уже собираешься, по сумраку дрожь прошла. Тут никаких дозорных нет… кроме тебя.
– Надолго собаке кость? – грубо ответил я. – Извини… не с дяди Коли начинать надо.
– Не с дяди Коли, – согласилась Светлана. – Но вмешательство в деятельность властных структур запрещено Договором. «Человекам – человеческое, Иным – иное…»
Я промолчал. Да, запрещено. Ибо это самый простой и верный способ направить человеческую массу к Добру или Злу. А значит – нарушение равновесия. Бывали в истории короли и президенты, принадлежащие к Иным. И кончалось это такими войнами…
– Ты тут закиснешь, Антон… – сказала Светлана, гладя мне волосы. – Давай уедем в город.
– Надюшка же радуется, – возразил я. – Да и ты хотела еще неделю пожить, верно?
– Ты же мучаешься… А то езжай сам? В городе тебе веселее будет.
– Можно подумать, что ты меня хочешь спровадить, – буркнул я. – Что у тебя тут любовник.
Светлана фыркнула:
– Хоть одну кандидатуру предложишь?
– Нет, – сказал я, поразмыслив. – Разве что кто из дачников…
– У нас тут бабье царство, – отбилась Светлана. – Либо одиночки, либо мужики вкалывают, а женщины детишек выгуливают… Кстати, Антон. Тут одна странность случилась…
– Ну? – насторожился я. Уж если Светлана говорит «странность»…
– Помнишь, вчера Анна Викторовна ко мне заходила?
– Училка? – усмехнулся я. Анна Викторовна была такой типичной училкой, что ей только в «Ералаше» сниматься. – Она вроде как к маме твоей заходила.
– К маме и ко мне. У нее двое детишек – Ромка, маленький, лет пяти, и Ксюшка – ей десять.
– Хорошо, – одобрил я Анну Викторовну.
– Не ерничай. Два дня назад детишки заблудились в лесу.
Сонливость с меня сразу сдуло, я сел в гамаке, придержался рукой за дерево. Посмотрел на Светлану:
– Ты что сразу не сказала? Договор – Договором, но…
– Да не волнуйся, как заблудились, так и нашлись. К вечеру сами пришли.
– И впрямь редкость, – не удержался я. – Дети на пару часов в лесу задержались! Неужели землянику любят?
– Когда им от мамы влетело, они стали рассказывать, что заблудились, – невозмутимо продолжала Светлана. – И встретили волка. Волк их гнал по лесу – и выгнал аккурат на волчат…
– Так… – пробормотал я. И почувствовал, как что-то тревожно забилось в груди.
– В общем, дети перепугались. Но тут появилась какая-то женщина, прочитала волку стишки, и тот убежал. А женщина привела детей к себе в домик, напоила чаем и проводила до околицы. Сказала, что она ботаник и у нее есть такие травки, которых волки боятся…
– Детские фантазии, – отрезал я. – С ребятишками все в порядке?
– Совершенно.
– Я уже ожидал какой-нибудь гадости, – сказал я и снова улегся в гамак. – На магию проверяла?
– Абсолютно чисто, – сказала Светлана. – Ни малейших следов.
– Фантазии. Или и впрямь кого-то испугались… может, и волка. А какая-то женщина их вывела из леса. Детям повезло, но хороший ремень…
– Младший, Ромка, заикался. Довольно сильно. Сейчас – говорит совершенно свободно. Тараторит, стишки какие-то рассказывает…
Я немного подумал. И спросил:
– Заикание лечится? Внушением там, гипнозом… что еще бывает?
– Ничем оно не лечится. Как насморк. И любой врач, что пообещает тебе гипнозом заикание убрать, – шарлатан. Конечно, если это был какой-то реактивный невроз, то…
– Избавь меня от терминов, – попросил я. – Значит, не лечится. А народная медицина?
– Разве что дикие Иные… Ты же можешь заикание вылечить?
– Даже энурез, – буркнул я. – И энкопрез. Света, но ведь магии ты не почувствовала?
– Но заикание прошло.
– Это может означать только одно… – неохотно сказал я. Вздохнул и все-таки встал с гамака. – Света, это уже нехорошо выходит. Ведьма. Причем с Силой, превосходящей твою. А ты ведь – первый уровень!
Светлана кивнула. Я редко упоминаю, что ее Сила превосходит мою. Это ведь то главное, что нас разъединяет… может когда-нибудь разъединить.
И ведь Светлана специально ушла из Ночного Дозора! Иначе… иначе она сейчас была бы волшебницей вне категорий.
– Но с детьми ничего не случилось, – продолжал я. – Гнусный колдун не лапал маленькую девочку, злая ведьма не сварила из мальчика суп… Нет, но если это ведьма – откуда такой добрый поступок?
– Ведьмы вовсе не испытывают потребности в людоедстве или сексуальной агрессии, – веско, будто лекцию читала, сказала Светлана. – Все их поступки определяются обычным эгоизмом. Если бы ведьма была очень голодна – она и впрямь могла бы слопать человека. Просто по той причине, что не причисляет себя к людям. А так… ну почему не помочь детям? Ей это ничего не стоило. Вывела из леса, еще и заикание малышу убрала. У нее ведь тоже, наверное, дети есть. Ведь ты бы покормил бездомного щеночка?
– Не нравится мне это, – признался я. – Ведьма такой силы? Они ведь редко достигают первого уровня?
– Очень редко. – Светлана пытливо посмотрела на меня. – Антон, ты хорошо представляешь себе разницу между ведьмой и волшебницей?
– Работал, – кратко ответил я. – Знаю.
Но Света не унималась:
– Волшебница работает с сумраком непосредственно и берет оттуда Силу. Ведьма пользуется вспомогательными материальными предметами, заряженными Силой в той или иной мере. Все магические артефакты, существующие в мире, созданы ведьмами или ведьмаками, это, скажем так, их «протезы». Артефактами могут быть вещи или органы тела ороговевшей природы – волосы, длинные ногти… Вот почему ведьма безопасна, если ее раздеть и обрить, а волшебнице надо еще заткнуть рот и связать руки.
– Тебе точно никто рот не заткнет, – усмехнулся я. – Света, ну зачем эти лекции? Я не Великий маг, но азбучные истины знаю, не надо напоминать…
– Извини, я не хотела тебя задеть, – сразу же извинилась Светлана.
Я посмотрел на нее – и увидел в ее глазах боль.
Какой же я скот!
Ну сколько можно вымещать свои комплексы на любимой женщине!
Хуже любого Темного…
– Светка, прости… – прошептал я, коснулся ее руки. – Извини дурака.
– Да и я хороша, – призналась Светлана. – И впрямь, зачем я тебе ликбез читаю? Ты в Дозоре каждый день с ведьмами дело имеешь…
Мир был восстановлен, и я торопливо сказал:
– С такими сильными? Да брось, на всю Москву одна ведьма первого уровня, и та давно от дел отошла… Что будем делать, Света?
– Реального повода для вмешательства нет, – озабоченно сказала Света. – Дети в порядке, мальчику так даже лучше стало. Но остаются два вопроса – что за странный волк гнал детей к волчатам?
– Если волк вообще был, – заметил я.
– Если был, – согласилась Светлана. – Но как-то уж очень складно дети все рассказывают… Ну а второй вопрос – есть ли у ведьмы регистрация в данной местности, что на ней числится…
– Сейчас узнаем, – доставая мобильник, сказал я.
Через пять минут я получил ответ, что по досье Ночного Дозора никаких ведьм в окрестности нет и быть не должно.
А еще через десять я вышел со двора, вооруженный инструкциями и советами своей жены – по совместительству несбывшейся Великой волшебницы. Проходя мимо сарая, я заглянул в открытые двери – Колян завис над открытым капотом, на разложенной газетке лежали какие-то детали. Ой-ей, я же просто так про стук в моторе сказал!
И еще дядя Коля пел, мурлыкал себе под нос:
Не кочегары мы, не плотники,Но сожалений горьких нет!
Видимо, его память сохранила только эту строчку. И он повторял ее как заведенный, увлеченно копаясь в моторе:
Не кочегары мы, не плотники,Но сожалений горьких нет!
Увидев меня, дядя Коля радостно воскликнул:
– Тут, Антоша, поллитрой не обойдешься! Совсем японцы одурели, чего с дизелем наделали, страшно смотреть!
– Это не японцы, это немцы, – поправил я его.
– Немцы? – удивился дядя Коля. – А, так это ж «BMW», а я раньше только «субару» чинил… чего, думаю, по-другому все сделано… Ничего, исправлю! Голова только гудит, зараза…
– Ты загляни к Свете, она тебе плеснет, – смирился я с неизбежным.
– Нет. – Дядя Коля покачал головой. – На работе никак нельзя. Я тебе иначе наработаю… Меня еще наш первый председатель, земля ему пухом, научил – пока с железом возишься, капли в рот не бери! Да ты иди, иди. Мне тут до вечера дел хватит.
