Христианская эра была изобретена в Риме в 532 году н. э. образованным скифским монахом Дионисием. Он высчитал, что Христос родился через 753 года после основания Рима, и предложил от этого считать начало эры. Это римское летоисчисление многими оспаривалось до XI века, но постепенно получило общее признание и с XII века, уже почти тысячу лет, господствует во всем мире.
Алеша знал об этом и написал стихи:
Двухтысячелетие
Все врут календари.
А. Грибоедов
Стандарты летоисчисленьяОпорных точек не несут,И люди мира без сомненьяНачалом эры признаютМомент рождения Христа,В легенду веруя спроста.
Когда младенец в колыбелиЕще бессмысленный лежал,Как за него решить сумели,Что новой эры миг настал? —Ведь рядом был всего лишь вол,Да у кормушки спал осел.
Но если время измеримо,Оно должно иметь концы;Считать от сотворенья РимаРешили время мудрецы,Отмерив важные границыОт Рома — Ремула волчицы.
И без сомнения и страха,Через пятьсот безэрныхлет,Стараньем скифского монахаОповещен был целый свет,Что эру, с хитростию лисьей,Придумал некто Дионисий.
Как этот скиф ее измерил,Секрет расчета был каков? —Не сразу миру ему поверилИ сомневался пять веков.Но постепенно все ж потомВсе согласилися на том..Живя в эпоху измерений,Раскрытий тайны всех глубин,Мы всё не вносим измененийВ расчеты эти, как одинСчитая время от Христа, —Стара легенда да проста.
И лишь компьютер несогласен,Ведя эпохам свой подсчет, —Нолями для него опасенТысячелетий переход.Изобретательный монахНе мог предвидеть этот крах.
Эти стихи опубликовали в газете «Новое русское слово», а потом перевели на английский и перепечатали в крупных газетах. Бывает так, что одно стихотворение делает поэта знаменитым. Алешу показывали на телевидении, брали у него интервью. Критиков особенно поразило, что стихи были написаны в рифму и с четким ритмом. Уже давно в Америке ничего не писали в рифму. Алешу спрашивали, почему он так написал.
— Это классическая поэзия, а без рифмы нет стихов и нет поэзии, — отвечал он.
И так случилось, что Алеша наконец неожиданно получил литературную известность.
43. 11 сентября 2001 года
В августе 2001 года вышел последний, четвертый том Алешиного романа. Газета New York Times опубликовала положительную рецензию самой авторитетной журналистки Мичико Кукатани под заголовком «Эпопея!». Она писала, что роман — это художественно изложенный документ эпохи, что поколения будут узнавать по нему характер эпохи.
Алеша был счастлив, говорил Лиле:
— Долгие годы я с удовольствием читал рецензии Мичико Кукатани и вот дождался того, что она написала рецензию на мою книгу. Да еще какую рецензию!
А Лиля была счастлива за него и горда им. Они вернулись в Нью — Йорк из Монро. Надо было готовиться к очередному путешествию, они планировали плыть через Атлантический океан в Англию на самом большом океанском лайнере QE2 (Queen Elizabeth II) и провести несколько дней в Лондоне. Лиле казалось скучным плыть целую неделю.
— Ну и что мы будем видеть вокруг? Одну воду, воду, воду.
Алеша уговаривал ее:
— Мы столько раз перелетали над Атлантикой, надо хоть один раз переплыть ее, пройти по воде путь, который начался с Колумба. А видеть мы будем людей и красавец корабль.
Мысль, что не надо лететь, Лиле нравилась — летать она всегда боялась. Отплытие было назначено на вечер 15 сентября, прямо из гавани Нью — Йорка. Вернувшись домой, Лиля стала собирать вещи и паковать чемоданы. Но тут на Алешу посыпались приглашения выступить на презентации книги. Первой его пригласила Публичная библиотека города Бостона, это была большая честь. Он созвонился с ними, и выступление назначили на 10 сентября. Следующим пригласил Калифорнийский университет Лос — Анджелеса, где он когда-то уже выступал с презентацией. Надо было рассчитать время, и Лиля волновалась, что все они не успеют:
— Нам 15–го выплывать. Бостон близко, а Л.А. далеко. Как мы уложимся в пять дней?
— Но, Лилечка, презентацию книги надолго откладывать нельзя, потеряется ее актуальность.
Они решили, что вылетят из Бостона в Л.А. прямо на другой день после его выступления — 11 сентября. Там они встретятся с Эланом Графом. Алеша отложил для него подписанный экземпляр книги и вложил туда несколько рукописей стихов.
Элан, радушный как всегда, радовался за Алешу:
— Поздравляю с успехом! Очень рад за тебя. Я буду вас встречать 11 сентября в аэропорту. Сообщите номер рейса.
— У нас уже есть билеты. Встречай American Airlines, рейс одиннадцатый.
Потом Алеша договорился с деканом университета о дне презентации.
— Самое удобное время — 13 сентября утром, — ответил декан.
— Хорошо, увидимся тринадцатого утром.
Лиле это не понравилось:
— Зачем ты согласился на тринадцатое? Несчастливое же число.
— Лилечка, это ерунда. Не будь такой суеверной. В каждом месяце есть тринадцатое число. Мы же летим не тринадцатого, а одиннадцатого. Так что не волнуйся.
— Но ведь у нас уже есть билеты на 15 сентября.
— Ну и что? Мы прилетим обратно в Нью — Йорк 14–го утром, а 15–го вечером выплывем.
Лиля понимала, что ее тревога беспочвенна, но все-таки в душе осталось неприятное ощущение. Она пожала плечами и продолжала укладывать вещи.
Город Бостон они любили, приехали туда накануне и гуляли по центральным бульварам и улицам. В пригороде Бостона Бруклайне обосновалось много русских эмигрантов. Алеша позвонил знакомым и пригласил на презентацию.
В красивом здании Бостонской библиотеки было много народа, Алешу встретили аплодисментами. Презентация прошла очень хорошо, задавали много вопросов, выступали с похвалами. Потом автор подписывал экземпляры книги — выстроилась длинная очередь.
Ночью Алеше приснился сон. Они с Эланом в Нью — Йорке, стоят на смотровой площадке 110–го этажа Мирового центра торговли, и Алеша с восторгом говорит ему:
— Это же символ достижений и мощи Америки. Он простоит века и всегда будет символом…
Он проснулся с улыбкой, вспоминая свои любимые здания.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
