— Это символ нашего рода. У нас нет сестер.
— Очень жаль. У вашего символа славные сиськи. С другой стороны, кто же станет прятаться за спиной голой женщины, а? Каждый раз ударяя по щиту твоего брата я чувствовал смущение, недостойное рыцаря.
— Довольно. — Рассмеявшись, прервал его Джейме. — Отстань от него. — Пия налила для них вина из котелка, помешивая в нем ложкой. — Мне нужно знать, чего ждать в Риверране.
Кузен пожал плечами.
— Осада затягивается. Черная Рыба сидит в замке, мы сидим вокруг. Ужасно скучно, если хочешь знать. — Ответил сир Давен, усевшись на складной стул. — Талли нужно сделать вылазку, чтобы напомнить всем, что мы все еще на войне. Будет так мило, если он зарубит несколько Фрейев. Для начала Римана. Его редко видят трезвым. Ох, и Эдвина. Этот не такой толстый как отец, но так же весь кипит от гнева, как ведро полное гноя. А уж наш новоявленный сир Эммон… нет, лорд Эммон, спасите нас Семеро! Не дай боги забыть его новый титул… Наш лорд Риверрана не делает ничего, только дает мне советы, как вести осаду. Он хочет, чтобы я захватил замок, его не повреждая, поскольку теперь это владение его милости.
— Вино еще горячее? — Поинтересовался Джейме у Пии.
— Да, милорд. — Разговаривая, девушка прикрывала рот ручкой. Пек поставил кубки на золотой поднос. Сир Давен стащил перчатку и взял себе один кубок. — Спасибо, парень. Ты кто?
— Джосмин Пекльдон, если угодно милорду.
— Пек вел себя героем на Черноводной. — Сказал Джейме. — Он зарубил двух рыцарей и захватил еще двоих.
— Похоже, ты куда опаснее, чем кажешься, парень. Это что, бородка? Или ты просто забыл смыть грязь с лица? Даже у жены Станниса Баратеона усы гораздо гуще. Сколько тебе?
— Пятнадцать, сир.
Сир Давен хмыкнул.
— Знаешь отличную шутку про героев, Джейме? Они все умирают молодыми и оставляют больше женщин для нас. — Он отдал свой кубок обратно оруженосцу. — Наполни-ка его еще, и я тебя тоже назову героем. У меня пересохло горло.
Джейме поднял свой кубок левой рукой и сделал глоток. По груди разлилось тепло. — Ты тут распинался о том, как желаешь смерти Фреям. Риману, Эдвину, Эммону…
— И Уолдеру Риверсу. — Добавил Давен. — Этому сукину сыну. Он ненавидит себя за то, что он бастард и всех остальных за то, что ими не являются. Но сир Первин, похоже, славный малый. Его, пожалуй, можно оставить. И женщины у них вроде ничего. Я слышал, что женился на одной из них. Кстати, твой отец, кажется, счел нецелесообразным посоветоваться со мной об этом браке. Ты знал, что до Окскросса мой отец договаривался с Пакстером Редвином? У девчонки Редвина отличное приданное…
— У Десмеры? — Рассмеялся Джейме. — Насколько тебе по нраву веснушки?
— Если выбирать между Фреями и веснушками, что ж… половина выводка лорда Уолтера похожа на хорьков.
— Только половина? Скажи спасибо. Я видел невесту Ланселя в Дарри.
— Привратница Ами, великие боги! Не могу поверить, что Лансель ее выбрал. Что не так с парнем?
— Он стал чересчур набожным. — Ответил Джейме. — Но все равно, ему не пришлось выбирать. Мать леди Амареи — Дарри. Наш дядюшка решил, что она поможет Ланселю завоевать любовь крестьян.
— Как? Станет их трахать? Ты знаешь, за что Ами здесь прозвали Привратницей? Она поднимает свою порткулису перед каждым встречным-поперечным рыцарем. Ланселю срочно нужно разыскать оружейника, который изготовил бы для него рогатый шлем.
— Это не потребуется. Наш кузен отправился в Королевскую Гавань принять обеты воина нашего Верховного Септона.
Сир Давен не смог бы удивиться сильнее, даже если бы Джейме сказал ему, что Лансель решил стать мартышкой у лицедеев.
— Нет, правда? Ты меня разыгрываешь. Должно быть Привратница Ами куда сильнее похожа на хорька, чем я о ней слышал, если она довела парня до такого исхода.
Когда Джейме покидал пир леди Амареи, она тихо плакала о своем несчастливом браке на плече у Лайла Кракехолла, позволяя ему ее утешить. Ее слезы не волновали его и в половину так сильно, как мрачные взгляды на лицах ее родни, которыми они провожали его во дворе. — Надеюсь, ты не собираешься тоже принять клятвы, брат. — Сказал он Давену. — Фреи становятся несносны, когда разрываются брачные обязательства. Я бы побоялся вновь их разочаровать.
Сир Давен фыркнул. — Не бойся. Я женюсь и пересплю со своей кобылкой. Мне хорошо известно, что стало с Роббом Старком. Хотя, из того, что мне наговорил Эдвин, я бы взял ту, которая еще не расцвела, иначе окажется, что Уолдер Черный побывал там раньше меня. Клянусь, что он спал с Привратницей Ами и не меньше трех раз. Может этим и объясняется набожность Ланселя, и поведение его отца.
— Ты виделся с сиром Киваном?
— Да. Он проезжал мимо, отправляясь на запад. Я попросил его помочь мне взять замок, но Киван не стал. Он все время, пока был здесь, о чем-то молча размышлял. Довольно вежливо с его стороны, но пугающе. Я клялся ему, что не напрашивался быть Хранителем Запада, что эта честь должна по праву принадлежать ему, и хотя он заявил, что не держит на меня зла, судя по его тону, этого ни за что не скажешь. Он пробыл тут три дня и едва обменялся со мной парой слов. Если б он остался, я бы мог воспользоваться его советом. Наши друзья Фреи не посмели бы досаждать сиру Кивану так, как досаждают мне.
— Ну-ка расскажи. — Потребовал Джейме.
— Сказал бы, да с чего начать? Пока я занимался постройкой таранов и осадных башен, Риман Фрей строил виселицу. Ежедневно на рассвете он выводит Эдмура Талли, затягивает у него на шее петлю, и угрожает повесить его, если замок не сдастся. Черная Рыба не обращает ни малейшего внимания на это дурацкое представление, поэтому вечером лорда Эдмура снова уводят прочь. Ты знал, что его жена понесла ребенка?
Он не знал.
— Эдмур спал с ней после Красной Свадьбы?
— Он спал с ней во время этой свадьбы. Рослин милая миниатюрная штучка, и ни капли не похожа на хорька. И что странно, она привязана к Эдмуру. Первин сказал мне, что для девушки она довольно набожная.
Джейме мгновение обдумывал услышанное.
— Если у Эдмура родится сын, то лорду Уолдеру Эдмур уже будет не нужен.
— Я тоже так думаю. Наш добрый дядя Эмм… ах, да, лорд Эммон, так правильнее… тот сразу хотел повесить Эдмура. Присутствие лорда Риверрана Талли почти также выводит его из себя, как и перспектива рождения нового. Каждый день он осаждает меня с уговорами — заставить сира Римана повесить Талли, и неважно, как я буду это делать. В то же время, на другой руке у меня повис лорд Гавен Вестерлинг. Черная Рыба держит в замке его жену, вместе с тремя его курносыми щенками. Его милость опасается, как бы Талли не поубивал их, если Фреи осуществят свои угрозы и повесят Эдмура. Один щеночек из этого выводка — малютка королева нашего Молодого Волка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
