– Все благополучно, ничего подозрительного в округе не происходило, уйгуны поймали двух крестьян, которые заявили, что шли в город Гак и заплутали.
– Что с ними сделали?
– Я приказал уйгунам зарубить их, на всякий случай.
– Правильно, но довольно о пустяках. Де Гиссар резко обернулся, отчего заколыхалось пламя освещавших шатер свечей.
– Ты, наверное, желаешь знать, как поживает наш недруг Фрай?
Тысячник пожал плечами. Перед лицом хозяина ему нельзя было выказывать любопытство.
– Так вот, Фрай действительно был в руках Марвиля, но провел его. Этого и следовало ожидать, не по рыбаку была рыбка. Однако сдаваться я не намерен: пока Фрай жив, спокойствия нам не видать. Это истинная магия жизни, и я ее отлично понимаю. Уничтожим Фрая, и его голова на нашем копье станет символом победы, с ним мы дойдем до Ливена и разорим замок Ангулем.
Де Гиссар перевел дух, подошел к Мюрату и, заглядывая ему в глаза, спросил:
– Ты понимаешь меня, тысячник?
– Понимаю или не понимаю, но я с тобой, хозяин, – смиренно ответил Мюрат.
Де Гиссар смотрел на него с минуту молча, потом неожиданно расхохотался.
– Отличный ответ, тысячник! – сказал он. – Будь на твоем месте Марвиль, он бы бил себя в грудь и клялся, что понимает меня. Льстец. Теперь его нет с нами, и я о нем ничуть не скорблю. Готовь разъезды, Мюрат, усиленные разъезды, по пятьдесят всадников. Пусть перекроют все дороги, а Гак нужно сжечь, чтобы Фрай не мог там спрятаться.
Здесь не так много мест, где можно долго сидеть, не показываясь на дорогах. И вот еще что: распусти слух, что простых людей мы не трогаем и особенно благоволим к сельскому населению. Если нам поверят, то подадут Фрая на блюдечке.
108
Последние двое суток выдались для Каспара и его компании очень жаркими. Все дороги в районе Гака и вдоль реки оказались перекрыты солдатами де Гиссара, уйгуны рыскали повсюду точно волчьи стаи.
Приходилось идти лесами и замирать всякий раз, когда на дороге слышались голоса. Каспар догадывался, что о них теперь расспрашивают в каждом селении и жители готовы оказать солдатам графа услугу, лишь бы их самих не трогали.
По мере приближения к тому месту, где временно захоронили мессира Маноло, приходилось быть все более осторожными. Сильнее других от такой жизни страдал неугомонный Фундинул. Ему хотелось задавать вопросы, обсуждать поведение Шустрика, бесконечно поучать и поправлять Углука, однако Каспар жестко пресекал всякие разговоры, если только они не касались дела.
К исходу третьих суток с момента погребения мессира Маноло отряду удалось подобраться к одинокому дереву, под которым на глубине семи футов лежал мессир. Осмотрев это место издали, Каспар приметил, что трава, которой они замаскировали земляной бугорок, не потревожена. Неподалеку, возле холма, был виден выжженный круг – именно там стоял невесть откуда взявшийся демон.
Как ни пытался Каспар вспомнить подробности того происшествия, в памяти всплывали только обрывки. Не удавалось восстановить облик демона, зато Каспар прекрасно помнил, о чем они с ним говорили. Он тогда дерзил чудовищу, стараясь по привычке выиграть время, потом была яркая вспышка, громовые раскаты и тишина в воздухе пыль, а во рту привкус железа.
– Ну что там, ваша милость? – спросил Фундинул, когда Каспар вернулся к отряду, расположившемуся в глубине небольшого леска.
Лошадей, как всегда, пристроили в лощине, они встряхивали головами, били о землю копытами и вели себя очень шумно. В отсутствие мессира Маноло некому было успокоить животных, «заморозив» их.
– Все спокойно, траву под деревом никто не трогал, – сказал Каспар.
– Эх, горячего хочется, – вздохнул Углук.
– Вот уйдем за реку, будет тебе горячее, – сказал Бертран, полируя лопухом меч.
– Неужели за речку бежать придется? – спросил Фундинул.
– Другого выхода нет. Де Гиссар не идет на Ливен, хотя это для него самое простое и верное дело. Он почему-то решил поймать нас во что бы то ни стало.
– Почему ты думаешь, что именно нас? – удивился Каспар. Прежде он полагал, что частые разъезды – это обычная тактика де Гиссара, ее цель – не допустить перемещения по дорогам небольших отрядов герцога Ангулемского. Таких, например, как гарнизон гвардейцев в пригороде Гака.
Спать легли рано, выставив пост. Под утро, как обычно, смену стоял Каспар, он разбудил своих солдат, когда уже рассвело. Спешить было некуда.
Поднявшись, бойцы разбрелись по лесу, проводя разведку. Лес, в котором они находились, можно было легко окружить, поэтому возможную опасность следовало обнаруживать заранее.
Этой опасностью оказался очередной разъезд, который появился на дороге со стороны реки.
Каспар уже готовился выйти к дереву, чтобы начать раскопки, когда Фундинул примчался к нему с опушки и сообщил о разъезде.
– Что будем делать, ваша милость?
– Ждать будем. Пока все идет хорошо, – сказал Каспар. – Они проедут и дадут нам без помех сделать дело. Ты их посчитал?
– Нет, ваша милость, сразу побежал вам докладывать.
– Ну, пойдем, вместе посчитаем. Пока Каспар и гном добрались до опушки, вражеский отряд подъехал совсем близко.
– Раз, два, три… – начал считать Фундинул. Всадники ехали не спеша, не опасаясь, что на них кто-то нападет. Тяжело покачивались в седлах мардиганцев наемники, уйгуны откровенно скучали, некоторые для разминки покручивали в руках тесаки.
Гельфиги смотрели на эти игры с брезгливым пренебрежением.
– Сорок четыре, ваша милость.
– Не может быть сорока четырех. Должно быть ровно пятьдесят. Мы уже видели пять или шесть разъездов, и в каждом было ровно пятьдесят всадников. Где-то больше уйгунов, где-то наемников или гельфигов, но всегда равно пятьдесят. Считай снова.
Гном начал считать заново, однако Каспар уже и сам видел, что во вражеском отряде меньше пятидесяти солдат. Фундинул мог ошибиться на одного-двух всадников, но не на шесть.
– Все равно сорок четыре, – сказал гном.
– Значит, тут не все.
– А где могут быть остальные?
– Может, пограбить куда-то завернули.
Дорога огибала лес и поворачивала налево, отряд противника неминуемо приближался к большому кругу опаленной травы. Когда всадники заметили круг, их строй сломался, они стали придерживать лошадей и обсуждать, по какой причине здесь могла выгореть трава.
Почуяв чужих лошадей, заржал один из спрятанных в овраге мардиганцев. Каспар затаил дыхание, чувствуя, как намокает спина.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
