Только допусти ошибку, и он, не задумываясь, свернет тебе шею. Если конечно, не отравит, учитывая его любовь к ядам.
- Ты меня понимаешь? – задал я вопрос, предварительно щелкнув у него перед глазами пальцами. Последнее движение снова чуть не вызвало отчаянные попытки вырваться. Однако путы держали его крепко, его потуги даже равновесия не смогли нарушить, так что бить не понадобилось. Он снова успокоился.
- Повторяю свой вопрос: ты меня понимаешь?
Глаза моего теперь уже пленника сузились, но ответ в виде кивка я все же получил.
- Отлично. Не мог бы ты представиться?
Пленник так и остался смотреть на меня сквозь те щелочки, во что превратились его глаза. Когда я повторил свой вопрос, он попытался плюнуть мне в лицо. В итоге прозрачная мембрана под его ногами окрасилась кровью – мой кулак с размаху влетел ему в рот.
В качестве ответа на последующие вопросы я получал лишь презрительное молчание. Больше плеваться мой «собеседник» не спешил, вырываться тоже как-то не пытался, да и вообще по его виду было сложно сказать, что он вообще чувствует какую-либо боль от перенесенных побоев, да и крепких пут, что буквально фиксировали на месте. Ледяной осмысленный взгляд несломленного человека, чхавшего на то, кто с ним говорит, и что пытается выведать – вот собственно и все, что было мне доступно. Это одновременно и раздражало, и в то же время вызывало во мне неподдельное уважение. Да, у меня не получалось выведать то, что меня интересовало, но и в то же время к этому человеку я не испытывал никакой злобы или ненависти. Он вообще не имел никакого отношения ни ко мне, ни к моим близким (если таковыми можно считать хоть одного жителя Конохи), врагом его назвать тоже как-то язык не поворачивался. Все, что он сделал, это перешел дорожку какому-то секретному подразделению Листа, неведомо чем занимавшимся в чужой стране. И когда понял, что дело пахнет плохо, попытался убить себя. И убил бы, если бы шиноби Конохи не имели секретных директив на запечатывание и доставку таких личностей на этот объект – в мои руки.
Передо мной встала неразрешимая задача – как развязать язык человеку, заставив того рассказать мне лишь то, откуда он достал такой сложный и чертовски опасный яд, а еще, что он забыл в руинах Узушио? Последний вопрос, к слову, меня не сильно интересовал. Просто я мог наткнуться на что-то интересное и полезное, что можно было бы попытаться прикарманить. Пытать его у меня никакого желания не было. Он уже настрадался, да и кроме меня найдутся те, кто постарается в будущем развязать ему язык. В том числе при помощи пыток….
Мысль о возможной проверке памяти заставила мою спину покрыться мурашками. Проклятье! Это ведь если в память к нему влезет какой-нибудь Яманака, то он вполне может увидеть и мою физиономию, бродящую в этих дебрях и неведомо чего добивающегося…. И это немедленно вызовет массу вопросов. Например, как это у такого красивого меня удалось залезть человеку в мозги? Меня ведь официально никто таким техникам не обучал, а я знание таких как-то умолчал…. Такими темпами могут докопаться и до связей моей способности и сыворотки на основе моей крови. Что немедленно вызовет еще больше вопросов. Это сколько секретов может быть теоретически похищено у огромного количества шиноби, включая действующих АНБУ? Тут и до тихой нейтрализации может дело дойти.
Немедленно всплыла перед глазами картина примерно такой же ситуации, в которой я оказался в прошлом. И ответ того, как следует работать с пленником. Да, подрастерял я хватку, однозначно подрастерял. Слишком углубился в другую степь, и вот так оказываюсь в глупой ситуации.
Как нельзя кстати вспомнилась фирменная улыбка одного родича-отступника. Которую попытался примерить на себе. Получилась она или нет, не мне судить. Ну а далее уже дело техники. Той самой, хорошо известной и долгое время отрабатываемой. В этот всплеск жажды убийства я вложил все, что только смог. Страх быть раскрытым, ярость от того, что из-за этого человечка все может пойти насмарку, злость на самого себя за допущенные ошибки, и то глубинное и злобное, что дремало где-то в глубине моего сознания. Не знаю, из-за моего ли подсознательного желания, или всплывшей части затаившейся внутри меня сущности одной твари, но нити, формирующие облако резко изменили свет, вспыхнув багровым огнем. Вместо привычного холодка вокруг, что остался от той тьмы, что окружало нас, все поглотил жар. Окружающий воздух раскалился, я услышал треск невидимого пламени, и как забурлила окружающая тьма.
В один момент я ощутил, как мои пальцы уже сдавливают шею забившегося в каком-то припадке пленника, а моя вроде бы имитируемая жажда была уже настоящей. Мои руки сжимали плоть какого-то червяка, которую так и хотелось смять, разорвать на кусочки, заставить долго и мучительно страдать…. Испугавшись своего этого безумного порыва и страшного выверта сознания, отнял руку, убрав ее для надежности за спину. Приблизив лицо, прошипел вопрос…. Хотя, нет, не шипение это было, а звериный рык, от которого сводило горло.
Представление удалось. Пленник дрожал, полубезумный взгляд его глаз метался из стороны в сторону, каждую секунду возвращаясь к моим глазам. Он что-то кричал, но мне было не по силам разобрать эти вопли. Я ослабил напор, и, повысив голос, повторил свой вопрос.
«Итами». Это слово он повторил раз пять, прежде чем остановился. Значит, так зовут того, кто дал ему этот яд.
- Кто он? – спросил я. Вопрос был сопровожден импульсом ки, что вызвало очередную волну дрожи пленника и мгновения мучительной борьбы. Несмотря на страх и жуткое давление, он продолжал держаться. Пытался сохранить тайну. Это вызывало уважение и заставляло испытать неприятные чувства меня самого из-за моих действий.
Борьба, впрочем, длилась недолго. Встретившись с моим взглядом и как запоздало понял, дикой улыбкой, так и застывшей на моем лице, он начал говорить.
- Старший, - проговорил он быстро, - Глава клана. Тот, кто управляет всем.
- Конкретнее! – рявкнул я. Ну, почему у меня так и срываются эти рычащие приказы, вместо холодных и елейных вопросов и просьб, которые раньше действовали безотказно, - Где он, откуда у него взялся этот яд, что ты искал в Узушио? Говори быстрее! Не испытывай мое терпение. Его уже не осталось!
- Я не знаю, откуда он. Меня им вооружили и все. А в Узушио я искал то же, что и все – секреты! – довольно убедительно проговорил он скороговоркой свой
