За время, необходимое для ответа, Барленнан успел сообразить, как он ошибся. Теперь уже ничего нельзя было изменить и оставалось лишь надеяться, что не совсем точный перевод поможет если не исправить, то хотя бы скрыть его ошибку. Пришедший ответ позволил ему немного воспрять духом. Быть может, ошибка оказалась не такой уж и серьезной, пока люди ничего не узнают о тех двух огнях неподалеку от «Квембли»!
— Боюсь, что обнаружить-то огни мы сумеем, — ответил Тиббетс, — а вот засечь точные координаты источников света будет гораздо труднее, особенно отсюда, со станции. Но я совершенно уверен, что мы сможем найти ваши пропавшие вертолеты, если у них по-прежнему горят бортовые огни. Если вы думаете, что они потерпели аварию, то, мне кажется, особых перемен в их бортовом освещении быть не должно. Я тотчас же займусь этим вопросом.
— А как насчет их энергоблоков? — спросил Барленнан, решивший, раз уж начал, узнать все, даже самое худшее. — Если по каким-то причинам свет погас, может, вы сумеете обнаружить вертолеты по излучению?
К тому времени, как вопрос достиг станции, Тиббетс ушел, как и обещал. К счастью, рядом оказался Бендж, который и ответил на заданный вопрос. Эту информацию должны были знать все, кто хоть как-то связан с Проектом, и поэтому юноша, прежде чем попал на станцию, получил подробные объяснения.
— Термоядерные конвертеры испускают нейтрино, которые мы можем засечь, но мы не в состоянии точно определить их источник, — сообщил он командиру. — Именно для этого и предназначены теневые спутники. Они обнаруживают нейтрино, которые практически целиком приходят от солнца. Энергоблоки на Дхрауне и здесь, наверху, не слишком заметны на таком мощном фоне. Компьютеры следят за всеми спутниками, вычисляют, где они находятся и, в особенности, находится ли планета между каким-то определенным спутником и солнцем, так чтобы можно было измерить поглощение нейтрино в различных частях планеты. Через несколько лет мы планируем получить статистический анализ Дхрауна с помощью рентгена. Может, для вас это не совсем понятно. Я имел в виду четкое представление о плотности и составе планеты. Как вы знаете, люди все еще спорят о том, планета Дхраун или звезда и откуда возникает избыточное тепло — из-за термоядерных реакций в ядре или из-за радиоактивности оболочки.
Но я уверен, насколько позволяют мои знания, что они не смогут найти ваши пропавшие вертолеты только по нейтринным эмиссиям, даже если их конвертеры и работают по-прежнему.
Барленнану удалось скрыть свою радость при этих новостях, и он просто ответил:
— Спасибо. Не можем же мы требовать от вас слишком многого. Как я понял, когда ваш астроном что-нибудь найдет или когда он будет уверен, что не найдет ничего вы сообщите нам. Мне хотелось бы точно знать, могу ли я рассчитывать на это. Пока я закончил, Бендж, однако вызывай нас сразу же, как только что-нибудь выяснится о вертолетах или о твоих друзьях. Все-таки меня заботит их судьба, хотя, быть может, и не так, как тебя волнует судьба Битчермарлфа. Такуурч мне ближе.
Барленнан, часто непосредственно общавшийся с человеческими существами и имеющий множество причин, по которым было необходимо развить подобное умение, сумел гораздо лучше понять Бенджа и определить, какие чувства испытывает юноша к Битчермалфу, чем это удалось Дондрагмеру. Он не сомневался, что эта дружба может оказаться весьма полезной, однако перестал думать об этом, как только отвернулся от коммуникатора.
— Что ж, могло быть гораздо хуже. Как, впрочем, и лучше, — заметил он обоим ученым. — И, конечно же, все-таки хорошо, что мы не установили эту световую систему связи для переговоров ночью. Они, определенно, заметили бы нас.
— Не уверен, — возразил Дисленвер. — Человек сказал, что они могли бы заметить такой свет, но это еще не значит, что они ведут подобные наблюдения. И если для таких наблюдений требуется специальное оборудование, готов побиться об заклад, что его используют для более важных дел.
— То же думал бы и я, если б ставки не были столь высоки, — возразил Барленнан. — Так или иначе, мы не можем рисковать теперь, поскольку они собираются обследовать эту область самыми лучшими приборами, которые у них есть. Мы сами только что попросили их об этом.
— Но их не интересует Поселок. Они будут исследовать районы по соседству с «Квембли», в миллионах кабельтовых, отсюда.
— Представь, что там, дома, ты смотришь вверх на Турей. Если ты собираешься исследовать одну его часть с помощью телескопа, то сколько усилий тебе понадобится, чтобы взглянуть и на другую часть?
Дисленвер отмахнулся.
— Тогда нужно либо подождать восхода солнцу, либо организовать специальный полет, если мы хотим использовать «Эскет» так, как предлагаешь ты. Я признаю, что не придумал пока что-нибудь еще. Я даже не представляю, что мы могли бы использовать в качестве хорошего теста.
— Это не столь важно. Гораздо важнее узнать, насколько быстро, аккуратно и полно человеческие существа сообщат о том, что мы подготовим для них. У нас еще есть время. Я что-нибудь придумаю. Кстати, когда твои исследователи собираются отправляться в полет?
— Не скоро, — ответил Бендивенс. — Кроме того, я не согласен, что детали не имеют большого значения. Не хочешь ведь ты, чтобы у них создалось впечатление, что мы, возможно, имеем какое-то отношение к тому, что они увидят на «Эскете». Они-то уж точно не глупы.
— Конечно. Я вовсе не недооцениваю их. Это будет что-то естественное. Не забывай о главном: человеческие существа знают еще меньше, чем мы, о том, что естественно для этого мира. Возвращайтесь в лаборатории и сообщите всем, у кого подготовлено оборудование для погрузки на «Диди», что отлет перенесен на более раннее время. Через пару часов я принесу вам письменное послание для Дестигмета.
— Хорошо.
Ученые направились к двери, и Барленнан чуть позже последовал за ними. Он только сейчас начал понимать, насколько важно замечание Бендивенса. Что же можно придумать такое, чтобы оно, находясь в поле зрения одного из передатчиков «Эскета», не позволило бы обнаружить, что месклиниты находятся по соседству, но привлекло бы внимание человеческих существ и заставило эти огромные создания изменить свои сообщения? Сможет ли он придумать нечто такое, даже не зная, почему доклады задерживались, более того — не будучи даже уверенным, что люди поступают так сознательно? Нельзя исключить вероятность, что задержка сообщений с «Квембли» вызвана обычным недосмотром. Как и предположил молодой человек, каждый из них мог подумать, что кто-то другой послал донесение. С точки зрения Барленнана как матроса это говорило о недопустимой некомпетентности и полном отсутствии дисциплины. Однако он уже неоднократно подозревал такие качества в человеческих существах, не в расе в целом, конечно, а у отдельных людей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
