– Когда эта семья проводила время спокойно? – встряла Маришка. – Ты же все время ворчишь.
Иван, нахмурившись, поглядел на жену, потом положил себе кусок штруделя.
– Я не ворчу. Я выражаю свое мнение.
Рэй судорожно вздохнул, когда нога Тины (а он надеялся, что это все-таки ее нога) опять дотронулась до него. Ей нравится меня мучить, подумал Рэй и уже собирался отомстить, но тут вернулась Рэйчел.
– Кто? – спросил Иван.
– Ошиблись номером. – Рэйчел села на место, потом откашлялась и повернулась к соседу. – Не хотите ли сходить в кино?
Все сразу забыли про злосчастный звонок.
– Дивная идея! – завопила Маришка, просияв.
Иван нахмурился.
– Дожили! Моя дочь приглашает мужчину на свидание.
– Это не свидание, – быстро возразила Рэйчел. – Мы с Тиной и Софией хотели посмотреть новую комедию. Я подумала, после ужина мы могли бы сходить в кино все вместе.
Рэй догадался, что здесь какая-то интрига, связанная с телефонным звонком, и с готовностью пришел на помощь девушке.
– С удовольствием.
– Прекрасно, – провозгласила Маришка. – Вы составите компанию Рэйчел, а Тина и София помогут мне с посудой.
– Катина и София тоже пойдут, – велел Иван.
– Извините, – покачала головой София. – Я помогу маме с посудой, но потом у меня назначена встреча в клубе.
– Тогда Катина пусть идет, – сказал Иван твердо.
Спасибо Ивану, подумал Рэй и, перехватив взгляд Тины, понял – она думает о том же.
Как только они вышли из дома, Рэйчел повернулась к Тине и Рэю.
– Надеюсь, вы понимаете, что мы не идем в кино.
– Мы догадались.
Одна из припаркованных возле дома машин посигналила, и Рэйчел побежала к ней, едва кивнув им на прощание.
Воспользовавшись тем, что они остались одни на темной улице, Рэй обнял Тину и поцеловал.
– Ты пахнешь яблоками.
– Ты тоже.
Он поцеловал ее снова и прошептал:
– Мне понравилось.
– Что именно? Мой поцелуй? – поддразнила Тина. – Или ужин с моими родителями?
– И то, и то. Что это такое ты вытворяла под столом?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты знаешь. Эти фокусы с ногой. Я чуть не умер от возбуждения.
– Я не делала никаких фокусов с ногой, – ответила Тина, нахмурившись.
Рэй почувствовал приступ паники, но потом заметил шаловливые искорки в ее глазах.
– Очень смешно, – проворчал он. – Кстати, я задал тебе вопрос вчера вечером. А ты так и не ответила.
Ее пальцы беспокойно забегали по его груди.
– Что за вопрос?
– Мы поедем ко мне?
Ее ресницы затрепетали.
– А я боялась, ты меня об этом уже не попросишь.
Глава восьмая
Пентхаус был роскошен. Мраморный холл, высокие потолки, дорогой паркет, во всех комнатах антиквариат и картины.
Но самое большое впечатление на Тину произвел вид из окна, выходившего на Форсит-Парк. Полная луна серебрила кроны деревьев; огни города мерцали в темноте. Она могла только воображать, насколько захватывающий вид открывается отсюда днем.
Интересно, доведется ли мне его увидеть...
Тина прошлась по комнате, задержавшись у изумительного чиппендейловского буфета, полюбовалась резной рамой зеркала.
Заглядевшись на искусные завитки, она даже не заметила, как сзади подошел Рэй и обнял ее.
– Извини, я должен был перезвонить Йену.
– Все хорошо?
По дороге Рэй рассказал Тине о теле, найденном на чердаке, и о подозрении, что это может быть его кузина Викки. Тина ужаснулась: что же сейчас творится в доме у Данфортов? Ей было безумно жаль родителей Виктории.
– Йен хотел предупредить меня. Оказывается, одна пронырливая журналистка, Ясмин Кармоди, что-то разузнала. Никола хочет как можно дольше утаивать этот инцидент. Скандал в самом начале кампании очень невыгоден.
– Разве можно такое скрыть?
– Надолго – нет. – Рэй вздохнул. – Особенно когда за каждым углом сидит по дюжине журналистов, которые только и ждут хотя бы намека на скандал. Мы решили воздержаться от официальных заявлений, пока не будут готовы результаты экспертизы ДНК.
– Я не смогла бы все время находиться под прицелом фото– и видеокамер. Я бы просто не выдержала.
– Это неотъемлемая часть моей жизни, – пожал плечами Рэй. – И жизни моей семьи. Наверное, мы уже привыкли.
– От моей семьи ты, наверное, в шоке.
Рэй улыбнулся ее отражению в зеркале.
– У тебя очень симпатичная семья. Хотя я, кажется, не понравился твоему папе. Он на меня так смотрел, что я думал, он меня зарежет.
Тина рассмеялась.
– Моему папе не нравится ни один мужчина, который приглашает кого-то из нас на свидание. Он говорит, всем мужчинам нужно только одно.
– Он не ошибается. – Рэй поцеловал Тину в шею, потом потянулся губами к ее уху.
Близость его тела, его губы всего в нескольких дюймах от ее сводили с ума. Тина отчаянно хотела повернуться и впиться поцелуем в его рот, но лишь стояла и завороженно смотрела в зеркало на то, как Рэй ее целует.
– Я думал о тебе сегодня, – прошептал он.
– Да? – Ее дыхание участилось, когда Рэй стал покусывать мочку ее уха.
– А ты? Ты думала обо мне?
– Нет. – Тонкие волоски на ее шее стали дыбом от возбуждения.
Он встретил ее взгляд в зеркале и самодовольно улыбнулся.
– Лгунья.
– Может, вспомнила пару раз, – пробормотала Типа, задыхаясь.
– Всего пару раз? – Рэй уткнулся лицом ей в шею.
Ее кожа загорелась от прикосновения жадных губ. Боясь не устоять на ногах, Тина откинулась назад и прислонилась к Рэю.
– Пару-тройку...
Она почувствовала, как Рэй улыбнулся, не отрывая губ от ее шеи.
– И о чем же ты думала?
– О полотенце.
Он поднял голову.
– О полотенце?
– Не совсем. О выражении твоего лица, когда вошла тетя, а ты красовался в одном полотенце... – От этого воспоминания щеки Тины запылали.
Рэй расплылся в улыбке.
– Ты своего лица не видела.
– Не каждый день родственники застают меня в объятиях полуголого мужчины.
– Рад это слышать. – Он слегка укусил ее щеку. – Очень рад.
Тина задрожала и повисла на его руках – ноги совсем не слушались.
– Моя тетя хочет тебя сфотографировать, – еле выговорила она.
Рэй опять выпрямился и недоверчиво посмотрел в глаза ее отражению.
– Меня?
– В полотенце. – Она с удовольствием смотрела, как его губы изгибаются в чувственной улыбке. – А лучше – без него.
– Возможно, в другой раз. Сейчас я занят.
– Неужели? Чем же?
– Вот этим, – прошептал Рэй, возвращаясь к уху Тины.
Он никак не мог налакомиться ею. Наблюдая в зеркале, как растет ее возбуждение, он все больше распалялся сам. Трепетание ресниц, прерывистое дыхание, от которого у нее вздымалась грудь, румянец страсти на щеках. Рэй запустил обе руки под свитер Тины, скользнул всей ладонью по горячей нежной коже. Обхватив ее груди, он почувствовал, как затвердели соски от его прикосновений.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
