— Лева, мне сейчас не до твоих дурацких шуток. Последняя из них вышла совсем не смешной!
— Ты это о чем?
— О том. Помнишь свою любимую байку, как жених опоздал на собственную свадьбу?
— А как же! Его друг, свидетель, не упустил момента и сам женился на невесте! Получилось очень забавно.
— Ага, и ты мне посоветовал подстроить все так, чтобы Алешка опоздал в ЗАГС, — напомнил Костя.
— Ой, мало, что ли, я тебе советов давал! Можно подумать, ты ими пользуешься, — возмутился Лева.
— А этим — воспользовался.
Костя разжал ладонь и показал Леве осколки ампулы.
— Что это такое? — пугаясь, спросил Лева.
— А как ты думаешь?
Тут Лева окончательно понял, что все происходящее очень серьезно.
— Костя, ты с ума сошел! Это что, яд? Ты отравил Леху?
— Это не яд, а очень сильное снотворное. Я подложил его Лешке в машину перед тем, как он поехал в ЗАГС.
— И что, он надышался снотворного и умер?! А разве он не должен был просто уснуть? — удивился Лева.
— Должен был — прямо в машине, так и не тронувшись с места. Но все пошло не так.
— Я всегда говорил, что стратег из тебя никакой, — съязвил Лева.
— Лева, не ерничай, — попросил Костя. — Не до того сейчас.
— Хорошо, — согласился Лева, — продолжай.
— Леха почему-то раздавил ампулу не сразу, как сел в машину, а уже по дороге, когда ехал на большой скорости.
— Он уснул за рулем и со всего маху въехал в столб? — Леве нельзя было отказать в проницательности.
— В дерево… — уточнил Костя.
— Сразу насмерть?
— Пока жив. Лежит в реанимации…
— Да, Костя, на всемирном конкурсе идиотов тебе гарантировано первое место…
Обиженный Костя поднялся.
— Спасибо на добром слове, друг. Пойду я отсюда. Душно у тебя… — надрывно сказал он.
— И куда ты собираешься идти? Домой? — поинтересовался Лева.
— Нет, домой не хочу. Поеду к себе в офис — там сейчас ни души.
— Подожди, я с тобой. В таком состоянии тебе нельзя оставаться одному.
Лева смел осколки ампулы со скатерти, завернул их в салфетку. Сначала он хотел было выбросить их в урну, но потом раздумал и положил себе в карман.
— Давай-ка переберемся в местечко поспокойнее, — сказал он Косте, — заодно и прогуляемся.
Товарищи медленно пошли по набережной. Через некоторое время Лева остановился, оглянулся, убедился, что их никто не видит. Только после этого он достал из кармана салфетку, развернул ее и вытряхнул осколки в море.
— Вот так же кончились все твои проблемы. Теперь можешь быть спокойным, — сообщил он Косте.
— Отец хочет начать расследование. И друг у него для этого есть — следователь. Если они его начнут — все, мне крышка. Они до всего докопаются, — сделал плохой для себя прогноз Костя.
— Успокойся. Кому это надо? Он не посадит тебя в тюрьму! — заверил друга Лева.
— Я сам себе этого простить не могу. Леха в коме, и виноват я.
— Прекрати истерику. Сделал ошибку — исправляй. Ты мужик или интеллигент рафинированный?
Но Костя уже принял решение.
— Надо, чтобы все было просто и ясно. Надо сделать заявление. Чистосердечное признание.
— Идиот! Причем дважды. Во-первых, сделал глупость, во-вторых, хочешь признаться в этом. Просто помогай родителям. Даст бог, все наладится.
Когда Костя и Лева приехали в пустую Костину аптеку, Лева огляделся и сказал:
— Хорошо тут у тебя, спокойно. А у меня в ресторане что ни день — то цейтнот.
Но у Кости не было желания поддерживать разговор.
— То клиенты чего-нибудь натворят, то работнички набедокурят. Кстати, а твои трудяги где? Отдыхают? — не унимался Лева.
— В отпуске, без содержания. Уже месяц. Да я и сам здесь практически не бываю, — отрешенно пояснил Костя.
— А что так?
— Не получается из меня бизнесмен, Лева, — пожаловался Костя. — Аптека моя на ладан дышит.
— А ты к отцу за помощью обращаться не пробовал? Он у тебя мужик башковитый, подскажет что-нибудь.
— Нет. Не хочу выглядеть в его глазах неудачником. Попробую сам выкрутиться.
— Да уж знаю я, как ты сам выкручиваешься!
При этих словах лицо Кости исказила болезненная гримаса. Он резко выдвинул ящик стола и достал оттуда ампулу со снотворным.
— Смотри! Это то самое снотворное, тот фторан, который я подложил Лешке.
— Ты хранишь его в своем рабочем столе? — остолбенел Лева. — Выкинь от греха подальше!
— И что это изменит? Лева, я ведь чуть брата не убил!
— Ну не убил же! Леха жив — чем не повод для радости? — Лева во всем мог найти светлую сторону.
— А как я жить с этим буду? Меня же совесть заест! — сказал Костя.
— Ничего, — успокоил друга Лева, — вот выздоровеет Леха, ты перед ним покаешься и успокоишься.
— Ты думаешь, он меня простит?
— Простит, никуда не денется. Другого брата у него все равно нет, — уверенно сказал Лева.
В это время у Кости зазвонил телефон, и решительный голос отца сказал:
— Костя, ты где? Все бросай и немедленно домой. Мне надо с тобой серьезно поговорить! Немедленно! Жду!
— Папа, что случилось? — заволновался Костя. Но в трубке уже были короткие гудки.
— Бросил трубку, — объяснил Костя Леве. — Он разговаривал со мной так, как будто все знает.
— Ничего он не знает. И не узнает, если ты сам ему не расскажешь, — убежденно сказал Лева.
— Почему ты в этом так уверен?
— Потому что ни один нормальный отец не поверит в то, что один его сын хотел убить другого, — резонно заметил Лева.
Костя тяжело вздохнул.
— Короче, — заверил его Лева, — пока ты сам не признаешься, никто тебя не вычислит.
Красавица-невеста — необычный посетитель больницы. Не обращая внимания ни на кого, Катя вместе с отцом дошла до Алешиной палаты и вдруг в нерешительности остановилась перед дверью.
— Ты что, дочка? Смелее!.. — подбодрил ее отец.
— Папа! А ты видел Алешу? — осторожно спросила Катя.
— Меня не пустили. Он ведь был без сознания…
— А сейчас уже пришел в себя?
— Не знаю. Я даже не знаю, пустили ли к нему Самойловых. Ну давай же, входи!
Но Катя стояла, не двигаясь.
— Так, может, туда нельзя? — заглянула она в лицо отцу.
— Еще чего! — возмутился Буравин. — Я и спрашивать никого не стану! Ты же его невеста, почти жена! А значит, имеешь право его увидеть.
Катя коснулась ручки двери, но тут же отдернула руку-
— Папа, я не могу!
— Почему? — удивился отец.
— Просто не могу и все, понимаешь? Я боюсь…
Буравин непонимающе посмотрел на дочь. Это ею он несколько минут назад гордился?
— Дочка, что с тобой? Почему ты не заходишь? — изумился Буравин.
— Папа, я боюсь. Мне кажется, я сейчас упаду в обморок.
