он хотел жениться на тебе, но тёмные силы его злобно угнетали.
— Тёмная сила — это моё пьянство? — приложив руку к губам, искривлённым скорбной новостью, спросила мать.
Ксения, отправив парня подмываться, начала подробно рассказывать матери о судьбе родителя, закончил рассказ сын, так как Ксюше необходима аналогичная гигиеническая процедура. Во время ужина, Тамара достала свой НЗ водки, налила её по трём чаркам и предложила помянуть Линькова. Дочь и сын выпили по половине стопки, а Тамара ещё трижды опрокидывала горькую. Чем больше она пила, тем больше пьянела и повествуя о своей жизни, кляла себя.
— Никого я не любила, дети мои. Никого. Даже себя, получается, не любила. Жрала эту гадость, — женщина подняла стопку с алкоголем, — дожидалась веселья. Хрен там! Чем больше пила, тем горше становилось утром. И эту горечь опять заливала…. Знайте меру, доченька, сынок. Ну и раз поминаем человека, то надо сказать о нём хорошее. Отличный был парень… и любовник твой отец, Ксюнь. Жадный немного, но это, наверное, неплохо… а можа я жадная была тогда. Да, я сама виновата, просила цацки ненужные…. А красавец какой…. Ты в него пошла, доня.
— Ты больше не встречала его?
— Встречала…, встречала пьяная я скотина. И в бóшку ничего хорошего в такие времена не приходило… только блядский гонор: "Видишь, — мол, — живу, радуюсь жизни! Не померла без тебя, папенькиного сыночка!". Он уходил…, а я с мужиками, как лошадь ржала… тварь я последняя…. Не успокаивайте меня, дети! Дайте выплакать…
Тамара опустошила бутылку, посмотрела на детей, попросила сына сходить за добавкой. Парень взглянул сестре в глаза, та отрицательно повертела головой. Мать сейчас находится в таком состоянии, что может не отличить алкоголь от воды. Она долила в бутылку воды, налила в стопку матери и произнесла тост.
— Поминаем Владимира Даниловича. Вот что хорошее мне о нём известно! Он был верным супругом, хорошим отцом своим детям. Умелым и правильным руководителем. Он постоянно думал обо мне и под конец жизни завещал некоторую сумму. Земля пухом тебе, родитель… папочка. Мам, по последней…
— А чего это по последней?! — на кухню ввалилось рыжее пьяное лицо Светки. — Вот у меня ещё есть. И мужа себе я нашла. Проходи, Толик. Знакомься….
— Я Анатолий… — пьяный мужчина видимо некоторое время валялся на грунте — грязь на одежде, конечностях свидетельствуют об этом. Да и сестра в аналогичном виде. — Мы пришли за свиде…
— За чо пьём? — Светка толкнула попкой мать, подвинула её на лавочке.
— Светка, маме уже хватит. — попытался образумить сестру парень.
— Хто така мама…? А! Томка? Она может и не одну…
— Светка, или мотай отсюда, или ложись спать. Тебе тоже хватит! — сказала Ксения.
Конечно она знает, что ограничивать Светкино потребление чего-либо, не следует. Но Ксения специально напрягла обстановку. После которой произошла стычка — в предыдущих всегда побеждала Ксения. Светка оказалась в застенке, её "муж" вместе бутылкой водки отправлен куда он пожелает. "Застенок" всегда оказывал влияние на Светлану как вытрезвитель. Она побушевала с полчаса, да там и уснула.
Пьяная Тамара конечно хотела быть справедливой, обсудить ситуацию "по нормальному", но взглянув в глаза старшей дочери, замолчала. Слёзы вновь потекли из её глаз, она говорила, что хочет счастья всем своим детям. Что Ксюша и Саша молодцы, нашли общий язык. А вот Светочка тоже хочет семейного счастья, а ей это запрещают. И кто? Извращенцы! Да! Дочь ебёт брата. Сын ебёт сестру. В мире полно людей, а эти извращенцы сношают друг друга. И что? Если она тоже захочет создать семью, её тоже в застенок? У-у-у, ироды! Только о себе думают, поганцы — братоёбка и сестроёб.
Дети уже привыкли к таким ворчаниям пьяной матери, убрали со стола. Затем повели её мыться — гигиена перед сном была общим бзиком всей семьи. Какая бы, пьяная не возвращалась мать, она всегда подвергалась омовению Ксюшей.
Тамара стояла в ванной, Ксюша поливала её и смывала дневной пот. Мать попросила так же помыть её волосы — сегодня на работе проводили уборку оборудования. Вся пыль, ссыпавшаяся с вентиляционных систем, осела на теле и в волосах.
Мать наклонилась, опустила голову и ждала пока Ксюша закончит мытьё. Саша заглянул, спросил нужно ли помочь. Он и раньше видел, как отвисают тяжёлые груди Тамары, никогда этим не возбуждался, а сегодня всплыла картинка стоящей раком матери Даниила. Как мотылялись бидоны от толчков Даньки, бились то о плечи, то об живот. Конечно живот у Тамары более обвислый — всё-таки та женщина… как её? Ах да, Валентина… Валентина ухаживала за своим телом, посещала спортзалы.
Встряхнув головой, парень пошёл освобождать рыжую. Та сидела на полу. У ног её большая лужа мочи. Впервые такое произошло с ней. Видимо долго накапливала. Парень знает, что в состоянии отрубона, Светка подобна тряпичной кукле — не держится на ногах. Кое-как поднял, тут же раздел донага, закинул на плечо, как тушу овцы и понёс в ванну.
Мать уже надела ночнушку, глянула на грязное гузно Светки, нацеленное прям ей в лицо. Вызванная отвращением тошнота пробила путь — женщина наклонилась над унитазом…
И такое впервые — никогда ранее женщина не рыгала. Сашка положил Светку в ванную и придержал полотенце на голове матери.
— Всё! Всё! Выблевала заразу! Смойся водой, нечистая! — пробормотала женщина, выпрямилась. — Пусти, я сама её покупаю.
Ксения пропустила мать, пошла готовить постели.
***
— Саш, нам сегодня предстоит поковыряться в башке Светки. — уложив всех спать, девушка легла рядом с братом. — Нужно провести эксперимент с пьяной личностью и с трезвым, спящим человеком. Светка пьяна. Кого трезвого предложишь?
— Можно с Данькой…, да его сознание уже общалось с нашим, может легко поддаться. Любого простого чела? Тратить время! Ксюнь, как насчёт Губенко?
Молодые люди уже не сомневаются, что опять произойдёт отделение душ от материальных оболочек.
— Мой ты хороший. Я и не подумала о нём. И, если останется время, то нужно ещё раз с Лидочкой поработать — от развращённых подружек её защитить забыли.
— Когда начнём?
— Часа на четыре поставлю будильник. Мама нас растолкает если задержимся.
— Я предлагаю ещё мазью обработать слизистую…. Я конечно буду мазать…. Знаешь, в попку мне не понравилось…. Ну, Валентину же трахало моё сознание, вонь из ануса чуял я.
— Признаться, я побаиваюсь за свою попочку, поэтому рада твоему отказу. Всё, засыпаем.
***
Данька перед отходом ко сну обдумывал сегодняшнее происшествии.
"Это её покаяние пробудило во мне бешенство. В нормальном состоянии я бы на такое не решился. Противодействие воспитанию отца проявилось самым буйным образом и
