Они применили биологическое оружие, выпустили паразитов и заразили все вокруг, выпустили из чанов жутких тварей — в результате почти все защитники корабля погибли, — но одержали победу — уничтожили всех хруун. Среди защитников в живых осталось только четверо. Один из них был тяжело ранен, двое больны, а последний был на краю гибели. Хотите знать их имена? Молчите? Жаль, вы не любопытны, Кай Невис. А вот Таф непременно бы захотел знать это, и Лайон тоже.
— Таф? Лайон? О чем вы говорите? Они оба умерли.
— Нет, — возразил Анитта. — Они живы и находятся сейчас на борту. Лайон нашел оружейный склад. Теперь он — бродячий оружейный арсенал и ищет вас. Таф нашел что-то даже еще более важное. Рика Даунстар движется вдоль серебристой линии к главной рубке управления, к креслу капитана. Видите, Невис, вся банда здесь. Я активировал отделы «Ковчега», которые находятся в рабочем состоянии, и все держу в своих руках.
— Тогда остановите их! — приказал Невис, и в тот же миг его могучая металлическая клешня дернулась вперед, обхватила биометаллическое горло Анитты. На зазубренный зажим потек черный пот. — Немедленно остановите их! — повторил он.
— Я еще не закончил свою историю, Невис, — скривил киборг свои окровавленные губы. — Последние имперцы знали, что конец близок. И тогда они законсервировали корабль, превратили его в саркофаг. Но они боялись нового нападения — со стороны хруун или, возможно, других рас, которые тогда еще не были известны. Итак, они приказали «Ковчегу» самостоятельно защищать себя. Установили плазменные пушки и лазеры, обозначили радиус сферы защиты, в чем мы, к сожалению, уже убедились. Запрограммировали корабль мстить страшной местью за них, постоянно возвращаться к Хро Б’Бране, откуда пришли хруун, для того, чтобы заражать планету и сеять тысячи смертей. А чтобы у хруун не выработался иммунитет, они подвергли сосуды с заразой облучению, вызывая тем самым постоянный процесс мутаций, а также задали программу автоматических генетических манипуляций для создания новых, все более смертоносных вирусов.
— Мне наплевать на это, — сказал Кай Невис. — Вы можете остановить остальных? Можете убить их? Я вас предупреждаю. Немедленно сделайте это — или вы погибнете.
— Я и без того уже почти мертв, Невис, — ответил Анитта. — Я вам говорил об этом. Чума. Они встроили дополнительный механизм обороны на случай, если «Ковчег» подвергнется повторному нападению. Этот механизм был запрограммирован работать бесперебойно и заполнять коридоры воздухом, но не обычным, а насыщенным десятком различных возбудителей болезней. Сосуды с заразой бурлят и варятся уже тысячелетие, Невис, и возбудители постоянно мутируют и мутируют. Я уже и не знаю, какую заразу я подхватил. Видимо, это какой-то вид спор. Есть антигены, лекарства и вакцины — «Ковчег» производит и такие вещи, но мне не поможет ничего. Поздно. Я подхватил какую-то страшную болезнь, и она заживо пожирает мою биополовину. Для киберполовины зараза не опасна. Я мог бы взять на себя управление этим кораблем, Невис. Вместе мы стали бы могущественными, как Бог. Однако нам предстоит умереть.
— Не нам, а тебе, — поправил Анитту Невис. — Корабль будет моим!
— Не надейся на это! Я разбудил гигантского идиота, Невис, и он опять начеку. Да, он идиот, но бодрый и готовый следовать приказам, отдавать которые вам не хватит ни знаний, ни способностей. Я веду Джеффри Лайона прямо сюда, а Рика Даунстар только что достигла центрального командного пункта. И что еще более…
— НИЧЕГО БОЛЕЕ, — прервал его Невис. Его клешни сомкнулись, прорезали металл и кости тела и одним щелчком отделили голову киборга от туловища. Голова упала на пол и откатилась. Из обрубка шеи ударила кровь, потом оттуда вылез конец толстого кабеля, издавая последнее бесполезное жужжание и разбрасывая голубовато-белые искры, пока тело не обвисло мешком на панели компьютера.
Невис взмахнул рукой, несколько раз ударил по терминалу и разбил его вдребезги.
Раздался пронзительный визг.
Кай Невис повернулся, пытаясь понять, откуда идет звук, его лицевая пластина вспыхнула кроваво-красным светом. Голова Анитты, лежавшая на полу, смотрела на него блестящими серебристыми глазами. Рот скривился в иронической усмешке.
— И более того, — вдруг заговорила голова, — я вызвал к жизни последнюю линию обороны, что запрограммировали те последние имперцы. Стасис-поле дезактивировано, и все кошмары отправляются в путь. Эти стражники придут и уничтожат вас.
— Будь ты проклят! — зарычал Невис. Он поставил свою гигантскую ступню на голову киборга и изо всех сил нажал на нее. Сталь и кости хрустнули, а Невис все топтал и топтал их, дробя голову Анитты, пока под его сапогом не осталась только красно-серая каша с поблескивающими белыми и серебристыми частицами.
Наконец наступила тишина.
20
Километра два или больше шесть направляющих линий шли по полу параллельно, серебристая линия ярко мерцала. Первой оборвалась красная и на одном из перекрестков исчезла. Через километр перед широкой дверью, оказавшейся входом в безупречно чистый автоматический комплекс столовой и кают-компании, закончилась и пурпурная.
Рика хотела бы устроить передышку и повнимательнее рассмотреть помещение, но серебристая полоса пульсировала, и по ней один за другим побежали огни, понуждая Рику продолжить свой путь вдоль главного коридора.
Наконец она добралась до конца. Коридор, по которому она двигалась, постепенно заворачивал налево и в конце концов вывел ее в другой такой же широкий коридор. Отсюда, как спицы в колесе, ответвлялись с полдюжины более узких коридоров. Потолок над головой Рики был очень высоким. Она посмотрела вверх и обнаружила по меньшей мере еще три этажа — с лестницами, мостиками и широко расходящимися галереями. В ступице колеса стояла единственная мощная колонна, выходящая из пола и вздымающаяся к потолку, — очевидно, подъемник.
Вдоль одной из спиц шел голубой след, вдоль другой — желтый, вдоль третьей — зеленый. Мерцающий серебристый след вел прямо к двери подъемника.
Как только Рика приблизилась к двери, она открылась. Рика остановила свой мотороллер и внимательно рассмотрела подъемник. Он сильно заинтересовал ее, хотя выглядел очень похоже на клетку.
Пока она медлила, все огни погасли.
Только серебристый след еще светился: одна-единственная тонкая, как палец, линия указывала прямо. Горели и лампы подъемника.
Рика вынула свой игольник и вошла.
Дверь закрылась, и лифт тронулся.
21
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
