странно. Мы взрослые люди.
– Вы хотите, чтобы я спала с вами? – я даже теряюсь от такой откровенности.
Что ответить? Да? И это было бы правдой, но я уже предвижу ее реакцию на эту правду. Сказать, что мне нужна от нее дружба? Но она же не дура, чтобы поверить в этот бред.
Поэтому лишь усмехаюсь в ответ и встаю с дивана. Смотрю на Катю сверху вниз.
– Твой вопрос звучит как предложение? – краснеет. – Я же предлагаю узнать друг друга получше, Катя. Только и всего. Да, в своей жизни я привык все планировать, но здесь вижу, что это бесполезно.
– А если я не хочу? – она приподнимается и садится. Смотрит упрямо. – Вы опять будете шантажировать меня моим сыном?
Хм, а я недооценил ее. Дерзкая. Показывает зубки. Но это нравится мне еще больше. Слишком легкие цели меня никогда не привлекали.
Резко наклоняюсь и упираюсь руками в спинку дивана по обе стороны от Кати. Так, что она оказывается в замке моих рук.
– А если попробуем? Ты же не пробовала. Я не знаю, что у тебя было до этого, но, чувствую, что не встречала ты настоящего мужика. Потому и попала в такую ситуацию. Ребенок твой не виноват и ничего плохого я ему не сделаю.
– Даже если я откажусь от вашего предложения?
– А я не предлагаю, Катя. Я ставлю тебя перед фактом. Никакого выбора.
Наклоняю голову набок и становлюсь еще ближе к ней. Близость ее губ манит. Сжимаю пальцами кожаную обшивку дивана, сдерживая себя из последних сил.
– Я уже слышала это в своей жизни, – зло смотрит в глаза. – Я не буду делать то, что вы говорите. Я…
Договорить ей не даю. То ли от злости на ее излишнюю упертость, то ли от потери самообладания от ее близости, обхватываю затылок и впиваюсь в губы.
И все мысли отходят на второй план. Вся злость и неудовлетворение непокорностью.
Я с силой вжимаюсь в ее губы, как будто хочу не доставить себе удовольствие, а причинить ей боль. Чтобы она поняла, что сопротивление бесполезно. Что ее слова ничего не значат. И она ничего не решает.
Катя сжимает зубы и не пускает меня. Ладошками ударяет мне по плечам. Я второй рукой надавливаю ей на скулы, заставляя приоткрыть рот, и сразу же проникаю туда. Она продолжает сопротивляться, выставляя передо мной свой язычок, но ничто не может остановить мой напор.
Потом обхватываю ее руки за запястья и опускаю их.
Чуть отрываюсь от нее и шепчу:
– Ну, тихо, девочка, тихо. Дай мне показать тебе, как это бывает. Хватит.
И опять накрываю ее рот.
Пытаюсь понять. Вспомнить и понять, то ли самое я чувствую, что чувствовал когда-то давно, целуя также жадно Татьяну. Пытаюсь понять и не могу. Это что-то другое. Но это другое мне нравится. Я не хочу отпускать ее.
Катя уже, похоже, расслабляется. Больше не сопротивляется, позволяя мне делать то, что я хочу. А хочу я уложить ее прямо на этом диване и взять. Взять то, что и так будет моим.
Но нет.
Понимаю, что, если сейчас сделаю это так, то не получу того, что хочу. Тело ее получу. Ее сопротивление уже подавлено. Но я хочу большего.
С телом у меня, как раз-таки, нет проблем. Один звонок – приедет и сделает все, что я попрошу.
Но я хочу Катю. Хочу, не подавляя ее, а получая взамен.
Поэтому решаю ослабить пока напор. Отрываюсь от губ. Падаю на диван и сажаю Катю себе на колени. Медленно провожу по спине.
Девчонка словно приходит в себя. Начинает часто моргать, а потом закрывает лицо руками. Я чуть слышно смеюсь.
– Катя, что с тобой?
А она лишь мотает головой.
Тогда я сам убираю ее руки с лица и беру за подбородок.
– Запомни, Катя, – говорю строго, но в то же время мягко. – Я не сделаю ничего без твоего согласия. Хорошо? Я не собираюсь насиловать тебя, – Катя вздрагивает. Неужели, она и правда думала, что я такой? – Но у тебя нет выбора. Ты привыкнешь ко мне. Постепенно, но привыкнешь.
– А что потом? – вдруг спрашивает.
Я хмурюсь. О чем она?
– Что будет потом? Когда вы получите свое? Когда Матвею проведут операцию и Тамерлана не надо будет кормить грудью? Что будет потом?
Черт.
Зачем она задает такие вопросы?
Я и сам не знаю, что будет потом. Скорее всего, я даже уверен в этом, интерес к Кате у меня пропадет, как только я смогу сравнить их. Сейчас я как помешанный. Она не может просто так уйти. Я должен успокоиться, а для этого я должен получить ее себе. А потом…
Деньги решают все проблемы. А они ей нужны. Мы оба, полагаю, быстро забудем этот эпизод из своей жизни.
У меня будет Тамерлан, а постоянная женщина мне не нужна. После Татьяны не нужна.
Да и я Кате не нужен. Отойдет, встретит какого-нибудь мужика.
Но сейчас она нужна мне. Поэтому вслух я говорю совершенно другие вещи:
– Давай, Катя, про «потом» потом и поговорим. Так далеко заглядывать в отношениях я лично не умею. Ты, судя по тому, что у Матвея нет отца, – тоже. Поэтому давай жить настоящим.
Моя рука на ее ноге и я чуть сжимаю пальцы. Я чувствую возбуждение, ощущая ее на своих коленях. Чтобы не спугнуть Катю своими намерениями, которые твердеют с каждой секундой, встаю и ставлю ее перед собой. Беру лицо в ладони и смотрю в глаза. Что в них теперь? Не только страх.
Надо будить в ней женщину. Чтобы забрать ее себе. Пусть и на время. Пусть и не совсем честно. Но разве я когда-нибудь выбирал методы для достижения целей? Нет. Цель оправдывает средства. Особенно если эта цель – мое спокойствие и мое удовольствие.
– С тобой никуда нельзя выходить пока, – усмехаюсь, пальцами чуть надавливая на нежную кожу. – Ты так и норовишь упасть в обморок. Подумают, что я не кормлю тебя или измучил в постели.
Опускает взгляд, смущается. Но пусть привыкает. Начнем со слов.
– Поэтому поехали.
– Куда? – вскидывает испуганный взгляд.
– Домой, – вздыхаю. – Тамерлана покормишь. Пообедаем дома. Да и поужинаем там же, пожалуй. Но учти, – выставляю вперед указательный палец, – потеряешь сознание и там, сразу же отнесу к себе и больше не отпущу.
Приоткрывает рот, чтобы что-то возразить, но я кладу на ее губы большой палец и чуть толкаю его внутрь. Губы такие нежные, мягкие. Что я с ними готов сделать, ей лучше не
