умер Обито, отправился на помощь отцу. Появившись позади сокомандника Хокаге, его меч скользнул, срезая голову Данзо.
Короткий миг, когда они с отцом улыбнулись друг другу, вместе сразив врага клана, сменился шелестом ветра, и глава клана Учиха развалился на две вертикальные части, разрубленный воздушным клинком.
Стоящий позади рассечённого трупа Данзо атаковал кунаем, усиленным чакрой ветра, и сына, но тот отпрыгнул назад, и его искажённые болью и яростью губы выдохнули:
– Аматерасу!
Тёмное пламя охватило поднятую в защите руку, однако Данзо не растерялся. Взмах усиленного ветром ножа, и отсечённая в плече конечность отлетела в сторону, а сам шинби отпрыгнул назад, подняв оставшуюся руку, чтобы уйти техникой Мерцания…
И наткнулся на вошедший ему в голову кунай в руке Сарутоби Хирузена.
Сжав губы, Хокаге проводил глазами падающее рядом тело. Мальчонка Учиха бы добил Данзо, но могла возникнуть нехорошая история с правилами деревни, да и с остатками Корня. Зачем мальчишке лишние проблемы?
Оглядев сражающихся шиноби, Хирузен зычно крикнул, усилив свой голос так, чтобы дошёл до каждого:
– Прекратить бой. Данзо мёртв!
Ещё несколько техник столкнулись, но сами шиноби отскочили друг от друга, настороженно посматривая то на врагов, то на Хокаге.
– Снять маски! – резко потребовал глава деревни.
И шиноби Корня, неуверенно, стянули маски, позволяя себя опознать. Знакомые, в общем-то, лица. Абураме, Хьюга из младшей ветви, внучатый племянник, другие выпускники академии. Всех их старик знал. Дёрнув от злости уголком губы, приказал:
– Трупы доставить в морг, раненых в госпиталь, – и повернувшись к вышедшим из своих кварталов Хьюга и Яманака, распорядился специально для них: – До окончания разбирательства полномочия военной полиции переходят к вашим людям, главный Иноичи. Всех причастных в камеры. Выполнять.
Про себя старик мельком порадовался, что эти кланы не присоединились к битве. Собственно, и не удивительно, непонятно, кому помогать. Корню в масках Анбу или Учихам, которых в деревне не очень любили, зная про их амбиции.
Тем не менее, разгорячённые боем шиноби не стали оспаривать приказ. Да и кому? Оба предводителя сторон мертвы. Учихи недовольно ворчали, но шли в свою собственную тюрьму. А к Хокаге подошёл Итачи, тихо прошипев:
– Почему не дали добить убийцу отца?
Сарутоби впился в него тяжёлым взглядом, но злой Учиха твёрдо смотрел в ответ, уверенный в своём праве спрашивать. Переведя глаза на труп под ногами, Сарутоби негромко произнёс:
– Он советник Хокаге, Итачи. Ты хочешь испортить себе жизнь и, возможно, стать изгнанником из-за такого дерьма?
Тот на мгновение задумался, а Хирузен, шагнув ближе, тихо прошептал:
– Не стоит множить ненависть, мальчик. Заодно, я не буду часто напоминать, что шиноби, с которым ты дрался, выпустил Лиса на деревню. И звали его Обито Учиха. Подумай об этом.
Глаза Итачи удивлённо расширились, а отступивший назад Сарутоби многозначительно кивнул, раздумывая, как использовать данный факт. Учихи с их психопатиями и амбициями уже сидели у него глубоко в печёнках. Хотя, с другой стороны, для непосвящённых, отступника убил Итачи. Сражались? Сражались. Один умер? Умер.
Клан остался обезглавленным, а свою силу юный Учиха показал. Молод, конечно, для главы клана, но силён.
Итачи же молча поклонился, после чего отошёл к Хиаши Хьюга, выступающего для него надсмотрщиком.
Шиноби потянулись в сторону тюрем, не сопротивляясь. Да и ничего им такого не грозило. Корень незаконен, Учихи в своём праве наведения порядка. А сами подчинённые Данзо полностью лишились руководства. Зная, как Шимура обрабатывал своих людей, Хокаге сомневался, что они вообще способны на действия по собственной воле. Их придётся теперь долго лечить.
Оставалось закончить одно дело. Найдя взором клона Шисуи, поманил его пальцем. Тот подошёл и с поклоном произнёс:
– Что прикажите, Хокаге-сама?
– Отведи меня к оригиналу, пусть отчитается.
– Он сейчас не совсем в состоянии, – отвёл глаза в сторону клон.
– Ничего страшного, приведём, – улыбнулся Сарутоби. Однако улыбка эта дальше губ не ушла.
– Прошу за мной, – вздохнул тот, перемещаясь Мерцанием на сотню метров наверх, а потом ещё раз.
Хирузен не отставал, следуя по чутью чакры, и оказался перед небольшой беседкой, откуда мощно тянуло алкоголем и доносился храп. Хокаге шагнул внутрь, оценив лежащие на полу бутылки и столик с закуской, с которого медленно капало разлитое саке.
Упав лицом на руку, храпел Шисуи Учиха. А напротив него, вытянувшись на лавочке, посапывал маленький Узумаки. Удивлённо подняв бровь, старик понюхал воздух. От ребёнка тянуло перегаром.
Повернувшись к клонам, старик опасно прищурился, и те скривилсь, стараясь не смотреть на правителя Конохи.
– Зачем он тут? Впрочем, не отвечайте. Приведите в порядок пьяницу, пусть доложит сам.
Переглянувшись, клоны подхватили оригинал за руки и ноги, моментально исчезнув. Отследив их до реки, Сарутоби присел на краешек лавки, дожидаясь Учиху. Через пару минут насквозь мокрый шиноби появился рядом.
Опустившись на колено, склонил голову, заставив Сарутоби незаметно усмехнуться. Дело явно не в чинопочитании, парню просто тяжело стоять после резкого отрезвления. Приём на редкость неприятный для самочувствия. Но Хокаге, сохраняя прежнюю отстранённость на лице, приказал:
– Рассказывай всё с самого сначала.
Шисуи, запинаясь, поделился деталями его операции по натравливанию одной на другую враждебных селению сил. Как разослал клонов, понадеявшись на то, что и так уже разогретые ожиданием операции шиноби не станут сильно разбираться, настоящий ли Данзо отдал приказ выдвигаться в давно ожидаемый бой. А для соклановцев и вовсе ничего особого придумывать не пришлось. Они только того и хотели.
– То есть, ты своевольно устроил бойню посреди деревни? – поднял бровь каге.
– Альтернатива – усиление Данзо и ослабление деревни от уничтожения одного из сильнейших кланов. Я не мог этого допустить, Хокаге-сама. Вы видели, он уже нашёл где-то Шаринган. Что бы он сделал, получив в своё распоряжение множество их? Да и Корень…
Сарутоби прищурился. По-хорошему слишком хитрого шиноби следует наказать. Его план мог обернуться огромными жертвами среди простых жителей, стоило бою пойти немного иначе. Хотя больше всего Хирузена смущало другое…
Шисуи умён, предан деревне, но такое поведение и планы вообще не в его эмоциональной натуре. От него больше ожидалось какого-нибудь красивого и героического поступка. Самопожертвования, яркого жеста.
Сложить два и два было не сложно. Кивнув на спящего Узумаки, он поинтересовался у красноглазого:
– План ведь пацан замыслил, верно?
Тот на секунду замер, думая, что ответить, однако Хокаге заранее отмахнулся от возможного желания выгородить товарища:
– Джирайя называет пацана не иначе, как «мелкий интриган». Мальчик тебе рассказывал, что это он
