– Присядь, – сказал он. – Кофе?
– Нет, спасибо, – ответил Марвин.
– Что ж, – проговорил Гесс, внимательно глядя ему в лицо. – Начнем.
Марвин вжался в кресло: тон босса не предвещал ничего хорошего. Впрочем, Гесс всегда разговаривал в подобной манере: грубо, жестко и строго по делу. Он был начисто лишен деликатности. Босс был жестоким и суровым человеком, с такой же непоколебимой и твердой жизненной позицией. Он не допускал промахов, не прощал оскорблений и с легкостью исключал из своего окружения людей, доставляющих ему неприятности.
Гесс поднялся из огромного кресла, обошел стол и встал перед Марвином. Тот покраснел и отвел взгляд от намечающегося живота босса.
– Ты знаешь, где находится де Койн? – спросил Гесс.
Марвин облегченно вздохнул. Значит, нагоняй решили устроить не ему, а Кристиану.
– Я уже несколько дней не общался с ним, – покачал он головой. – Должно быть, он загулял, как всегда… Прохлаждается где-нибудь с девицами.
– В морге, – перебил его Гесс. – Барон де Койн охлаждается в морге.
– Простите. – Марвин непонимающе заморгал. – Если Кристиан в морге, значит, он мертв?!
Гесс усмехнулся и зажег сигарету.
– Потрясающая логика. Да, барон де Койн мертв. Его убили.
Марвин понял, почему его привезли сюда в такой спешке.
– Вы считаете, что это я убил де Койна?! – Сначала он испугался, но потом вдруг возмутился.
– Уймись, – прервал его Гесс. – Меня интересует другое. Где кейс и папка, которые я просил тебя отвезти Кристиану?
– Я выполнил ваше распоряжение, – срывающимся от напряжения голосом стал оправдываться Марвин. – Сразу же после вашего звонка я отвез деньги и пакет де Койну. Это может подтвердить шофер, который меня сопровождал. Я не знаю, где они сейчас.
Гесс затушил сигарету и подошел к окну.
– Кто еще из твоего окружения знал о том, что ты отвез деньги Кристиану?
– Никто, кроме меня, – протянул Марвин. – Но я не могу ручаться за де Койна. Возможно, он кому-либо сказал.
– Хорошо, Марвин. – Гесс даже не смотрел на него. – Ты свободен. Кемден, проследите, чтобы мистера Роуза отвезли в «Астрей». Да, и еще, Марвин. Мои партнеры хотят хорошо провести завтрашний вечер. Обоим нравятся высокие и смуглые красавицы. Лучше, если это будут бразильянки.
– Я лично прослежу за тем, чтобы ваши партнеры остались довольны, – услужливо поклонился Марвин и быстро выскочил за дверь.
По дороге в «Астрей» он был задумчив и расстроен. Его ни на секунду не огорчила смерть Кристиана, зато опечалила пропажа кейса с деньгами. Он жалел о том, что семьсот пятьдесят тысяч достались не ему, а каким-то более расторопным ребятам.
Рой Гесс посмотрел на Кемдена и спросил:
– Думаете, Роуз приложил руку к убийству де Койна?
Кемден молчал, обдумывая вопрос, затем отрицательно покачал головой:
– Мне кажется, что Роуз здесь ни при чем. Он напуган и ведет себя очень естественно, демонстрируя неведение. Хотя считаю, что за ним нужно приглядывать. Марвин слишком боязлив. Его нервозность может доставить нам немало хлопот.
– А деньги? Фотографии?! – взорвался Гесс.
– Подождем, когда они всплывут, – спокойно продолжал Кемден. – Это немаленькая сумма, и ее в скором времени начнут тратить. По всей видимости, де Койна убрал кто-то из своих. Полиция полагает, что барон был знаком с убийцей или убийцами, – поправился он. – Если их было несколько. По всем признакам его смерть была не тщательно спланированной, а случайной.
– И?
– Остается только ждать. Ни у полиции, ни, соответственно, у нас нет никаких зацепок. Мы не можем выйти на убийц, потому что, как ни странно, сработали они неплохо. По-дилетантски, но чисто.
Гесс в раздражении стукнул кулаком по столу. Кемден удивленно посмотрел на него.
– Зачем так переживать? Это всего лишь деньги. И сэр Роберт не винит вас в этом происшествии, – сказал Кемден.
– Но мне не хочется думать, что я причинил сэру Роберту неприятности.
– Вы причинили? – усмехнулся Кемден.
– Не цепляйтесь к словам, – осадил его Гесс. – Кристиан де Койн был в моем подчинении. Случившееся с ним кладет ответственность и на меня.
– Ваше чувство вины меня абсолютно не волнует, – произнес Кемден. – Это ваши переживания и ваши проблемы. Я выполняю приказание сэра Роберта, все остальное меня не заботит. Так что, мистер Гесс, нет необходимости изливать мне душу и рассказывать о том, как вы расстроены из-за пропажи денег. Сэру Роберту это так же не интересно, как и мне. Если вы допустили подобное, значит, должны вернуть контроль над ситуацией. Моя задача состоит в том, чтобы помочь вам в этом.
Гесс закурил, пытаясь скрыть раздражение. Ему было крайне неловко оттого, что Кемден отчитал его сейчас как мальчишку. Мягким голосом он отстегал его, словно плетьми. Его слова болью отдавались в голове, и Гесс молчал, не зная, что сказать в ответ.
– Что касается снимков. – Кемден прокашлялся и отошел от облака сигаретного дыма, окутавшего Гесса. – Кто был на них?
– Джон Демпси и Ричард Лоутон.
– Нужно установить за ними наблюдение. Возможно, их будут пытаться шантажировать. Это сработает нам на руку. В случае попытки воров установить контакт с этими людьми, мы легко до них доберемся, – Кемден четко расписывал программу действий, не спрашивая мнения Гесса. – Также необходимо взять под контроль тех, кто занимается в агентстве бухгалтерией и владеет информацией о доходах. Когда должны состояться похороны де Койна?
– В четверг.
– Мистер Роуз будет присутствовать?
Гесс кивнул.
– Я хотел бы его сопровождать. Нужно проследить за окружением де Койна, возможно, кто-либо из них причастен к убийству и краже. И еще, мистер Гесс. Сэр Роберт просил вас перевести на счет баронессы де Койн вот эту сумму. – Кемден достал из кармана пиджака бумажку и положил ее на стол перед Гессом. – Баронесса осталась одна, без поддержки. Сэр Роберт считает своим долгом помочь ей в столь трудное время.
Гесс затушил сигарету и взял листок в руку. В его лице ничего не изменилось, но он был поражен размером суммы, которой сэр Роберт решил возместить баронессе потерю мужа. Одновременно он решил наказать Гесса, не указав, с какого счета снять деньги. Он прекрасно знал, что Гесс не посмеет уточнить и, следовательно, выплатит деньги баронессе из личной кассы.
– Передайте сэру Роберту, что его просьба будет выполнена сегодня же.
– Прекрасно. – Кемден протянул ему руку. – Я навещу вас завтра, мистер Гесс. Мне что-либо передать сэру Роберту?
Гесс скривился от этого вопроса.
– Мое почтение. И ему нет надобности беспокоиться о произошедшем. Я лично займусь этим деликатным вопросом.
Кемден ушел. Гесс снова закурил. Многие считали, что этот парень его личный помощник, и никто не знал, что он является правой рукой сэра Роберта, человека, который помог Гессу стать богатым и которому он обязан всем в своей жизни.
Глава 13
После разговора с полицейскими Ольга вернулась в Лондон. Первая ночь в доме прошла на удивление спокойно. Призрак Кристиана не бродил по комнатам и не угрожал отомстить. И все же Ольга не нашла в себе мужества войти в свою спальню, откуда утром увезли труп мужа. Она попросила Кейт, няню дочерей, перенести ее вещи в комнату для гостей, находящуюся на первом этаже, где решила на время обосноваться.
Ольга прошла в кухню, открыла бутылку вина и вышла на террасу. Стоя в тишине ночи с бокалом в руке, она поняла, что ее жизнь впервые принадлежит только ей одной. Больше не нужно бояться пьяных выходок Кристиана, дочери наконец перестанут испытывать страх, ожидая его возвращения, и он не будет выливать на них свою злобу. Ольга испытывала облегчение, думая о том, что никогда его не увидит. Со смертью Кристиана исчезло все плохое, что было в ее жизни.
Ольга усмехнулась. Она стала убийцей, но не ощущала вины или страха. Наоборот, на душе было радостно. Только Мадлен не хватало рядом, чтобы счастье оказалось полным. Ольга поднялась в детскую комнату и долго сидела в темноте, слушая дыхание девочек. Потом легла рядом с Викторией, которая немедленно обняла ее теплыми ручками, и уснула.
Утро в день похорон Кристиана де Койна выдалось дождливым. Небо было пасмурным и тоскливым, но ближе к полудню неожиданно появилось солнце. Ольга обрадовалась теплым лучам, но, к сожалению, ей нельзя было демонстрировать свое прекрасное настроение. Окружающие ожидали увидеть скорбь на лице молодой вдовы, и Ольга прекрасно играла эту роль. Печальные глаза ее были замутнены слезами, лицо поражало бледностью. Она была очень убедительна в своем горе. Никто из тех, кто смотрел на нее, не мог и предположить, что в душе Ольга забавлялась устроенным ею маскарадом. Она тщательно следила за тем, чтобы не переигрывать, не допускала излишней театральности. Ни один из присутствующих не должен счесть ее поведение неестественным и показным. Поэтому слезы баронессы были очень натуральными, а лицо исполненным искренней горести.
