Наконец Карлос выпил кофе и широко зевнул.
— Что ж, вечер восхитительный, но, боюсь, в моем возрасте полуночничать ни к чему. Прошу меня извинить… — Карлос с улыбкой оглядел присутствующих, — моя медсестра уложит меня в постель. Дорогая?
Теперь пусть все делают собственные выводы. Старик взял Келли под руку. Она, демонстрируя излишнюю заботу, помогла ему подняться. Разумеется, забота не была неискренней. Карлос передвигался с трудом. Очевидно, что он очень устал. Возле двери Келли почувствовала, как несколько пар глаз впились в ее спину острыми ножами. Ее так и подмывало обернуться, но здравый смысл подсказал, что делать этого не стоит. Как только двери закрылись, из столовой послышался возмущенный ропот. Говорили по-гречески. Как хорошо, что я не знаю этот язык, подумала Келли.
Карлос расхохотался.
— Это было забавно. Вы не находите?
— Не нахожу, — сухо ответила Келли.
— Почему? — Темные проницательные глаза сузились до щелочек. Неужели он догадывается, что объявление о помолвке его сына ничуть не обрадовало Келли?
— Боюсь, я… не слишком понравилась семье Пенелопы. — Она тянула время.
Карлос снова расхохотался.
— Конечно нет! Особенно когда они подумали, что перехитрили меня. Но стоило вам войти, и они тут же увидели, что их мелочные замыслы превратились в дым.
— Не понимаю, почему их так беспокоит мое присутствие, — сказала Келли. — Допустим, они проглотили всю эту нелепицу с заигрыванием и считают меня авантюристкой. Но не думаю, что я представляю для них какую-то угрозу.
— А если они думают, что я собираюсь на вас жениться?..
Келли в ужасе уставилась на Карлоса.
— Вы старый дьявол! По-моему, вы зашли слишком далеко.
— Отнюдь. Я просто рассуждаю логически.
— Надеюсь, вы не хотите заставить меня пройти и через это! Немного подурачиться — это одно, но, если так, я выхожу из игры!
— Не волнуйтесь! — успокоил ее Карлос и похлопал по руке. — Я просто провоцирую сына.
— Зачем?
— Эта идиотская помолвка тоже игра, — раздраженно ответил старик. — Его желание жениться на этой пустоголовой маленькой дурочке не больше, чем лететь на луну.
Келли почувствовала, как что-то опустилось внутри.
— Вы… так думаете?
— Разумеется. Она ему надоест через неделю, и он сам это знает.
Просто Марко не ограничится одной женщиной, горько заключила Келли. Это же ясно как день.
* * *
Келли закрыла дверь в свою комнату, прислонилась к ней спиной, глубоко вдохнула и закрыла глаза. Она хотела только одного: уснуть и забыться, но чувствовала, что сделать это сегодня будет трудно. Слишком много событий для одного дня. Возможно, теплый душ поможет ей немного расслабиться. Келли расстегнула молнию на платье и стянула его.
Она до сих пор не привыкла к тому, что ее комнату убирает горничная. Вот сейчас она оставит платье на стуле, а в следующий раз увидит его чистым и выглаженным, аккуратно висящим в шкафу. Конечно, для Пенелопы такое обслуживание в порядке вещей, но Келли каждый раз становилось не по себе.
Вот еще одна причина, по которой Пенелопе больше подходит статус жены Марко, мельком подумала Келли. Пенелопа привыкла к такой жизни, она выросла в обеспеченной семье и знает, как должна вести себя жена богатого человека. Кроме того, неоспоримое преимущество Пенелопы состоит и в политических связях ее отца.
Келли знала, что не станет любовницей женатого мужчины. Хотя, без сомнений, какая-нибудь лондонская подружка Марко уже согласилась на эту роль. А здесь, на Родосе, Келли для него всего лишь небольшое приключение. Привлекательна, не глупа. Возможно, недостаточно опытна в любви, но, бесспорно, добавила бы остроты к сексуальным переживаниям Марко. А он весьма искусен в таких делах.
Щеки Келли зарделись от стыда при воспоминании о его ласках. Ничего подобного она прежде не испытывала. Даже в лучшие дни с Тимоти в самом начале их отношений. Тогда Тимоти еще старался доставить ей удовольствие, но это не было так… захватывающе. А перед разрывом — впрочем, и задолго до него — он стал воспринимать Келли как нечто само собой разумеющееся. Их отношения превратились в рутину.
А Марко, как оказалось, разбудил в ней что-то, о существовании чего Келли даже не догадывалась. Что-то примитивное, животное, первобытное. Заниматься с ним любовью, должно быть, нечто невероятное, запредельное, фантастическое. Нечто, ставшее теперь недоступным…
Келли вздохнула и потрясла головой, чтобы прервать предательский ход своих мыслей. Марко Петронидес собирается жениться на Пенелопе. Келли могла с полной уверенностью заявить, что Марко вступает в брак по расчету, а о любви там нет и речи. Но, с другой стороны, с той же уверенностью можно сказать, что ей самой Марко предлагает лишь секс и его притязания закончатся тогда, когда он сам этого захочет. Более того, тут же напомнила себе. Келли, Марко думает, что она дешевая потаскушка, которая предлагает себя старикам, годящимся ей в дедушки! Ну же, где твое достоинство? Нельзя позволять втягивать себя в подобные ситуации.
Келли быстро сняла белье, положила его рядом с платьем и прошла в небольшую, но шикарно оборудованную ванную комнату. Келли шагнула под струи горячей воды. Она щедро смазала кожу гелем и позволила мыльным ручейкам водопадом сбегать по телу.
Вероломная память, как назло, отказывалась забыть жаркие поцелуи Марко, прикосновение его ласкающих рук, гипнотизирующий взгляд синих глаз.
Картинка была так реальна, что Келли почудилось, будто Марко рядом и наблюдает за ней, за ее обнаженным телом под струями горячей воды. В воображении ее движения становились пластичнее, таинственнее. Как будто она играла перед Марко странный неповторимый спектакль. Танцевала под медленную музыку, что звучала в ее голове, провокационно покачивая плечомj открывая его взгляду сливочно-матовую кожу груди с нежно-розовыми сосками, ласкала свое тело задумчиво, эротично…
Келли долго стояла под душем. Вода медленно снимала напряжение, смывала эмоции, щекочущие нервы. Закончив эту процедуру, она завернулась в большое пушистое полотенце и почувствовала приятное тепло и ленивую расслабленность. Теперь можно спать.
Горничная положила ее недорогую ночную рубашку на кровать. Так бережно, словно она была из лучшего шелка. Келли широко зевнула и натянула сорочку через голову. Полотенце упало на пол. Келли аккуратно вытерла ступни и отнесла полотенце в ванную. Оставалось задернуть занавески на окнах.
Однако коварная средиземноморская ночь выманила Келли из комнаты. Теплый, мягкий воздух благоухал жасмином и тимьяном. С моря доносился ритмичный шум прибоя. Келли глубоко вдохнула. Ее взгляд задержался на черном бархате ночного моря, на котором луна оставила серебряную дорожку.
