— Мы должны забыть о том, что произошло.
Его темные брови взметнулись вверх.
— Забыть?
— Этого не должно было произойти, Митч. У нас обоих и, без того все слишком сложно.
— Что тут сложного? Мы живем в одном доме, спорим из-за опеки над одним ребенком и нас одинаково влечет друг к другу. Почему бы нам не разделить еще и постель?
Это прозвучало так логично. Так соблазнительно.
— Я не готова к новым отношениям.
Плечи Митча напряглись, губы сжались в тонкую линию. В одно мгновение он сократил расстояние между ними. Карли попятилась назад, но натолкнулась на стул.
— Это ты вторглась в мой дом и мою жизнь.
Карли хотела убежать, но он схватил ее за волосы и впился губами в ее рот. Вначале она была слишком потрясена его грубой бесцеремонностью, чтобы как-то отреагировать. Затем положила ладони ему на грудь, чтобы оттолкнуть его, но его пальцы нежно поглаживали ее щеки. Эта нежность тронула ее до глубины души. Она никогда не испытывала подобного, и ей уже не хотелось уходить.
Его руки ласкали ее лицо, волосы, плечи, спину, и вопреки осторожности и здравому смыслу ее тело отвечало на эти ласки. Ее сопротивление было сломлено, и она обмякла, словно тряпичная кукла, в его объятиях. Вместо того чтобы оттолкнуть его, она вцепилась ему в плечи. Когда его пальцы нашли ее затвердевший сосок, она застонала и выгнулась дугой. Ей не следовало этого делать, но в данный момент она не помнила почему и ей было все равно.
Вдруг Митч резко оттолкнул ее. Его грудь вздымалась, ноздри раздувались.
— Если сможешь, забудь ту страсть, что нас объединяет. Я черт побери, не собираюсь.
С этими словами он направился в дом, оставив Карли наедине с ее неудовлетворенным желанием и сомнениями. Вдалеке раздался пронзительный свист, и ночное небо в последний раз раскрасили разноцветные огни праздничного фейерверка. Карли равнодушно смотрела на них. Ее мысли были заняты совсем другим.
Что произошло с ее обещанием держаться подальше от Митча Кинсейда? Желать мужчину, который был так жесток к ее сестре, было предательством по отношению к памяти Марлен.
Но если бы Митч был таким отвратительным типом, как его описывала Марлен, разве он сейчас не добился бы того, чего хотел?
Могла ее сестра преувеличить… или солгать?
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Забыть о его поцелуях? Черта едва! Он ей не позволит.
В субботу утром Митч спустился вниз с намерением не отходить от Карли ни на минуту. Если она будет против его компании, он скажет, что хочет больше времени уделять ребенку. Карли и Рэтт были неразлучны.
Из кухни доносился звонкий смех Карли и детский визг. С тех пор как он попрощался с Трэвисом и Эшли, прошло уже три с половиной года. Сможет ли он когда-нибудь смириться с этой потерей? Он остановился в дверях.
Увидев его, мальчик улыбнулся и произнес с набитым ртом:
— Митт.
У Митча засосало под ложечкой. Должно быть, от голода. Войдя в кухню, он остановился за стулом, на котором сидела Карли.
— Привет, малыш. Карли. Миссис Дункан.
Он положил ладонь на плечо Карли. Она напряглась, но продолжила есть овсянку.
— Доброе утро, Митч.
— Доброе утро, сэр. Ваш завтрак сейчас будет готов.
— Спасибо. — Обогнув стол, он сел напротив Карли и, прежде чем она отвела взгляд, увидел в ее карих глазах блеск желания. Его пульс участился. — Хорошо спала?
Карли сглотнула.
— Да, спасибо.
— Лгунья, — произнес он шепотом, чтобы не услышала миссис Дункан. — В ответ Карли нахмурилась. Темные круги под глазами выдавали ее.
По крайней мере, не один он провел ночь без сна. Митч до сих пор корил себя за то, что вчера вечером едва не потерял над собой контроль и не овладел Карли. Это его встревожило. Раньше у него никогда не возникало таких проблем. В отличие от своего отца, он не привык переступать через других людей. Он овладеет Карли Корбин только тогда, когда она придет к нему по собственной воле.
— Я не слышал, чтобы Рэтт просыпался ночью, — произнес Митч, затем, немного помедлив, добавил: — Несмотря на салют.
Судя по румянцу, проступившему на ее щеках, она поняла его намек. Вчера у них был свой собственный салют. Подняв голову, Карли окинула удивленным взглядом его одежду.
— Ты сегодня не едешь в офис?
— Я собираюсь провести целый день со своим братом.
— Он заедет позже? Я бы хотела, чтобы Рэтт познакомился с Рэндом и Надией.
— Я имел в виду Рэтта.
Она глубоко вдохнула и насторожилась.
— У нас с Рэттом свои планы.
Он не позволит ей так легко от него отделаться.
— Так измени их.
— Не могу.
— Это не подлежит обсуждению. Ты же сама не раз давала мне понять, что хочешь, чтобы я проводил время с Рэттом. Я отменил все дела, запланированные на выходные. Он для меня важнее всего.
На ее лице сменилось множество разных эмоций, затем ее губы искривились в дерзкой ухмылке, и ему стало не по себе.
— Хорошо. Мы выезжаем в полдевятого. — Она поднялась, чтобы долить сока в чашку Рэтта, дав Митчу возможность полюбоваться ее длинными стройными ногами и упругими ягодицами, обтянутыми синими шортами.
— Вы уже бегали?
— Да.
— Завтра я составлю вам компанию.
— Мы выходим в шесть, — произнесла она таким тоном, словно намекала, что для него это слишком рано.
— Я буду готов.
Когда миссис Дункан подала ему завтрак, он поблагодарил ее кивком, затем посмотрел на часы и перевел взгляд на Карли.
— Если ты хочешь принять душ, думаю, тебе лучше пойти прямо сейчас.
— Но Рэтт еще не закончил свой завтрак.
— Не переживай, мы его накормим.
Карли перевела взгляде него на миссис Дункан.
— Вы уверены?
— Конечно, — произнес Митч, опередив миссис Дункан.
Немного поколебавшись, Карли пожала плечами.
— Я скоро.
Рэтт был полностью готов, когда она вернулась через двадцать минут с большой сумкой на плече. Ее волосы струились по плечам, словно атласное покрывало с золотистыми нитями, легкий макияж скрывал следы бессонной ночи. В лимонном топе, бриджах цвета хаки и белых сандалиях она выглядела просто великолепно.
Подняв Рэтта с пола гостиной, где он играл в машинки с Митчем, она сказала:
— Сейчас я поменяю ему подгузник, и мы поедем.
— Все уже готово. — Митч никогда не вступал в битву, не проработав до мелочей стратегию. Если мужчина меняет ребенку подгузники, он значительно вырастает в глазах женщины.
Карли замерла на месте.
— Делла меняла ему подгузник?
— Нет, я. Мы поедем на моей машине. — Он направился к выходу.
