Владелица пальчиков на ноже нашлась быстро – ею оказалась молоденькая горничная, посвящённый человек, месяц назад устроившаяся работать в дом демона. Нож, воткнутый в грудь Харриса, по показаниям его домохозяйки, был взят не с кухни особняка, зато такими ножами торговали в бутике, где раньше работала горничная. Более того, по поводу этой девушки Брин не так давно закатила Харрису сцену ревности, обвиняя его в том, что он нашёл себе новую возлюбленную, а её намерен бросить. Домохозяйка демона подтвердила, что замечала его заинтересованные взгляды в сторону новенькой прислуги и даже предупреждала девушку, чтобы та была поосторожнее с хозяином и решительно отвергала его ухаживания. В ответ на разумный совет горничная насмешливо хмыкнула и заявила, что не намерена упускать свой шанс захомутать богатого и влиятельного мужчину, поскольку ей тоже хочется красивой жизни.
Словом, зародились серьёзные подозрения, что демон успел сменить возлюбленную перед ночью своей гибели. На то же обстоятельство намекал и свежий запах горничной на месте преступления: зачем она явилась в спальню демона в выходной день с утра пораньше? Подозрения укрепились, когда обнаружилось, что горничная ударилась в бега – полицейские перехватили её машину на дороге, ведущей к границе с Мексикой, и гнала девчонка как сумасшедшая.
Таким образом, всё указывало на виновность горничной: и использование артефакта, и отпечатки пальцев на ноже, которым она могла воспользоваться, чтобы гарантировать гибель обессиленного демона и обезопасить себя от его мести, однако...
На ноже отыскали полустёртые, но узнаваемые отпечатки пальцев вампирши, расположенные как раз в тех местах, где должны были находиться пальцы человека, держащего нож, чтобы вонзить его в тело. А вот пальцы горничной располагались так, словно она протягивала его покупательнице, демонстрируя товар, и это предположение мигом подтвердилось сохранившимися записями камер наблюдения в магазине: точно такой же нож в нём купила Брин Стоун полтора месяца назад. Кроме того, по словам подруг горничной, её взяли на работу по рекомендации той же Брин. Далее: свежий запах прислуги в спальне демона объяснялся тем, что вчера вечером ей на телефон пришло сообщение с требованием явиться на работу спозаранку и прибраться в личных комнатах хозяина, пока его не будет дома. Сообщение было отправлено с телефона Харриса в то время, когда он сидел с Брин в ресторане, и на экране телефона тоже нашли отпечатки вампирши. Обобщив все данные, следствие мигом пришло к выводу, что Брин долго и тщательно готовилась к злодеянию, а её нервический припадок – гениально сыгранная роль, поддерживающая версию её непричастности к преступлению и позволяющая легко и просто избежать допроса.
– Если кто-то хотел подставить вашу дочь с убийством инкуба, то у него чертовски хорошо получилось сделать это! Если бы не её попытка свалить вину на девушку-горничную и не припасённый заранее артефакт, никому бы в голову не пришло обвинять её в убийстве первой степени! – воскликнула Вэл. – Правда, замысел, как переложить убийство на чужие плечи, примитивен и топорно исполнен, но как раз такой и могла придумать ваша дочь. Юная по меркам Иных девушка, ничего не смыслящая в современных методах сыскной работы и знакомая с делом раскрытия убийств лишь по телевизионным сериалам.
– Вы точь-в-точь повторили слова капитана Уильямса о дилетантских замыслах моей дочери, – тяжело вздохнул вампир и поднял на Вэл признательный взгляд, блестящий непролитыми слезами: – Вы единственный человек кроме близких, допускающий саму мысль, что мою дочь могли подставить. Вы согласны стать адвокатом Брин? Я обзвонил всех юристов Лос-Анджелеса, работающих по делам Иных, но они всей братией дружно отказались защищать её в суде. А про вас говорят, вы берётесь за самые безнадёжные дела и умудряетесь выигрывать их или хотя бы смягчить приговор своим подзащитным. Ваша профессиональная репутация в Атланте безупречна, и просто знак судьбы, что вы оказались в Лос-Анджелесе в такой момент, да ещё и непосредственно на месте преступления.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Это знак, что нужно серьёзней относиться к советам Кэмпбелла», – подумала Вэл, а вслух произнесла:
– К сожалению, я не могу взяться за дело вашей дочери.
– Из-за того, что ваша адвокатская лицензия получена в штате Джорджия, а судебное разбирательство по делу моей дочери будет проводиться в Калифорнии?
– Нет, такое ограничение не действует на адвокатов Иных, нас слишком мало. В огромной Атланте, например, нас всего двое, а до моего появления и вовсе имелся лишь один адвокат Иных на весь мегаполис и прилежащую к нему территорию, так что часто приходилось звать защитников из других штатов. Лицензия на юридическую практику, выдаваемая представителю ИГР, действует на территории всей страны: это верно и для адвокатов, и для судей, и для всех прочих законников.
– Тогда в чём проблема?
– В настоящее время я веду дело об убийстве любовницы Харриса, и здесь может возникнуть конфликт интересов.
– Поясните, – нахмурился вампир.
– В этих двух преступлениях прослеживаются общие черты, а мне необходимо доказать, что мой подзащитный не единственный, кто имел мотив для убийства и возможность его совершения. Если мне удастся обнаружить следы вашей дочери в Атланте...
– ...вы повесите на неё второе убийство до кучи, – с горечью заключил Картер.
– В этом и состоит суть конфликта интересов. Адвокат обязан сделать всё возможное для помощи своему клиенту и поэтому никак не может одновременно вести как-то пересекающиеся между собой дела. Или те, которые предположительно могут иметь пересечения в будущем.
Её оправдания не нашли тёплого отклика в душе вампира. Между ними повисла тягостная осуждающая тишина, потом Картер сказал:
– Сколько вам заплатит штат за работу государственного защитника? Сущие гроши! А я предлагаю сто тысяч гонорара, если будет обвинительный вердикт, и в пять раз больше, если присяжные вынесут моей дочери оправдательный приговор. Откажитесь от навязанного вам штатом подзащитного – и никакого конфликта интересов!
Еле удержавшись от раздражённого рычания, Вэл сухо отрезала:
– Нет.
– Но почему?! Вы имеете право отказаться вести дело клиента! Некоторые адвокаты бросают своих подзащитных прямо в разгар судебного процесса и это сходит им с рук!
– В этических кодексах американских штатов действительно предусмотрены условия отказа адвоката от принятых на себя дел, – сдержанно подтвердила Вэл, – но в моём случае я не вижу оснований для самоотвода.
Вампир явно хотел заикнуться, что полмиллиона – вполне веское основание для большинства американцев, но посмотрел в каменное лицо собеседницы и промолчал. На протяжении перелёта они обменялись несколькими вежливыми репликами, а перед самой посадкой Картер спросил:
– Когда у вас слушается дело вашего подзащитного?
– Рассмотрение соглашения о признании вины назначено на завтрашнее утро.
– Тогда я подожду его окончания, – задумчиво обронил вампир.
.
Неожиданные воскресные встречи не закончились с прибытием в Атланту. Свернув на трассу, ведущую в пригород к её небольшому коттеджу, Вэл заметила, что параллельно дороге в невысоком леске в лунном свете несётся стая волков, сопровождая её машину. На въезде в посёлок волки исчезли, но не приходилось сомневаться, что вся свора обнаружится на её заднем дворе. Загнав машину в гараж, Вэл вышла в свой ухоженный садик, укрытый от любопытных взглядов высоким забором, сплошь увитым зелёным плющом. Волков насчитывалось двенадцать голов, и все серые мохнатые хищники чинно сидели в ряд, подвернув пушистые хвосты.
– Добрый вечер, – приветливо поздоровалась Вэл, хоть вернее было сказать «доброй ночи» – время перевалило за полночь. – Семейство Энсли, если не ошибаюсь?
Вперёд выдвинулся самый матёрый волк, дружелюбно ощерил клыкастую пасть и кивнул лобастой головой:
– Я старший сын Хью Энсли, со мной мои братья и сёстры и наши взрослые дети. Мой отец не мог поднять руку на мать, это нонсенс, его не должны осудить за преступление, которого он не совершал! Присяжные заседатели должны будут оправдать его!
