- Что за пункт с телом без головы? - негромко уточняет Данияр, пока фотограф корректирует освещение.
Продолжаю сидеть в той же позе, с кистями, свободно спущенными с подлокотников вниз. Вообще не двигаюсь с места.
- Стандартный пункт контракта. Что-то о «чести и достоинстве», - отзываюсь, продолжая смотреть в камеру, оставленную на треноге.
- Ты его сама не читала? - слышу усмешку в его голосе.
- А мы снова на «ты»? - ровно отзываюсь.
- Мы снова встретились. Я полагал, что это уже невозможно, - отзывается Данияр, продолжая удерживать ладонью мой подбородок.
- Я тоже так полагала, - отзываюсь на это, чуть повернув к нему голову.
- А теперь оба замрите! Вот так, как были! - кричит на нас фотограф, затем делает пару снимков, - Идеально! Между вами есть химия! Надо с этим работать! Я должен с этим поработать! - он оборачивается на Светлану.
Та находит взглядом меня. Я жму плечами.
Если условия не будут нарушаться, пусть работает. В конце концов, что страшного может произойти?
Через пять минут…
Стою, полыхая лицом, и вознося хвалу качественной косметике, способной скрыть румянец.
Данияр стоит буквально в сантиметре от меня и чуть сбоку, а его пальцы осторожно касаются островка голой кожи на моём боку - прямо в вырезе комбинезона. И при этом его лицо не попадает в кадр, потому что стоит он спиной к камере.
Какой дебил придумал мой контракт?!
- Прости, - шепот в мои волосы.
- Мы на работе. Не за что извиняться, - отзываюсь, почти не двигая губами.
- Продолжайте делать то, что вы делаете! - кричит на нас фотограф в запале азарта, - Можете даже разговаривать! Я хочу больше химии!
- Он кофе перепил? Откуда столько энергии в десятом часу вечера? - бормочу, с облегчением отвлекаясь на эти заполошные крики.
Вот такая я противоречивая.
- Он очень долго ждал тебя. Почти все ногти съел. Все тебя ждали, - опять мягкий шепот и опять - в мои волосы…
- Я уже извинилась за опоздание. Дважды, - опускаю голову, чтобы на камеру не попал всплеск раздражения.
- Нет, радость моя! Посмотри на него! Подними головку! Вот, так, да! И смотри! Можешь даже убивать его взглядом - но не прячь свои выразительные глаза! - едва не в истерике заходится фотограф, а мне приходится подчиниться.
- Почему он тебе тыкает? - спрашивает Данияр.
Ему-то легко! Его губы не будут двигаться во время съемки! Их просто не видно!
- Я разрешила. Фотографам нужна эта свобода - так легче процесс проходит, - отзываюсь быстро и чуть встряхиваю волосами, создавая движение.
- Хорошо! А теперь мне нужно, чтобы рука на теле тоже ожила! Дани, отрада глаз моих, сделай так, чтобы рука была живая! И чтобы она хотела это великолепное тело!
Ох, уж мне эти задачки от «художников»…
Только успеваю закатить глаза, как они изумленно распахиваются от вполне ощутимого собственнического жеста на моём бедре.
- Идеально!!! - вопит фотограф.
- Милый, мы тут не порно снимаем, а одежду, - аккуратно напоминает ему Светлана.
- Где ты видишь порно? Это эротика! Но как всё сразу заиграло новыми красками! А одежда как смотрится!!! - продолжает вопить тот.
Усмехаюсь, не удержав реакцию. Смешной он. Но профессионал - тут не поспоришь.
И только успеваю расслабиться, как моё дыхание сбивается…
- Замрите, бриллиантовые мои!!! Это будет идеальный кадр! Сколько неподдельных эмоций! Мира! Звезда моя! Продолжай делать то, что ты делаешь!
Я ничего не делаю!
Так и хочется об этом завопить!
Это Он! Он делает!
Он слишком близко. И нам… слишком тесно… он крепко прижимает меня, его настойчивая рука на моей талии, его дыхание повсюду…
Нет, такие мои эмоции - это уже личное. Это не должно попасть на камеру. Словно почувствовав моё смятение, фотограф командует:
- А теперь, Дани, красавчик, отпусти нашу богиню, а ты, радость моих глаз, сделай полшажка в сторону - за него! Да, так! Теперь прижмись подбородком к его плечу и ручкой своей сожми ткань на рукаве его пиджака! Ножка в сторону, чтобы хоть кусок этой великолепной тряпочки в объектив попал, и тётя Света меня потом не съела… Взгляд в камеру… Да! ДА!!! Стойте на месте, не двигайтесь, я свет подправлю! - продолжает кричать творец, летая по площадке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Пожалуйста, перестань так дышать!
Почему его дыхание меня беспокоит?.. Почему его запах меня беспокоит? Мы же давно всё решили! Уже больше недели - как…
Я всё решила.
- Мира… - произносит тихий голос.
- Ничего не говори, - произношу почти испуганно и продолжаю залипать на камеру.
Да на что угодно - лишь бы не на него.
Его руки на моём теле ощущались слишком желанно, с этим надо что-то делать.
А сейчас, когда он меня почти не касается, когда касаюсь его только я… но буквально прильнув всем телом…
Быстрее бы это закончилось!..
Поджимаю губы и тороплю время. Быстрее бы… Быстрее бы!..
- Мы закончили! - объявляет фотограф ещё через полчаса.
С облегчением ухожу со съемочной площадки, практически бегу в гримерную комнату, быстро переодеваюсь, вызываю такси и уезжаю домой.
В салоне слушаю, как по крыше машины молотит дождь. Сегодня мне будет очень одиноко…
- Вам прям к зданию? - задаёт таксист уже традиционный вопрос.
- Остановитесь у торца, - привычно отвечаю.
Когда вхожу внутрь с черного хода, ощущаю какую-то дикую тоску. Даже непонятно - по чему. Просто… тоску. Уже у себя в крыле переодеваюсь в любимую пижаму и забираюсь на кровать - смотреть свой новый телевизор. Его только вчера установили, и сегодня я планировала опробовать это чудо техники, в котором функций было столько, что я до конца жизни в них не разберусь. Список фильмов для просмотра был большим, можно было залипнуть у экрана аж до утра…
Я ещё днём заказала себе еды на вечер, так что сейчас у меня будет мега-отходняк от стресса со всякими вкусняшками и молодым Колином Фертом. Идеально для разгрузки!
Звук нового сообщения почему-то заставляет меня напрячься. Я не сразу иду проверять. Некоторое время просто сижу и смотрю на телефон. Потом всё же решаю проверить - вдруг он не кусается, и там что-то важное?
«Впусти меня»
Сердце сбивается с ритма.
Качаю головой, глядя на экран, и сама не понимаю - с чем спорю. С сообщением? Со своей реакцией на сообщение? С самим фактом, что оно ко мне пришло?
В итоге спускаюсь вниз и открываю железную дверь. Смотрю на Данияра, мокнувшего под дождём.
Хочу сказать, что зонт можно было взять в студии, но меня неожиданно сносит назад…
Пижама намокает.
Но кожа горит - от его горячего тела.
Ничего не понимаю…
- Что-то случилось? - спрашиваю растерянно.
- Ты случилась, - выдыхает мне в шею тихий голос.
Пытаюсь вырваться из его рук, но мне не дают.
- Отпусти! Ты опять оттолкнёшь! - цежу, не желая принимать то, что мне сейчас преподносили на блюдечке.
- Не оттолкну, - вновь тихий голос, но держит крепко.
- Мы это уже проходили сотню раз! - упираюсь руками в его тело и, наконец, выталкиваю его за пределы здания - обратно под дождь, - Хватит, Данияр. Я тоже не железная. Ты что-то говорил про домашнего кота, которого я пытаюсь из тебя сделать? Так, вот, ты дрессируешь меня не меньше! Я больше не хочу всего этого, ты слышишь меня? Живи своей жизнью, а в мою, пожалуйста, не лезь!
Несколько секунд я слышу только звук природного явления, молотившего по брусчатке с мастерством барабанщика на спидах…
- Ты сама впустила меня, - совсем просто произносит молодой человек, а у меня сердце сжимается от взгляда на него - такого открытого в этот момент… и такого мокрого от дождя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Впустила. И теперь не знаю, что с тобой делать, - выдавливаю, действительно понятия не имея, как следует поступить.
- Дать согреться. Я уйду, не доставив неприятностей, - опустив голову, отвечает он.
Отступаю на шаг, позволяя войти. Понятия не имею, чем это кончится, но явно не пятиминутным обогревом у камина, которого у меня нет…
