Ветром дыханье сотрясает воздухзвериным на лугу победным ревоммежду великих двух миров высокихтвои установленья всем желанны.Всем Варуны блюстителям желанныдвух видимых миров установленьяпрозорливцам соблюдающим жертвугимнотворцам укрепленным молитвой.
Как воплощение риты, Варуна толкуется как истинная речь; уже в мандале I «Ригведы», в первом по «внутренней хронологии» этой веды гимне Варуне, к нему обращаются с мольбой проявить милосердие к нарушителям закона:
Если, о бог Варуна,Мы станем нарушать изо дня в деньТвой завет, как племена (— завет царя),Разгневанный, не выдавай нас (своему)Смертельному оружию на убийство,Ни ярости (своей), когда ты разгневан!
![]()
В эпосе и пуранах Варуна утрачивает свое «ведическое» величие; он остается богом вод, но уже не космических, а вполне земных, его причисляют к локапалам и называют хранителем запада. «Махабхарата» излагает несколько сюжетов, в которых Варуна выступает как соблазнитель и похититель смертных женщин.
В «Ригведе» Варуна зачастую выступает «в паре» с другим божеством, представляющим, по Ж. Дюмезилю, «магико-юриди-ческую» функцию в индийском пантеоне. Это божество — Митра, чье имя заставляет вспомнить об иранском Митре, культ которого был столь популярен на закате Римской империи. Вполне вероятно, этот бог был «унаследован» индийцами от индоиранской общности: во всяком случае, сходство (если не сказать — тождество) Митры иранского с индийским не подлежит сомнению.[30] Оба Митры — божества солнца и оба также связаны с представлением о договоре и порядке (рита). В ригведийских гимнах пара Варуна—Митра нередко является своего рода единым целым:
Величьем упрочив небо и землюМитра и Варуна два самодержцарастенья растя коров наполняядождем излейтесь окропляя землю.Словно жрец на жертвенной соломесловожертвой преумножая славуна престоле вы с нерушимой волейМитра с Варуной приемлете жертву.
* * *
Три света Варуна три небас Митрой держа три поднебесьяумножая державы силуохраняйте обет нетленный.Миру светлому и земномусыны Адити вы опораМитра-Варуна и все богине преступят ваших обетов.
Впрочем, Митра не только объединяется с Варуной, но и противопоставляется последнему. Митра предстает благосклонным, дружественным и доброжелательным, тогда как Варуна имеет репутацию карающего, грозного, опасного. В соответствии с этой благосклонной природой Митры его часто просят успокоить и смягчить своего сурового собрата.[31] В брахманах различия Митры и Варуны приобретают, если можно так выразиться, структурный характер, превращаются в систему противопоставлений, благодаря которой эти боги, по выражению В. Н. Топорова, «становятся классификаторами в модели мира древних индийцев». Эти противопоставления многообразны: правый — левый, близкий — далекий, восточный — западный, день — ночь, огонь — вода, лето — зима, белый — черный и т. д. Тем не менее, как писал Ж. Дюмезиль, «противопоставление Митры и Варуны никогда не было и не могло быть враждой или соперничеством, но лишь дополнительным распределением. Оба бога вместе с представляемыми ими понятиями и действиями равно необходимы для жизни человека и космоса. Будучи противопоставлены, они не распределяются один в поле „хорошего“, а другой в поле „плохого“, даже если на это и есть какие-то намеки. Митра — верховный бог в своем разумном, ясном, умеренном и упорядоченном, спокойном, доброжелательном, жреческом аспекте; Варуна — верховный бог в своем нападающем, темном, таинственном, неистовом, ужасном, воинственном аспекте».
К Варуне и Митре как хранителям риты примыкает Брихаспати — бог молитвы и жертвоприношения, который владеет колесницей закона и выступает как божественный жрец (пурохита). В эпосе и пуранах Брихаспати — жрец и наставник богов; «Ригведа» приписывает ему участие в освобождении коров Вала:
Проламыватель скалы, перворожденный, верный закону…Брихаспати завоевал вместе (все) блага,Этот бог (опустошил) великие загоны, полные коров.Желая покорить воды, солнце, он не имеет себе равных,Брихаспати убивает недругов песнями.
В брахманах Брихаспати стал ипостасью Атхарвана — жреца, первым добывшего огонь, установившего жертвоприношение и сложившего «Атхарваведу». Атхарван — друг богов и «древний учитель», живущий на небесах. В ряде текстов Брихаспати даже отождествлялся с Брахманом — самосущим творческим началом.
Если Индра творит мир, Варуна, Митра и Брихаспати хранят мироздание и универсальный порядок, то Рудра — разрушитель: он несет урон и смерть, «предшественник» катастрофического Шивы.
Гимн «Ригведы» гласит:
Буйного Рудру, приводящего жертву к цели,Идущего окольными путями поэта мы призываем на помощь!…Ни великого среди нас, ни малого среди нас,Ни растущего среди нас, ни выросшего среди нас,Ни отца нашего, ни матери не убивай!Не причини вреда нашим милым телам, о Рудра!Ни детям нашим (или) внукам, ни нашему сроку жизни,Ни нашим коровам, ни коням не причини вреда!
В то же время Рудру призывают как защитника и даже как целителя:
Что можем мы сказать Рудре,Прозорливцу, самому щедрому, сильнейшему, —Самого радостного для (его) сердца?…Чтобы сделала нам АдитиДля охоты, для мужей, чтобы для коров,Чтобы для потомства — (целебное средство) Рудры!Повелителя песни, повелителя жертвы —Рудру с успокаивающим целебным средствомМы просим об этой милости для блага и счастья.
С Рудрой связан миф о первом жертвоприношении. По брахманам и «Махабхарате», Дакша, «владыка созданий», устроил на горе Химават жертвоприношение во искупление грехов и созвал всех божеств, кроме Рудры. Разгневанный Рудра пронзил приготовленную жертву стрелой, и она превратилась в созвездие, после чего он напал на тех, кто собрался на вершине горы, и отрубил голову Дакше. Голова укатилась, и ее не смогли найти, поэтому приставили Дакше в конце концов голову козла. Усмирить ярость Рудры сумел только Брихаспати.
