— Дана Борисовна? Здравствуйте!
Женщина не ответила, только смерила меня взглядом, не скрывая неприязни, и лишь потом поинтересовалась, не утруждаясь приветствиями:
— А где Данилов?
Голос был под стать ее образу. Низкий и томный. Говорила мадам слегка врастяжку.
— Я пожала плечами, из вредности не пожелав выдавать начальника.
— Понятно. Курьера прислал, да? — она криво усмехнулась одной стороной рта.
Я шагнула вперед и положила на стол бумаги.
— Вот. Распишитесь пожалуйста, да я поеду, — попросила невозмутимо, хотя воображаемая шерсть вставала на загривке.
Недовольно дернувшись, женщина сделала, что нужно и поморщилась, когда я взялась тщательно проверять, все ли верно.
— Спасибо, до свидания, — сухо прощавшись, я и направилась к выходу.
— Постойте! Передайте ему… — начала было Дана Борисовна, но замолчала, сделав неопределенный жест рукой. — А, впрочем…
Потеряв ко мне интерес, она уставилась в окно. Я, как и было велено, не стала задерживаться и с чувством облегчения покинула неприветливое место. Вышла на лестницу спустилась, кивнула на прощание чоповцу и с удовольствием набрала в грудь прохладный свежий воздух, выгоняя пропитавшие организм миазмы.
Не успела я пройти и половины дороги до припаркованной машины Данилова, как из-за угла здания выскочила огромная псина и с грозным лаем бросилась ко мне.
Лохматый кобель с теленка размером приближался гигантскими скачками. Лаял он таким низким басом, что под каждое «Гав!» что-то обрывалось внутри. Я узнала породу и ужаснулась. Кавказец! Мне капец!
— Нельзя! Фу! — я постаралась, чтобы голос не дрожал, но это было просто невозможно.
Собака едва не вдвое тяжелее меня — килограммов восемьдесят навскидку. Снесет и даже не заметит. Стараясь не поворачиваться спиной, прижала к груди папку с документами и принялась увещевать доброжелательным голосом.
— Хороший, хороший…
Кобель не набросился сразу, но попытался обойти меня сзади, вынуждая вертеться вокруг собственной оси.
— Эй! — с вызовом в голосе крикнул, выскочивший из машины Данилов. Нет. Скорее рыкнул. Таким низким стал его голос. — А ну фу, паскуда!
«Паскуда» среагировала на новую угрозу и рванула к нему.
— Елочки! — пискнула я, неловко взмахнув папкой, когда пес задел меня боком.
Мне-то устоять удалось, а вот Данилов…
Ярослав Алексеевич зачем-то побежал навстречу псу, вместо того чтобы спрятаться от ее клыков в машине. Он бы еще успел, я видела…
Собака распласталась в воздухе в атакующем прыжке. Я представила, как длинные лапы ударяют мужчину в грудь, начальник заваливается навзничь, и мощные челюсти смыкаются на его горле. Мамочки…
Все вышло неожиданно иначе.
Глава холдинга «Данилов и партнеры» неожиданно ловко для рафинированного городского жителя, перехватил пса за густую шерсть по бокам от морды, как-то ловко шагнул в бок и провел настоящий прием дзюдо, не иначе! В дзюдо я совершенно не разбираюсь, но такая у меня возникла ассоциация.
Псина с размаху брякнулась набок, а Данилов навалился на нее сверху. Прижал коленом основание шеи и наклонился к самому уху, что-то выговаривая грозным голосом и периодически потряхивая пытавшегося вырваться пса. Со стороны казалось, что они оба рычат друг на друга.
Внезапно кавказец заскулил и принялся смиренно мести землю пушистым хвостом. Ярослав Алексеевич еще немного его придержал. Затем подул в нос, что-то сказал ласково и отпустил, потрепав по холке на прощание.
Не обращая больше на нас никакого внимания, пес потрусил обратно, опустив хвост.
— Ого! — уважительно протянула я, проводив его взглядом.
— Данилов! Ты что собаку обижаешь? — раздался голос, на который мы оба повернулись.
Из дверей «Промлесмаша»… «Мослеспрома»… Тьфу! В общем явила свой неподражаемо размалеванный лик, знакомая мне уже Дана Борисовна в зебровом платье, поверх которого была наброшена длиннополая норковая шуба темного цвета. Полы шубы эффектно развевались, когда она зашагала к нам. Она так и не сменила красные туфли на что-то потеплее, и я подивилась такому нелогичному контрасту. Ничего не понимаю. Для туфель уже холодно, а для мехов вроде рановато, нет?
— Кобеля привязывай, когда людей ждешь! — огрызнулся Ярослав Алексеевич.
Отряхнув брюки, он поспешил ко мне. Не обращая больше внимания на эпатажную хозяйку кавказца, взял за плечи, поправил выбившуюся прядку и заглянул в глаза:
— Машенька, ты как?
— Н-нормально, — я едва не икнула от удивления.
Как оказалось, удивляться следовало чуть позже, когда он вдруг притянул меня к себе и обнял.
— Ты вся дрожишь, сильно испугалась? Он тебя не поранил?
Руки, которые так ловко успокоили огромного разъяренного пса, с неожиданной нежностью гладили мою спину! И от такого внимания ком подступил к горлу. Я вдруг ощутила, как внутри расслабляется туго сжатая пружина. Невероятное чувство защищенности ощутила я в мужских объятиях и инстинктивно тоже его обняла. Прижалась и закивала, боясь вымолвить хоть слово, чтобы не расплакаться.
Нет, я всякое дома видела. Сорвавшиеся с цепи собаки мне не в новинку, я хорошо знала, что они из себя представляют и насколько могут быть опасны. И раны видела, и даже перевязывать приходилось. Но я совершенно не ожидала подобной отваги от собственного начальника. Кавказец легко мог его порвать! А он понимал это и все равно бросился мне на помощь! Рисковал здоровьем и жизнью!
— Какая идиллия!
Кривя алый рот, мадам Зебра размеренно хлопала в ладоши. Когда мы обратили на нее внимание, она спросила, насмешливо приподняв брови:
— Данилов, неужели сломался?
Разглядывая меня, она подошла на расстояние вытянутой руки. Затем снисходительно улыбнулась.
— Значит, предпочитаешь тех, кто попроще?
— Попорядочнее, Дана. Попорядочнее, — ответил Ярослав Алексеевич.
Невежливо повернувшись к женщине спиной, он увлек меня к машине, приобняв за плечи. Я чувствовала теплый бок и крепкую руку мужчины, и от этого было невероятно хорошо. Внутри все сладко замирало от нахлынувших разом ощущений и чувств, а сердце стучало едва не сильнее, чем когда на меня нападала собака. Удивительное и неожиданное открытие никак не укладывалось в моей голове — оказывается, я так нуждаюсь в этом!
Тем временем мы подошли к «Лексусу». Данилов помог мне усесться на пассажирское сидение и снова пристегнув ремнём. Я снова ощутила его дыхание на своей шее, на этот раз слегка учащенное, но это и понятно. Он ведь только что с собакой сражался. Голова приятно кружилась. Ненавязчивый аромат его туалетной воды будоражил рецепторы. Я инстинктивно потянулась носом следом. И совсем не ожидала того, что он вдруг остановится и повернется. Наши губы почти коснулись. Получилось, словно я поцеловала его в уголок рта.
Испугавшись, я замерла, уставившись на начальника. А он не спешил отстранятся, тоже смотрел мне в глаза. На мгновение мне почудилось, что и он меня сейчас поцелует. Но через долгое тягучее как патока мгновение Ярослав Алексеевич отстранился и, аккуратно прикрыв дверцу машины, направился к водительскому месту. Я ощутила легкое разочарование. Хотела, чтобы он это сделал? О, ужас!
Щеки вспыхнули, я и отвернулась к окну, чтобы не выдать своих эмоций. За окном Зебра Дана курила, с интересом наблюдая за нами. Щелчком она отправила окурок на землю и шутливо помахала мне рукой. Длинные полы норковой шубы взметнулись, когда она повернулась и размашистой походкой направилась к офису.
— Чтобы я еще раз заключил с ней контракт… — бормотал Данилов, лихо разворачивая машину на раскатанной газелями и грузовиками грунтовой площадке.
Машина безбожно раскачивалась на буграх и неровностях, вынуждая ухватиться за поручень.
— Ваша бывшая? — не удержалась я от вопроса.
— Упаси бог! — вытаращился на меня Ярослав. — Но не отказалась бы стать настоящей. Навязчивая до жути. Четырех курьеров спровадила ни с чем, добиваясь чтобы я лично приехал. Еще и в выходной.
