Теперь Жозеф понял, почему героические защитники замка согласились претерпеть ужасные муки голодной смерти, но не выдали врагам новой веры вверенных им сокровищ.
Опустившись на колени, Жозеф пламенно вознес Господу благодарственную молитву. Затем, торжественно подняв правую руку, он прочувствованно произнес:
— Вы храбро сражались за дом Ранконов и принесенная вами жертва не напрасна. Можете спокойно смотреть, как я заберу отсюда эти деньги и драгоценности. Из-за отсутствия вот этих самых сокровищ род Ранконов пришел в упадок, теперь они помогут ему возродиться вновь!
Произнеся эти слова, Жозеф поспешно оглянулся. На этот раз слух действительно не подвел его. За дверью послышались чьи-то шаги и тяжелое дыханье.
Жозеф поспешно поднял лежавшую на полу около одного из сундуков старинную тяжелую шпагу с массивным эфесом, ибо кто кроме врага мог выследить его в этом месте в столь поздний час?
Ожидание его длилось недолго, ибо в ту же минуту в дверном проеме показалось бледное лицо Лимеля. Увидев, что готовый к отпору Жозеф стоит со шпагой в руке, негодяй поспешно отскочил обратно в коридор.
Вскоре юноша заметил, что из-за двери на него направлен луч сигнального фонаря. Жозеф быстро отступил в сторону, но луч упорно следовал за каждым его движением. Внезапно мальчик увидел, что в коридоре блеснуло что-то еще. Сразу узнав в этом предмете дуло нацеленного на него пистолета, Жозеф мужественно шагнул вперед со шпагой в руке.
В пещере раздался оглушительный звук выстрела, раскаты которого громким эхом отдались в лабиринте подземных галерей. Послышался страшный шум, земля задрожала и какая-то неодолимая сила швырнула Жозефа на пол.
Свет сразу погас и вокруг воцарился непроницаемый мрак. Ощупав себя, юноша понял, что пуля прошла мимо и он не ранен. Добравшись на коленях до стены, он пополз вдоль нее, стараясь убедить себя в том, что сундуки с золотом и драгоценностями пострадали не больше, чем он сам, но, оказавшись на том месте, где раньше находилась дверь, он наткнулся лишь на груду камней и обломков.
— Я пропал! — с содроганием сказал себе Жозеф. — Лестница рухнула от страшного удара и теперь я заживо погребен среди сокровищ!
ГЛАВА XI
Ночь
Пришедший в отчаяние Жозеф целый час пролежал без движения на полу подземелья.
— Зачем продолжать дальше эту бессмысленную борьбу? — печально думал юноша. — Я заживо похоронен в сокровищнице и отсюда мне уже никогда не выбраться, ведь даже гораздо более сильные и мужественные люди нашли здесь свою смерть. Так пусть же смерть придет и ко мне!
Но смерть не приходила и измученный мальчик забылся тяжелым сном без сновидений. Сколько времени провел он в подземелье? Час или целые сутки? Жозеф так и не узнал этого. Пробудившись ото сна, он убедился, что все вокруг по-прежнему было погружено в непроницаемый мрак.
Отдых придал ему новые силы и жажду жизни. Необходимо было во что бы то ни стало выбраться из этой ловушки.
Однако выполнить это решение было нелегко. Пошарив рукой по полу, ему удалось наконец наткнуться на свечу, но она оказалась мокрой и грязной. Отчаянно работая руками, ногами и ногтями, он оторвал несколько планок от сундуков, соорудив из них некое подобие костра.
Отсыревшее дерево горело плохо и костер не столько горел, сколько тлел, однако, все же давал хоть немного света.
Теперь перед Жозефом стояла задача расчистить завал у двери. Для такой работы и более сильному человеку потребовалось бы несколько дней, но юноша не унывая принялся за дело.
Используя в качестве рычага большую дубовую доску от сундука, он начал откатывать в сторону большие камни. Хотя этот титанический труд занял несколько часов, юноша не чувствовал усталости, мучаясь лишь от голода и жажды.
К счастью, у него при себе еще оставалась маленькая бутылка коньяку и, отпивая из нее время от времени по нескольку капель, он мог хоть как-то поддержать свои силы.
Главным препятствием на пути к свободе служила упавшая сверху огромная каменная глыба, мешавшая Жозефу выбраться из сокровищницы.
Над этим камнем юноше пришлось потрудиться несколько часов, прежде чем гигантский обломок покачнулся и с громким шумом выкатился наружу.
Теперь юноша был уверен в своем спасении. Опустившись на колени, он тихо пробормотал благодарственную молитву.
Уже целых тридцать шесть часов во рту у него не было ничего кроме нескольких капель коньяку. Залпом опорожнив бутылку до дна, он вытащил из костра горящую головню, чтобы при ее свете ознакомиться с разрушениями, вызванными пистолетным выстрелом.
Разрушения эти были просто ужасны. Лестница была почти полностью разрушена, от нее остались лишь перила, а искореженные каменные ступени беспорядочной грудой валялись внизу.
Юноше предстояло спуститься по несуществующей больше лестнице, но он не отступил и на этот раз.
Привязав к телу несколько обломков доски, чтобы в случае необходимости снова добыть огонь, он выхватил из костра первую попавшуюся головешку и отважно принялся за осуществление своего опасного плана.
Однако вопреки его ожиданиям, спуск оказался вовсе не таким уж трудным, зато внизу его ожидало новое разочарование. Проход был завален точно так же, как и выход из сокровищницы.
Приняв решение углубиться в незнакомые ходы, Жозеф выбрал первую попавшуюся галерею, а в остальном всецело положился на Провидение.
Вскоре он оказался в запутанном лабиринте подземных коридоров, разбегавшихся в разных направлениях и иногда скрещивавшихся между собой.
Наконец он очутился в каком-то огромном, казавшемся поистине безграничном пространстве, где царили мрак и полная тишина.
Подумав сперва, что счастье наконец улыбнулось ему и он снова попал в «неф», Жозеф вскоре испытал страшное разочарование, ибо ему так и не удалось обнаружить гигантского монолита, откуда началось его путешествие. Снова войдя наугад в один из проходов, он вскоре наткнулся на оставленную им ранее отметку и понял, что просто кружит по подземному лабиринту.
Швырнув в порыве отчаяния свой факел об стену, он упал на землю с громким криком:
— Мне придется умереть здесь!
Ответом ему было лишь эхо огромного подземелья, показавшееся ему голосом из потустороннего мира.
Юношу мучил голод, но жажда терзала его еще больше. Язык его прилип к небу, потрескавшиеся губы горели; за каплю воды он готов был пожертвовать вечным спасением.
Жозеф продолжал лежать, вытянувшись на земле во весь рост и ощущая щекой влажную почву. Теперь он уже не рассчитывал выбраться на свободу, а лишь молил Бога поскорее послать ему смерть. Вскоре он снова впал в сонное оцепенение, но на этот раз его преследовали сновидения и, подобно погибающим от жажды путникам в пустыне, он грезил об озерах, журчащих ручьях, водопадах и голубых реках. Шум и плеск воды постоянно преследовали его. Открыв глаза, он подполз ближе к тому месту, откуда, казалось, доносились эти звуки и при этом они, как ни странно, усилились.
