Клика у власти, которая не в состоянии больше опираться в борьбе за буржуазно-капиталистическое развитие России на идеи либерализма для оправдания мер насилия в отношении принципиальных противников, - в нашем случае коммунистов, - уже не может отказаться от своих прав собственности. Однако защищать эти права она в состоянии только лишь посредством бесконтрольной бюрократии, полицейского произвола и ожесточающейся информационной цензуры, что делает её власть недееспособной, а страну рыхлой политически, слабеющей, разваливающейся.
Недееспособность исполнительной власти в России начинает проявляться по всем направлениям. Внешне же её признаки видны, главным образом, в росте проблем с представительной ветвью власти, с парламентом, роль которого постепенно усиливается. Во-первых, из-за идейного разлада и упадка морального духа среди либералов. И, во-вторых, вследствие консолидации политических сил реакции, получающих преимущества выступать в качестве единственных защитников интересов народа и страны в целом в борьбе с обнажаемым ежедневным опытом жизни перед взорами огромного большинства людей беспредельным, наглым, вызывающим корыстным эгоизмом власть предержащих.
Какая же сила в состоянии остановить этот распад власти и России, принять эстафету углубления буржуазно-капиталистического реформирования страны и государствообразующего общества?
Мировая история даёт однозначный ответ - только и только революционный национализм средних слоёв горожан в том или ином его проявлении, осознанно или нет выступающий с опорой на идеологию перерастания буржуазно-демократической революции в революцию национал-демократическую. Самым решительным и беспощадным образом отрицая либерализм и Права Человека, когда они ставятся над правами государствообразующего этноса на спасение и самостоятельный прогресс, революционный национализм вырывает у либерализма эстафету борьбы с реакцией за ускорение рыночного экономического и демократического политического развития. Но он делает решительное изменение целей реформирования экономики и политики в сторону создания самых благоприятных условий для развития производительных сил и становления городского общественного сознания, как соответствующего этим производительным силам основания новых производственных отношений.
Революционный национализм, таким образом, объективно становился в истории других капиталистических стран и станет в России на наших глазах единственной прогрессивной политической силой. С крахом либерализма он единственный восстанавливал идеологическую альтернативу феодальной реакции всегда и вообще, то есть только он и сможет идеологически и организационно восстановить политическую альтернативу российскому народно-патриотическому коммунизму, в частности. По этой причине определённые круги режима диктатуры коммерческого космополитизма в России будут вынуждены делать ставку на русский революционный национализм в уже наступившем году. Страх оказаться в полной зависимости от реакционной сути коммунистов заставит их пойти на это. Надежда использовать русский национализм для приобретения более широкого политического манёвра в тактических схватках с парламентом за продолжение бесконтрольного, не конституционного управления ресурсами страны в корыстно-эгоистических интересах кланов у верхушки власти заставят их пойти на это.
Первым сигналом к такому повороту хода событий послужил прошлогодний запрет Президента на разработку законопроекта “О запрещении пропаганды фашизма в РФ”, за который рьяно взялась прокоммунистическая Госдума. В кругах у власти пошли на это не из любви к русскому национализму, отнюдь. Они рассуждают просто: нельзя допустить, чтобы наглеющие парламентские коммунисты законодательно выкинули из политики своих мелкобуржуазных политических врагов, русских революционных националистов, которые становятся, пока идеологически, единственной перспективной силой в качестве альтернативы реакционному давлению коммунистов на власть; но надо столкнуть их лбами, точно так же, как до этого удавалось весьма успешно сталкивать коммунистов с либералами. Иначе контролировать события клика у вершины исполнительной власти не умеет!
Она вынуждена будет заигрывать с революционным русским национализмом, хотя боится и ненавидит его не меньше коммунистов. Ибо русский революционный национализм безусловно и бескомпромиссно в своих политических целях отрицает как тех, так и других, опираясь на чуждую и тем и другим социальную среду, а именно на средние слои горожан, и создаёт идейное основание установлению демократического порядка вещей во всей его особенности, в самой крайней его форме. Он решительно отрицает паразитизм диктатуры коммерческого космополитизма, паразитизм воров и казнокрадов, ростовщиков и бандитов, проповедуя добродетели зарождающейся, связанной с городскими производительными силами национальной буржуазии: широчайшую предприимчивость, умение достичь общественного успеха только своими талантами, способностями, только социально ответственной корпоративной этикой производительного труда.
20 янв.1997г.
СЕКСУАЛЬНЫЙ АВАНГАРДИЗМ
1.
Русский национализм уже в скором времени станет субъектом политической жизни России. И ему предстоит организовать и поднять до положения влиятельной политической силы партию, которая только и сможет остановить предстоящую гражданскую войну малой интенсивности, подавить анархию посредством Национальной революции и начать авторитарными мерами создавать общерусскую городскую общественную власть. Поэтому русский национализм должен начинать осмыслять проблемы России с позиции правящей политической силы, чтобы оказаться максимально готовым к быстрым и продуманным решениям проблем деморализованной многолетним общегосударственным кризисом страны.
Важнейшей составной частью государственной политики русского национализма будет Культурная революция. Главная задача русского национализма - создание самого передового для XXI века русского национально-корпоративного общества не может быть решена без такой революции. Но на нынешнем этапе становления мирового потребительского рынка и мирового информационного пространства нельзя совершать национальную Культурную революцию без борьбы с либеральным космополитизмом за самобытный и национально заявленный культурный авангардизм, одним из проявлений которого неизбежно оказывается национальный авангардизм в вопросах сексуальный отношений.
