Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дойдя до середины забора, я услышал приглушенное рычание. Из-за забора на меня смотрела злобно оскаленная черная собачья морда. Я приветливо улыбнулся песику и помахал ему рукой. Снедаемый желанием вцепиться мне в горло, доберман с лаем кинулся грудью на решетку, словно всерьез рассчитывал проломить ее. Я неодобрительно покачал головой и продолжил путь. Звери, охранявшие собственность графа Витольди, внушали уважение, но у меня имелось надежное средство для защиты от них.
Дойдя до конца ограды, я прошел еще метров сорок вперед и присел на прибрежный камень. Осторожно посмотрев по сторонам и убедившись, что за мной никто не наблюдает, я достал из портфеля рабочий планшет.
Результаты сканирования оказались именно такими, какие я и ожидал. В доме находились трое человек. Двое сидели за столом в подсобном помещении для прислуги. Чем именно они там занимались, на полученном со сканера изображении рассмотреть было невозможно, но я почему-то подумал, что они играют в карты. Третий человек находился в обеденном зале – должно быть, наводил там порядок. По саду бегали шесть злобных псов. Путь к галерее был свободен.
Убрав планшет в портфель, я посмотрел на часы. Начало двенадцатого. Стемнело уже настолько, что в двух шагах ничего не было видно. Зато, если запрокинуть голову, можно было полюбоваться бриллиантовой россыпью звезд и тонюсеньким серпом луны. Со стороны моря доносился едва слышный шорох набегающих на песчаный берег волн. Легкий ветерок нес с собой чуть кисловатый запах соленых морских брызг и выброшенных на берег подгнивших водорослей. Где-то вдалеке кто-то громко кричал по-немецки, пытаясь отыскать потерявшегося в ночи приятеля по имени Курт. Тишина и покой. Самое время, чтобы заняться делом злоумышленнику. Слуги, довольные тем, что хозяин покинул дом, отдыхают от повседневных забот. Чуть позже они начнут прислушиваться и реагировать на каждый посторонний звук, доносящийся из сада. Но до тех пор охрана виллы была полностью доверена доберманам.
Я достал из портфеля очки в тонкой металлической оправе с чуть затемненными стеклами. С виду самые обыкновенные очки, которые приходится носить человеку с ослабленным зрением. Но в их левую дужку был встроен усилитель световых сигналов, а в правую – инфракрасный сканер. С такой экипировкой я мог видеть в темноте лучше кошки.
Я обошел виллу со стороны моря. Выбрав место, откуда было ближе всего до галереи, я присел возле ограды на корточки и достал из портфеля миниатюрный, размером с авторучку, плазменный резак. Для того чтобы проникнуть в сад, мне нужно было вырезать всего один металлический прут из ограды. Но едва я принялся за работу, как из кустов, захлебываясь безумным лаем, вылетела сразу пара доберманов, намеревавшихся добросовестно исполнить свой служебный долг. Право же, напрасно они проявляли такое рвение. Я сунул руку в карман и нажал на кнопку небольшого цилиндрического приборчика, который мы в отделе называем "жужжалкой". Доберманов как языком слизнуло. Были – и нет их. Умотали куда-то, поджав хвосты.
Жужжалка воспроизводит определенный набор звуков в ультразвуковом диапазоне. Ухо человека уловить их не в состоянии, а вот животные слышат великолепно. На собак жужжалки наводят такой страх, что они сломя голову бегут куда подальше от источника звуков.
На то, чтобы в двух местам перерезать прут ограды, у меня ушло минут пять. Аккуратно положив вырезанный кусок на траву, – на обратном пути я собирался установить его на прежнем месте с помощью молекулярного клея, – я потянул за петлю в левом кармане пиджака, и мой великолепный костюм превратился в черное трико, идеально подходящее для лазанья по чужим домам. Подошвы ботинок я обработал составом из небольшого распылителя. Теперь в них можно было ступать почти беззвучно. К тому же к подошвам не липла никакая грязь, а значит, на паркетном полу галереи я не оставлю следов.
Отобрав инструменты, которые могли мне понадобиться, я рассовал их по карманам. После этого вытянул из днища портфеля широкую ленту с "липучкой" и с ее помощью надежно закрепил портфель на спине.
Внимательно прислушавшись и не уловив никаких посторонних звуков, я бочком пролез в сад через проделанную в ограде дыру.
В окнах картинной галереи по-прежнему не было огней. Добравшись до наружной двери, я вставил в замок универсальную отмычку и нажал на кнопку активации. Подбор варианта ключа занял секунд десять – замок был не самым простым. Смазав дверные петли специальным составом, дабы они невзначай не скрипнули, я осторожно приоткрыл дверь и проскользнул за нее.
Прикрыв дверь за собой, я осмотрел помещение, в котором оказался. Кроме столика, на котором стоял телефон, в прихожей ничего и никого не было.
Дверь, ведущая в галерею, не запиралась. Вновь использовав смазку, я взялся за дверную ручку и осторожно потянул ее на себя.
Галерея представляла собой длинный зал шириною около пяти метров. По одной из стен через равные интервалы следовали окна, закрытые тяжелыми узорчатыми портьерами. На противоположной стене располагались экспонаты коллекции графа. За стеной находился точно такой же зал. Чтобы попасть в него, нужно было пройти до конца первого зала галереи и повернуть направо. Но мне туда идти было незачем. Место, на которое я должен был повесить злополучную картину, находилось примерно посередине между входом в галерею и поворотом, ведущим во второй зал.
По имевшейся в отделе трехмерной виртуальной проекции я так хорошо изучил расположение картин на стене, что мог бы найти нужное место с завязанными глазами. Ну а с моими чудо-очками это и вовсе не составляло труда. Ступая беззвучно, я уверенно прошел к месту, где должно было висеть "Утро". Крючок, предназначенный для картины, само собой, был пуст. Я снял со спины портфель, открыл его и поставил на пол. Осторожно, двумя руками извлек из портфеля картину, освободил ее от обертки и уже приготовился повесить на то же самое место, откуда снял ее неизвестный похититель, когда внезапно в зале вспыхнул весь верхний свет.
Усилитель световых сигналов, встроенный в дужку очков, имел режим автоматической настройки, но все же я на секунду ослеп. Да так и замер на месте с картиной в руках.
Когда же я вновь обрел способность видеть то, что происходит вокруг, меня уже держали за руки двое жандармов. Еще двое стояли в стороне, держа наготове наручники и револьверы. Тут же находился и граф Витольди, который должен был сейчас наслаждаться чудной музыкой Верди. А рядом с ним стоял человек в темно-коричневом штатском костюме-тройке. В руках, заведенных за спину, он держал толстую трость с загнутой рукояткой. Глядя на меня, он улыбался, насмешливо и одновременно как будто с сочувствием, пряча улыбку в пышных усах, которые, вне всяких сомнений, были искусственными. И я знал этого человека. Это был Павел Марин, тот самый контрабандист, в брошенных вещах которого была обнаружена картина, которую я держал в руках. И это оказалось ударом куда более сильным, чем тот факт, что я каким-то совершенно непостижимым для меня образом очутился в руках стражей закона. Явление Марина потрясло меня настолько, что на какое-то время я лишился дара речи.
– Что ж, комиссар Мегрэ, – с улыбкой посмотрел на Марина граф. – Признаться, я сомневался до самого конца. Но вы оказались на высоте. Позвольте выразить вам мою самую искреннюю признательность.
Улыбка на лице Марина сделалась смущенной, но при этом настолько неестественной, что только полный остолоп мог не заметить фальши. Видимо, таковым и являлся граф Витольди, – он горячо пожал протянутую ему Мариным руку.
– Комиссар Мегрэ? – недоумевающе повторил я следом за графом имя, которым он назвал контрабандиста.
– Да, друг мой, – Марин подошел ко мне и забрал из моих рук картину. – Сегодня тебе не повезло. Но, если тебя это утешит, имей в виду, что еще ни один преступник не уходил от комиссара Мегрэ!
Бог ты мой! Это было сказано с таким пафосом, словно Марин и в самом деле рассчитывал убедить меня в том, что он решил сменить специальность, – бросить профессию контрабандиста и с рвением приняться за очистку общества от преступных элементов. Наверное, это было бы смешно, если бы я только мог понять, что за игру затеял Марин.
Как только картина из моих рук перешла в руки Марина, на моих запястьях защелкнулись холодные браслеты стальных наручников. И одновременно с этим ко мне вернулась способность четко и ясно оценивать ситуацию, которая, следует признать, была хуже некуда.
Использовать психотехнику для блокирования сознания одновременно шести человек, находившихся рядом со мной, я не мог. Следовательно, мне не оставалось ничего иного, как только позволить им препроводить меня в участок. Находившиеся при мне инструменты были закамуфлированы под самую обычную мелочь, которую можно найти в кармане у каждого. Костюм я верну в обычное состояние, как только представится такая возможность. Документы у меня были отличные. Так что оставалось только сидеть и ждать, когда в Отделе меня хватятся и пришлют помощь. За то, что случилось, по головке меня, конечно, не погладят. Ну, так что делать – у каждого в жизни бывают не самые удачные дни. Оставалось только смириться и склонить голову, признав поражение.
- Ближайший родственник - Эрик Рассел - Романтическая фантастика
- Астронавты в лохмотьях - Боб Шоу - Романтическая фантастика
- Деревянные космолеты - Боб Шоу - Романтическая фантастика
- Беглецы из ниоткуда - Владимир Михайлов - Романтическая фантастика