Рейтинговые книги
Читем онлайн Чозения - Владимир Короткевич

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 32

Спрыгнула па землю.

— Постарайтесь хотя бы на глаз прикинуть раз меры и вес убитого. Противно, но постарайтесь.

Северин с большим напряжением приподнял тушу изюбра, держа ее у копыт. Кровь прилила к лицу.

— Пудов десять, — сказал он, опуская тушу. — Может, чуть больше. Прикидывал на глаз. Длина приблизительно метр семьдесят, высота… а черт его знает, какая у него высота… Метр сорок?.. Считайте, что так.

— Вы сильный, — сказала она.

— Леопард сильнее, — мрачно пошутил он. — Попробуй прикажи мне, чтобы я такого изюбра догнал и загрыз. Под страхом смерти не получится.

— Забросаем его валежником, — сказала девушка. — Чтобы не испортили птицы. Егеря надо предупредить. И пойдем. Я больше не могу. Видите, не ожидал смерти. Леспедецу ел. Любимое его рас тение. Такой красавец! А этот… растянулся вдоль сука, голову на лапы и замер. Понимал, убийца, что в таком положении он меньше заметен. Мне, кажется, плохо сейчас будет…

Северин осторожно вел ее от этого жуткого места.

— Избушка, — сказала она. — Элегия. Вот вам и элегия, Северинушка. Джунгли, а не элегия.

У избушки никого не было.

— Куда же они подевались? — непонятно к кому обратилась она. — За бабочками, что ли?

— А вон то не они оставили?

На дверях, приколотая шипами аралий, белела записка.

«Хорошо, что ты не одна, — прочитала девушка. — Теперь сможем облазить куда большую территорию. Мы с Татьяной пошли за лианник, к истокам Тигровой. Взяли один комплект необходимого. Второй оставили вам. Простыни с рамами — на чердаке. Рефлектор и аккумуляторы в комнате. Не забудь, что для наших крылатых пьяниц поставленов зарослях четыре баночки…»

Что за пьяницы?

А, для ночных бабочек, — довольно зло сказала она. — Стоят баночки, а в них мед, который перебродил. Ну и что-то вроде фитиля. А с фитиля сосут бабочки, пьянеют. И тогда бери их голыми руками… — Она читала дальше: — «Заодно предупредим егеря, пусть придет посмотрит. Будь здорова. Не ленись для дядьки Сократа, работай. Целуем».

— Где же это они?

— За лианником. Верст за пять, — в глазах Гражины был нешуточный гнев. — Что за свинство! Уйти, не предупредить, бросить. Обрадовались… Работа быстрей пойдет. Все работа да работа. Самое, видите ли, главное… Провались сквозь землю человек — лишь бы бабочки его любимые остались. Вот возьму и плюну и буду «Королеву Марго» читать.

— Зачем вы так? — сказал Северин. — На самом деле есть смысл. Вы здесь, они там будут ловить. Смотришь — больше поймаете. А я вам помогу. Нечего вам злиться, по-моему. Тон у него был рассудительный и серьезный.

Девушка искоса посмотрела на него я уже спокойно сказала:

— Ой, горюшко вы наше! Может, вы и правы. Ну, берите свои удочки — и марш на Тигровую. Добывайте пищу для племени. Я тут уберусь чуть и приду помогать. Червяков там накопаете под кучей мусора.

…Хорошо было стоять на берегу, насаживать червяка, закидывать удочку в водобойные котлы. Хорошо было следить, как появляется и идет к истокам, молниеносно мчится в холодной слезнице воды огромная сима. В ее табунах сразу были видны самцы. Они нарядились в брачные уборы: спины потемнели и сделались горбатыми, бока покрылись малиновыми и темными полосами, челюсти угрожающе выгнулись.

Рыба клевала прекрасно. Крючок почти ни разу не вернулся пустым. Когда Гражина подошла к речке, в ведре плавало уже десятка три рыбин. Выловив одну из ведра, она присела на корточки и стала разглядывать ее.

— Мальма, — сказала она. — Местная форель.

Гляньте, какая прелесть.

Форель была нежно-сиреневая, с ярко-пунцовой полоской на брюшке, с такими же плавниками и хвостом, пятнистая, с золотыми блестками на спине.

— А это что?

Рыба была с красноватой лентой на боках. Плавники и хвост тоже красные. И вся покрыта такого же цвета пятнами — как леопард.

— Сима, — сказала Гражина.

Будрис не на шутку перепугался.

— О-ой… Миленькая, а ну быстрей берите ее и бросайте обратно в воду.

— Зачем? Это своеобразная сима. Ее здесь пеструшкой зовут. По неизвестным каким-то причинам часть самцов симы, как выведется, не спускается вморе… Вон настоящая сима пошла. В ней сантиметров восемьдесят… А эта в реке, так лилипутом и остается. Видите, двадцать, не больше. Молоки у некоторых пеструшек бывают, но они, если и идут за настоящей симой, то совсем не во имя продолжения рода. Идут, чтобы выследить, выждать и сожрать икру. Своему же виду вредит, гадость такая! Так что ловите.

Вечерело. Тихие, загорелые стояли вокруг горы. Роскошествовали. Булькала вода. Самцы форели, засыпая, чернели, как старое серебро. И девушка сидела у воды рядом с Амуром и смотрела в быстрину.

Простая, милая, неотделимая от всего этого. Сама как закат, сама как листва, сама как чистый воздух, которого не замечаешь, но без которого невозможно жить.

— Давно хотел спросить, что это за верба такая на камнях? Вон, стройная, как эвкалипт.

— Чозения, — сказала она. — Одно из любимых моих деревьев. Она — реликт: пришла с доледникового периода. В ее тоне прозвучало что-то такое, что заставило его насторожиться.

— Почему «одно из любимых»?

— Потому что это дерево тяжело живет. И мало живет. Лет восемьдесят. Укореняется на галечных косах, на грядах. Там, где ничто не может расти. Первым появляется на новых наносах, даже на окаменелой лаве у ручьев. Дерево-пионер. И вот растет, разрушает лаву, неизвестно откуда сосет соки, удобряет листьями мертвую почву. А потом, когда удобрит ее и собой, на то место приходят деревья других пород. Доброе дерево.

«Чозения», — с нежностью и почему-то с тревогой подумал он.

Тишина. Закат. Река. Женщина в зарослях чозении на берегу. Сама тоненькая, сама стройная, как чозения.

— Хорошо мне, — внезапно сказал он.

— Вам редко бывает хорошо?

— Очень. Но здесь мне так хорошо, как никогда в жизни. Тихо. Совсем безлюдно. Будто миру и людям еще только надо родиться. Будто тысячелетия до Хиросимы. Будто ее никогда не будет.

— А я? — спросила она.

А вы разве человек? Вы первая чозения. Высокая чозения. Стройная чозения. Чозения, которая помогает всем. А раз всем, то и мне.

Внимательно, золотыми от заката глазами смотрела она на него.

— Слушайте, Будрис. Я знаю вас давным-давно. После этих слов мне вообще кажется, что вы зна комы мне с начала дней. Но кто вы? Кто вы, Будрис? Почему вам плохо? Плохо потому, что вы — это вы? Кто?

— Так, — сказал он. — Счетная машина. Может, чуть больше, чем счетная машина. Так говорят. Вы простите, если я вместо прямого ответа расскажувам притчу?

— Давайте.

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 32
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Чозения - Владимир Короткевич бесплатно.
Похожие на Чозения - Владимир Короткевич книги

Оставить комментарий