— Голову вам, что ли, оторвать для наглядности? — И Бон Жуан задумался. — Вам ведь вынь да положь — голову на блюде!..
Главное свойство ЭТОЙ реальности — отсутствие закона сохранения чего бы то ни было. Ты воспитан в культуре «если где-то чего-то убыло, то где-то в другом месте чего-то другого прибыло». Забудь.
Информация может возникать из ниоткуда. Журналист, с мясом выдирающий из себя буквочки; владелец цифрового фотоаппарата (одно из самых чудовищных существ вообще); студия звукозаписи — наполняют винчестеры, дискеты, диски и сети тем, чего раньше не было; и при этом ничего нигде не убыло (с точки зрения цифровой реальности). И поэтому информации[Я все еще говорю об информации в байто-циферном, а не в научно-медицинском смысле. Информационная реальность состоит из цифровой информации — оно и нормально], в отличие от вещества, становится больше. Это нужно принять, чтобы двигаться дальше.
…Петропавел отвернулся к окну и напомнил:
— Насчет чая или кофе… Могу я попросить чаю или кофе?
Девушка задумалась.
— Чаю или кофе? Вы ставите меня в чрезвычайно затруднительное положение этим своим «или». Я боюсь не угадать. <…> Лучше я не дам вам ничего.
Самое очевидное следствие закона несохранения: информации много. Так много, что информация есть почти обо всем на свете. Так много, что эту информацию фиг найдешь. Так много, как искать нужный дом среди восемнадцати тысяч одинаковых или назначить встречу знакомому китайцу посреди Пекина. Да, умные люди придумали Yahoo (который очень быстро из «не первого каталога всея Интернета» превратился в «первый поиск по всея Интернету»); да, умные люди придумали Google (первый поисковик, явно постулировавший основную цель «выдать нужное, а не выдать много»). Но этого не хватает катастрофически.
Поиск — это, конечно, здорово и всякое такое, Гугл — наше все; но даже и самый распрекрасный поиск — это игра в «на кого бог пошлет». Это игра с неясными правилами, неизвестной продолжительностью и невнятными результатами; безумная популярность науки оптимизации сайтов для лучшей находимости — тому подтверждение. Насколько верны, точны и полны знания, полученные в результате поиска, — никто не знает. Тысячи распопулярнейших сайтов тиражируют один и тот же миф, а сведения о действительном положении вещей оказываются на страничке ученого с 41-й странички поисковой выдачи[Очень частая ситуация для исторических исследований] — и с этим приходится считаться. Потому что поделать ничего нельзя.
К сожалению, из того, что информацию просто создавать, и создают ее много, автоматически следует, что не вся информация одинаково полезна. Проще говоря, спам в почте, блогах, форумах и ICQ, сайты-дорвеи, забитые мусорной и краденой информацией, ложными ссылками, — весь этот полновесный мусор является естественной частью информационной среды: он не принесен инопланетянами, его наличие логически следует из свойств среды (и свойств человеческой натуры, конечно). А оттого — невозможно побороть мусорный контент, рассматривая его как «угрозу извне»; с ним можно только сосуществовать, признавая частью экосистемы[Распространенное мнение, что спам и прочий мусор можно победить тотальной неанонимностью (когда невозможно подменить или замаскировать адрес отправителя письма или IP-адрес автора комментария), к сожалению, неверно. По крайней мере, пока география Интернета не придет в полное соответствие с географией реальной. Пока же гражданина Нигерии, отправившего письмо гражданину России на канадский почтовый ящик, вряд ли возможно осудить, даже если будут известны его паспортные данные].
В руке его была колотушка, которой он немедленно и со страшной силой ударил Петропавла в лоб.
Когда Петропавел пришел в себя и почувствовал ужасную боль, старый младенец отрекомендовался:
— Гном Небесный. Прошу любить и жаловаться.
— Очень голова болит, — охотно пожаловался Петропавел.
— Рад слышать, — ответил Гном Небесный.
Вообще, в современном культурном, новостном и социополитическом контексте самым шокирующим оказалось другое следствие закона несохранения: информацию можно скопировать. Такого опыта у человека до сих пор не было, в физическом мире можно лишь создать более или менее точное подобие предмета (затратив время, деньги, исходный материал). А цифровой контент — пожалуйста: два щелчка мыши, был один фильм, стало два.
Шоком это свойство новой реальности оказалось для «владельцев» скопированного. До тех пор пока копирование информации подразумевало копирование носителя (книгопечатание, аудио-, затем видеозапись), проблема не стояла так остро[Хотя, заметим, попытки запретить неугодные технологии предпринимались в каждом случае]: хорошая, «идентичная натуральной» копия книги, пластинки, видеокассеты отличается от копии автомобиля только масштабами — доля тех, кто станет этим заниматься, пренебрежимо мала. Тем более что в условиях затратности копирования (ведь нужно еще купить чистую кассету) потребитель информации от «нелицензионной копии» выгоды почти не получит; значит, основными «копирователями» становятся пираты, у которых промышленные масштабы и их уже можно поймать. Все это находилось в каком-никаком равновесии, законы о «праве на копирование» (пресловутый copyright) успешно разрабатывались и применялись — и тут на тебе! Любой покупатель диска может без знаний и затрат сделать любое количество копий информации. Непорядочек.
Петропавел не понял и остолбенел.
— Не надо столбенеть, как будто ты услышал чушь, — посоветовал старичок.
А непорядочек — значит, надобно запретить и не пущать. Но как проконтролировать действенность запретительно-непущательных законов и предписаний, если существенный ущерб торговле может нанести уже не подпольный цех с кучей работников и внешних контактов, а каждый единичный пользователь лично? Если возможность скопировать не несчастливая случайность, а фундаментальный закон среды? Видать, нужно внести в среду «поправочку-с». Изменить неугодную среду в угодную сторону.
Я не знаю, что было бы, вздумай какая-нибудь RIAA или та же Microsoft изменить среду радикально. Но они (видимо, к счастью для истории) выбрали путь полумер: добавить еще несколько «вторичных законов» [Здесь имеются в виду физические, а не юридические законы. Подходящий пример применения аналогичных мер в «реальном мире»: постановление, запрещающее смотреть правым глазом (отмена фундаментального закона среды), и надевание на всех жителей неснимаемых шлемов с единственным отверстием для зрения (добавление вторичного закона среды). Абсурдно звучит? На том стоим!]. Получилась дичайшая пирамида-нагромождение: юридический copyright, сверху программная защита, сверху опять юридические постановления, запрещающие оную защиту ломать… А все оттого, что принципиальная копируемость цифровой информации — следствие наиболее фундаментального закона, закона несохранения: тут защищай не защищай, ничего естественного и гармоничного не выйдет.
— Тоже мне — открытие! — Воще Бессмертный залег на дно ванной. — Развернуть перед тобой концепцию иллюзорности бытия, что ли… — Он свернулся калачиком, подумал и произнес: — Не буду я ничего разворачивать.
Эту истину нутром чуют киберкоммунисты всех мастей — от брутальных крякеров до рыцарей Free Software, всех в белом. Впрочем, «всем даром, и никто не уйдет обиженным», свободное распространение всего — по некоторым причинам не вполне желательный выход. В конце концов, автор контента имеет право есть, кормить семью и ездить на Гавайи (нужно будет сообщить об этом нашей бухгалтерии — В.Г.). Вот только реализация этого права вопреки законам природы вряд ли приведет к чему хорошему.
— …А если эта Уродина, проснувшись, нас всех тут пережрет!..
Белое Безмозглое печально констатировало:
— Ну, пережрет — так пережрет. Будем дальше жить — пережранными.
Закон несохранения — обоюдоострая игрушка, откуда еще одно важное следствие: уничтожить информацию так же просто, как и создать (точнее, намного проще). Легкость копирования создает иллюзию «бессмертности информации», мол, «что один раз в Интернет попало, не пропадет никогда». Это не так. Тысячи сайтов закрываются ежедневно, уникальные материалы бесследно растворяются в Великом Ничто; рвутся ссылки, теряются контакты. Действительную ценность данных так трудно осознать: ну чего их ценить — легко пришло (в общем случае), легко ушло. Отсюда — типичная для софтверных инструментов (но немыслимая в реальном мире) идеология «программа поставляется КАК ЕСТЬ, производитель ни за что не отвечает». Что, по сути, означает: любая часть этой среды может быть разрушена и исчезнуть в любой момент — и никто за это не отвечает. Если перевести это в реальные аналогии (хотя бы «никто не гарантирует, что эта газовая плита не взорвется ПРЯМО СЕЙЧАС») вновь получится абсурд, но все притворяются, что так и надо, рынок программ для резервного копирования процветает, в общем, все довольны.
