— Безусловно, — кивнул Эдан Хрон, рассеянно поглаживая по голове статуэтку серебряного волка. — Продолжай. Как понимаю, у тебя еще есть аргументы в пользу данной версии.
— Хрон, ты только представь, сколько силы этот дух из нас выпил. Притом все три объекта, которыми наша прелесть питалась, были как нельзя более подходящими для усвоения. Сильный призрак, высшее умертвие и вампир. Да, не особо вкусные, но питательные донельзя. Мы все мертвы в той или… иной степени. Короче, я думаю, что тебя обманули. Сам финал схватки не видел, но не могла тварь с таким запасом сил просто так сдохнуть нам на радость! И еще…
— Что?
— Эдан, ты ничего знакомого не почувствовал? — тихо спросил Ильс, внимательно глядя в черные глаза ректора. — До боли знакомого, друг мой. До смерти. Моей смерти. Вспомни…
Глаза ректора потрясенно расширились, а пальцы судорожно сжались вокруг холодного тела изваяния волчицы.
— Не может быть!
— Ну почему же… я вот очень даже существую. Так почему наша тварька должна была умереть окончательно?
— Но прошло столько столетий! Почему не было никаких следов раньше?
Некро — эльф окончательно запутался в непонятных оговорках чернохвостого лиса и призрака. Остроухий помотал головой, вскинул руку, привлекая к себе внимание и воскликнул:
— Стоп, стоп, стоп! Господа, может вы изволите посветить меня недогадливого в свои тайны? Проблема‑то общая, и некрасиво умалчивать о каких‑то гипотезах, Ильсор.
Дух досадливо поморщился.
— Вот том‑то и дело, Сибэль… ключевое слово в твоей фразе «тайна». Но… что поделаешь.
Ректор оставил, наконец, статуэтку в покое, и сейчас его волнение выдавало лишь то, что он слишком резко прокручивал на среднем пальце тяжелый фамильный перстень. Умертвию даже казалось, что еще немного, и метал грубой обработки поцарапает кожу. Впрочем, в какой‑то мере эта деталь была бы уместна. Багрянец крови на серебре… Эльф мечтательно зажмурился. Это красиво… Эффектно. Сибэль невольно облизнулся, но тут же попытался отвлечься от случайных, хоть и приятных мыслей, и вернуться к делу. Но проснувшаяся кровожадность не радует. Может, все же взять пример с Ильсора, и воспользоваться тем, что всегда под боком? Одной студенткой больше, одной меньше… да и если ей повезет, останется жива.
— Ильс говорит о той, кто его убил, — наконец, поведал тайну века Эдан Хрон.
Сибэль несколько минут молчал, а после расхохотался.
— Так тебя, получается, баба укокошила? Ми — и-ило!
— Все еще банальнее, дорогой мой недруг! — с некоторой пафосностью отозвался призрак, и развел руками, с издевкой закончив: — Меня доконало чувство, любовью именуемое! Которое обернулось гибелью, ужасной… для обоих.
— Я сейчас заплачу, — абсолютно серьезно проговорил некро — эльф. — Сюжет для романа, да и только. А теперь можно по существу? Для начала, с чего ты взял, что наш «он» это «она»?
— А мы хоть раз видели четкий силуэт? Он всегда был размыт! Или тебя обманул низкий тембр потусторонних завываний?
— Принято, — медленно кивнул начальник охраны внешнего периметра Академии. — Выводы о гендерной принадлежности могли быть ошибочны. Как звали твою барышню, Ильсор, и на что она способна?
— Имя — не твое дело. И она была магом жизни.
— Что‑то мне все это напоминает, — прищурился красноглазый упырь. — Что будем делать?
— А ничего! — вдруг резко вмешался ректор. — Ильс, ты параноик. Странно слышать от тебя такое. Обычно дежурный паникер у нас его дохлейшество Нефигасей — Сибэль. Я уверен, что с духом — убийцей покончено, но, разумеется, проверю все дополнительно.
— А если он все еще существует, Эдан? Что тогда? Ты готов допустить новые смерти? — тихо спросил призрак, медленно и плавно поднимаясь, и зависая в воздухе напротив главы Академии Триединства.
— У нас есть время до окончания каникул. К наиболее уязвимым и наиболее важным для нас студентам — поставим дополнительную охрану. Ты и сам прекрасно знаешь, что власти только и ждут повода, чтобы нас расформировать. Мы в шаге о закрытия, и вы все в курсе, чем это грозит персоналу нашего заведения. Дух убил всего несколько человек. И я буду циничен — не представляющих особой ценности. Напомнить, сколькими сотнями исчисляется персонал Академии? От нечисти и нежити, до просто редких и опасных видов разумных, которые не смогут объяснить испуганной толпе, что нельзя судить о них так же, как и о всей их расе?!
— А если призрак снова начнет убивать?
— Единичная жертва. А что касается возможных исков — все студенты подписывают договор, так что проблем не будет. А тех, с кем они могут быть, я в частном порядке попрошу не пускать своих драгоценных чад учиться в этом семестре, — бесстрастно ответил Черный Принц. Ректор взял перьевую ручку и теперь слегка нервно крутил ее в пальцах. — Ради великого всегда приходится чем‑то жертвовать.
— О, да! — едко ответил Глава Ассамблеи привидений, начиная искриться призрачным голубым огнем. — Какое знакомое, вашу змеиную мать, выражение! Где же я его мог слышать, а?..
— Ильсор… — устало вздохнул ректор и отвел глаза, чтобы скрыть искру вины.
— А, точно! Кажется, на алтаре, на котором меня распяли во благо нашего с тобой детища. Хрон, ты не находишь, что Академия дороговато нам обходится?! Мне! Ты‑то жив! Поэтому так легко обрекаешь на гибель других?!
Призрак стал растворяться в воздухе, и даже не отреагировал на оклик лиса. Да что говорить, в этот раз Ильсора не остановили даже зачарованные браслеты подчинения.
Спустя несколько секунд в кабинете остались только двое и Стервь, которая лишь хлопала круглыми глазами, и вообще старалась забиться под плащ господина и не отсвечивать, раз такие дела творятся.
— М — да… — протянул упырь, неторопливо поглаживая по морде верную навь. — Занятно. И с каких это пор узы «хозяин — слуга» стало так легко похе… хм… проигнорировать?
— Потому что они никогда ими не были? — невесело улыбнулся Эдан Хрон, взмахнув хвостом. — Это единственное, что могло его тогда удержать в этом мире. Хоть… в таком качестве.
— А стоит ли такая «жизнь» того?..
— Пока есть шанс на воскрешение — стоит, — твердо ответил ректор и, подтащив к себе гербовый лист, начал что‑то писать.
— Ясно… Пишешь кому‑то из родителей?
— Да нет… прошу аудиенции у императора. Надо пообщаться на одну тему.
— О том, как вредно использовать белых и пушистых родственников, чтобы тебе навредить? — понимающе улыбнулся остроухий, поднимаясь и потягиваясь всем телом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
