— Это… — Густав споткнулся, и некоторое время спереди доносилось лишь сосредоточенное сопение. — …сложно.
— Что ж, ты волен этого не делать, — Гиозо пожал плечами.
— Правда? И я всё равно буду побеждать?
— Конечно. Пока не наткнёшься на глупого везучего мальчишку, вчера взявшего в руки меч.
Густав расхохотался.
— Грых тебя побери, дядюшка! С каждым разом ты ухитряешься втоптать моё честолюбие мечника всё глубже!
— Возможно, — Гиозо вновь пожал плечами. — Не вижу в нём никакой пользы, так чего жалеть?
Густав не нашёлся что ответить, и Гиозо продолжил:
— Мне нужно съездить в долину Вульт.
— Я сполоснусь, пока седлают коней, — живо отозвался Густав. — Успею…
— В этом нет нужды, — Гиозо покачал головой. — Поеду один.
— Один? Но почему?..
— Так будет правильнее. Прикажи конюхам и поднимайся обедать.
* * *
Гиозо неспешно слез с лошади, словно приехал к себе домой. Над замком Артанишей вились знамена, отмечая, что князь Ванко принимает у себя других князей, владык остальных семи великих долин. Гиозо одёрнул перевязь, зашагал неспешно к распахнутым воротам, сложив руки за спиной. Кто-то из охраны даже схватился за оружие, но замер и тут же отпустил рукоять.
Хорошая вещь — репутация, особенно когда она подкреплена делами.
— Князь Ванко сейчас не может принять вас, уважаемый Гиозо Алариш, — заступил ему дорогу горец в цветах Артанишей.
Артаниши всегда были не робкого десятка. Слабый духом клан не смог бы удерживать долину Вульт в центре всего Перпетолиса — перекрёсток, куда сходились дороги из остальных долин. Артаниши удерживали долину, а Ванко считался сильнейшим среди князей. Разумеется, после короля Гарриша.
— Думаю, сможет, — чуть наклонил голову Гиозо.
Горец сжал челюсти, но ничем иным своего страха не выдал. Уступить — потерять лицо, не уступать — пасть от меча Гиозо. Сюда, в сердце владений Артанишей, Гиозо приехал один. Но его репутация заставляла расступаться битых жизнью ветеранов, которые не отступили бы даже перед панийской терцией. Репутация позволяла приехать в одиночку, и этот самый поступок лишь ещё больше укрепит её. А значит, укрепится и безопасность короля. — Князь Ванко Артаниш объявил сбор князей, — Гиозо чуть шевельнул головой, указывая на знамена, — и я, согласно обычаю, прибыл сюда как представитель князя Альвариша, владетеля долины Тронс.
Глаза Артаниша чуть расширились, на лице отразились обречённость и понимание. Король Гарриш Второй был ещё и князем долины Тронс, долины, в которой находился Нуандиш и где обитал королевский род — Альвариши. Объявив сбор князей и не пригласив короля, Ванко Артаниш пошёл против обычая.
Причину Гиозо знал — не мог же Ванко приглашать короля для участия в заговоре против него самого?
Спрашивать, имеет ли Гиозо право говорить от имени короля, Артаниш не стал. Все и так знали. Гиозо не кривил душой, говоря Густаву, что не видит пользы в честолюбии. Его не прельщала погоня за славой ради славы. Не прельщала уже двадцать четыре с половиной года. Что не мешало пользоваться наработанной репутацией. Во благо королевства.
— Прошу вас, — отступил Артаниш.
Гиозо дал ему возможность отступить, не потеряв лица, не уронив чести своего князя. Разумеется, за это время уже отправили шустрого гонца предупредить князей о незваном госте, но Гиозо это устраивало. Возжелай он подслушать беседу князей или перерезать их, явился бы сюда иначе.
Разумеется, двери в зал, где собирались князья, были запечатаны магически.
Придворные колдунцы князей, может, и не были магистрами, но всё же кое-что умели. Ещё неделю назад Гиозо пришлось бы просто уворачиваться от заклинания или, может, тащить в сумке живую крысу, чтоб цепануть на неё приготовленную вторженцу порчу. Гиозо знал немало способов пробить магическую защиту: у него были хорошие учителя. Но неделю назад и сбора князей не случилось бы. Покушение на короля и ранение магистра Хатчета — вот что заставило князей собраться, и оно же подарило Гиозо возможность совершить ещё один внешне небрежный жест.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Зайти в зал, словно не было никаких защит.
— От имени князя Альвариша, владетеля долины Тронс, его величества короля Перпетолиса Гарриша Второго, приветствую собравшихся, — произнёс Гиозо.
Восемь князей: Ванко Артаниш, Аралас Макраниш, Вылинас Остраниш, Патас Гварриш, Лука Парриш, Асмунд Имраниш, Тортас Дорданиш и Сигфрис Зуарниш. Разные по внешности, но в чём-то одинаковые — за каждым стоял могучий клан, каждый владел Великой Долиной. Взгляд Гиозо на мгновение дольше остальных задержался на Асмунде Имранише, и тот отвёл взгляд.
Королева Вэйна была дочерью Асмунда, но, так как она во всём поддерживала мужа, князь явился на общий сбор. Возможно, он рассчитывал убрать Гарриша, но оставить Вэйну у власти, получив таким образом преимущество над остальными.
Рассказывать об артефакте Магореза, позволявшем проходить через любые защиты, Гиозо не стал.
— Предлагаю продолжить собрание, — проговорил он, проходя и занимая девятое место.
Он оглядел князей, выискивая того, кто возмутится первым. Затем взгляды князей, один за другим, начали обращаться в сторону Ванко. Мол, кому и отвечать незваному гостю, как не владетелю долины, сильнейшему среди присутствующих?
— Мы вправе требовать личного присутствия князя долины Тронс, — медленно произнёс он.
Формально это было так, но по факту — граничило с оскорблением. Гиозо, как глава клана Алариш, родственного Альваришам, и доверенный представитель короля, имел право здесь находиться. Он ещё пристальней вгляделся в лицо князя Ванко. Не вызов — лишь попытка потянуть время, собраться с мыслями.
— Так как сбор князей был объявлен не по правилам… — спокойно парировал он, наблюдая краем глаза, как один за другим загораются на входных дверях символы спешно восстанавливаемой княжескими колдунами магической защиты. И замолчал, не став заканчивать фразу. К чему размахивать мечом, если удар отбит одним коротким движением? К чему сотрясать воздух словами, если уже произнесённого достаточно?
Сбор не по правилам, и решение его не несет в себе никакой силы. Мелочь вроде бы, но для князей, собиравшихся взывать как раз к обычаям и традициям, почти что смертельная мелочь.
— Давайте оставим это перетягивание каната обычаев, — предложил Гиозо, дождавшись, когда все присутствующие осознают сказанное, — и поговорим о тех вещах, что действительно имеют значение, например, о величайшей ценности — свободе. Свобода Перпетолиса под угрозой.
Князь Лука Парриш, владетель долины Блантен, граничащей с Латией, сидел с таким видом, словно хотел стукнуть кулаком по столу и заорать что-то издевательски-глумливое. Остальные выглядели не лучше, но тоже молчали. Князья не были дураками: видели, что сильные соседи окружают Перпетолис со всех сторон. Видели, но всё равно отчаянно сражались за крохи своей свободы, личной вольницы, рассчитывая, что, как и раньше, соседи не полезут в горы. Гиозо словно наяву представилась слышанное сотни раз хвастливое: «если что, так ого-го, все горы поднимутся!»
— Вы ошибаетесь, думая, что Перпетолис никого не интересует, — заговорил он. — Ещё до покушения, к королю Гарришу обратились послы Ранфии и Ойстрии с проектом прокладки дороги через долины Тронс, Вульт, Астрен. Высказано всё было дипломатично, но весьма недвусмысленно — в случае отказа наши соседи возьмут своё силой.
Князья сверкали глазами, но молчали — все знали, что Гиозо никогда не лжёт.
— В таких условиях не время и не место грызться между собой. Тем более что король Гарриш Второй жив и здоров, а магистр Хатчет вскоре встанет на ноги.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Неужели король думает, что мы отдадим ему все свои свободы?! — выкрикнул Патас Гварриш.
— Король думает, что все вы истинные горцы, сыны Перпетолиса, плоть от плоти наших гор, — произнёс Гиозо, поднимаясь, — и что вы не продадите свою свободу нашим соседям. Или, может, кому-то из вас хочется стать ойстрийским графом, продав родную землю за громкий титул и пышные банты? Кому-то из вас хочется всю оставшуюся жизнь слушать за спиной перешёптывания этих надменных слабаков про «голоногих дикарей» и «горное мясо»?
