Но все же я разобрал, что имею дело уже не с программой. Дело было не во внешности. Оказывается, я слишком хорошо запомнил прошлую встречу с Маленой-сталкером, чтобы позволить обмануть себя встречей с человеком.
– Ты игрок, – сказал я.
– Уверен? – спросила она без тени насмешки.
– Когда ты не в игре, твоя модель ведет себя весьма вызывающе, – выговорил я, стараясь замаскировать свое смятение. – Когда ты логинишься сама, то перехватываешь управление собственным ботом. В тебе становится больше холода, хоть я и не думал, что может быть настолько больше.
– Хороший пункт, – заметила Малена. – Что считать первичным – игрока в Версиане или его модель, которая живет и развивается сама по себе, пока ты пьешь кофе в Питере?
– Думаю, твоя копия развивается не сама по себе, – решил я. – Слишком много в ее мотивации от человека. Хотя вот про Тимура такого сказать не могу. Так он тоже твоих рук дело?
– Моих рук, моих пальцев, моей клавиатуры, – проговорила хакер. – И моих мозгов. Не сочти за наезд, но тебе действительно не понять.
– Я понял достаточно. Ты перетащила из раннего кода Версианы в релиз программный модуль, который представляется Тимуром. Возможно, ты его создавала, а возможно, и нет. В принципе, значения это не имеет. Тебе удалось подставить его на место Камиллы, так что теперь в твоих руках вся Версиана. Транзитом через Тимура ты выдаешь квесты по своему усмотрению, начинаешь охоту на людей, и у тебя есть доступ к любым данным.
Я внимательно следил за лицом Малены. К черту восприятие или эмпатию! Если я не смогу своими силами понять, что задумала Малена, – грош мне цена и как журналисту, и как сыщику. Пусть я сам в себе никогда не ценил эти навыки – самое время начать. Или свалить в туман добровольно, пока меня не вынесли ногами вперед.
– Что за пакеты данных он для тебя поставляет? – спросил я, показывая на осколки жесткого диска, которые из-за нашего присутствия рядом пока что не исчезли.
– Ты же не думаешь, что я тебе отвечу?
– Вообще-то думаю. Как я только что сказал – ты привыкла иметь доступ к информации. Но со мной у тебя возникла проблема. Видишь ли, я, как ты заметила, – Лимитчик. Единственный представитель класса, уже не существующего. Игра меня не анализирует так, как других, пока я не начну взаимодействовать с ней сам. Изучить меня без разрешения могла разве что Камилла, но вот сюрприз – ее больше нет. Пропала. Стерлась из игры. Или же затаилась? Ты ведь не знаешь, верно?
Малена смотрела на меня еще внимательнее, чем я на нее. Я сделал шаг в сторону, она – в противоположную, словно мы были участниками дуэли под останкинским шпилем, а секундантом выступала Версиана.
– Продолжай, – произнесла она.
– Тебе так важно, чтобы я продуцировал ответный сигнал, – пожал я плечами. – Хорошо. Скажи и ты что-нибудь в таком случае. Например, расценивать ли мне тебя и твоего сталкера как одну личность или как две разные?
– Сталкер? – переспросила Малена. – Вы моему игровому альтер-эго уже и название придумали?
– Кто это «мы»? – спросил я в свою очередь.
Малена отвернулась, усмехнулась, покачала головой.
– Тяжело, да? – заметил я. – Вот так, без кучи шпионских программ, лицом к лицу, что-то выпытывать у человека. Ты явно в журналистике никогда не работала. Думаю, ты боишься живых людей.
– Мы не живые, – опровергла Малена, смахнув прядь с лица. – Давно уже нет. Версиана сотрет нас всех.
– И ты хочешь помочь ей в этом? Или помешать?
– Я хочу возглавить ураган, который приближается, – ответила она. – Ничего больше. Тебе стать лидером в нем не получится, ты сам уже его часть. И тебя уже несет.
Малена показала на пустой участок, где совсем недавно располагался палаточный городок. Никакого напоминания о самозахвате Коренных.
– Ловко ты их покрошил, – сказала она. – Шестерых отправил на перерождение, остальных распугал. В лагере не осталось ни одного игрока, и Версиана его сэвейдила.
– Считай меня санитаром леса, – произнес я.
– Санитар леса – это Лайм.
Я промолчал. Она лукаво улыбнулась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ты же понимаешь, что моя, как вы ее называете, сталкер – или сталкерша – сообщает мне все, что видела в игре в мое отсутствие?
– Догадываюсь, – кивнул я. – Подозреваю, что та, другая Малена, время от времени экспортирует собственный код на внешние носители, перенаправляя собранные ею данные на твой сиано-костюм. Если, конечно, ты вообще используешь его для входа в игру, а не заваливаешься сюда каким-нибудь другим способом. Путем бэкапа самой себя Малена пережила позавчерашнее обнуление вместе со всеми нами. А ты, соответственно, вчера разбирала логи ее приключений с раннего доступа и охренела от того, что за день до релиза кто-то запустил полноценный сеанс игры длительностью в сутки. И что в эти двадцать четыре часа случилось много интересного. Думаю, все это тебе известно, причем в интерпретации искусственного интеллекта. И ты пытаешься понять, что же здесь произошло на самом деле. И как это повлияет на твои планы здесь. Ураган не ждет.
Словно поощряя меня за блистательные выводы, проявилось уведомление:
Вы получаете навык: Восприятие 2.
Я постарался не фокусировать взгляд на неожиданной надписи в воздухе. Хорошо, что Малена на меня не смотрела. Ловя момент, я закрыл экран и добавил:
– Лимитчик тридцатого уровня – тебе кость в горле. Меня не смог просчитать даже твой собственный софт.
– Если ты про Тимура, то он быстро учится, – заверила Малена.
– Ну, копировать внешние атрибуты вроде оружия он научился. А вот пользоваться ими – не очень. Ты не можешь засунуть меня с Тимуром в общее уравнение. В текущем билде Версианы, ставшем финальным, не должно было быть ни меня, ни его. Ты думала, что самая умная, потому что догадалась, как протаскивать в игру то, что из нее было удалено. Но оказалось, что ты не одна такая. Что существуют люди, которые тоже так умеют. Они пробрались в Версиану своими путями, и этих людей больше, чем один. Ты в меньшинстве, Малена.
Шатенка ничего не говорила. Она смотрела в стену башни, словно могла видеть сквозь камень и сталь. Я заметил, что за время нашей беседы никто ни зашел в телецентр, ни вышел из него. Либо часть Коренных все еще дежурит внутри башни, не позволяя территории смениться на сторис, либо Малена использует свои глушилки НПС.
– Хорошие у тебя друзья, – внезапно сказала она. – Забавный медвежонок Бурелом. Мерк тоже ничего – только он слишком паясничает на экране и не всегда чувствует, когда его заносит. Лайм неинтересен. От Шанталь я бы и сама потекла, если бы она была в моем вкусе.
– А я не в твоем вкусе?
– Ты интереснее, чем все четверо.
– Интереснее, чем Джек?
– Ох уж этот Джек, – помотала головой Малена. – Нашел себе ветряную мельницу и не понимает, что у него и копье тупое, и кобыла дохлая.
– Допустим, на дохлую кобылу я похож, особенно анфас, – согласился я и поднял руку в перчатке. – Но к оружию Джека претензий не имею. Работает отлично. Твое альтер-эго тебе не сообщило? Оно, между прочим, сильно искало эту штуку.
– И я тоже ищу, – спокойно сказала хакер. – Отдай ее мне. Ты ничего не потеряешь, ведь носитель с программой все равно остался у тебя. При следующем заходе в игру у тебя снова появится перчатка. У меня же эта копия пропадет. Но я успею ее изучить.
– Попробуй, забери, – предложил я. – Или ты снова из воздуха танк вызываешь? В прошлый раз получилось не очень.
– Осторожно, Арбестер, – процедила Малена. – Ты действительно мне интересен как игрок. Во всех смыслах. Постарайся, чтобы ты мне не наскучил.
Кажется, я сумел задеть ее за живое. Зря я полагал, что это у Лизы нет друзей. По сравнению с Маленой Лиза выглядела ведущим лицом корейской девочковой поп-группы.
Сейчас передо мной стояла холодная и расчетливая сука. Циничная и затюканная, закомплексованная и высокомерная разом, использующая свои ум и талант во имя издевательств над людьми. У меня не было ни тени жалости к ней, ни желания сотрудничать. Однако терять бдительность нельзя. Малена собиралась ударить по Версиане. Успею понять, как именно, пока не стало слишком поздно, – сумею ее переиграть.
