Мне тогда сразу вспомнилась французская сказка «Синяя Борода». Но не будет же Константин обезглавливать каждого вошедшего в нее без разрешения?.. Чушь, конечно. Но интересно.
- А… это больная тема для него. Он и сам не ходит в эту комнату.
- А вы?
- Чтобы пыль убрать. Но делаю это как можно реже.
- Так что там?.. Если не секрет, конечно.
- Вообще я не должна об этом распространяться… Да и сам он, думаю, никогда не стал бы тебе рассказывать об этом, что бы вас ни связывало, - я напряглась. – Но…
- Если это и правда так запретно, то не говорите.
Тогда Маргарита встала со стула и подошла к столешнице, чтобы не говорить со мной через всю кухню.
- Когда-то Константин хотел отказаться от своей дочери, - это заставило меня замереть. Я не могла в это поверить. – Но это не то, что ты подумала. Это еще было до ее рождения. Дело было в его… женщине.
- Жене?..
- Они не были женаты. Константин никогда не был женат.
- Эм… понятно. И.. и что случилось?
Ну, не быть женатыми никакое не преступление. Многие так живут, гражданским браком. Ничего дурного в этом не вижу. Лишь бы любовь была.
- У нее была лейкемия, которую обнаружили достаточно поздно. Не сразу проступили явные признаки. А когда обнаружили, то она уже…
- …была беременна?
- Да, - кивнула Маргарита. – Ей нужна была химиотерапия. Срочная. Но это означало, что с Аленой, скорее всего, потом будет все плохо. Она могла и вовсе потерять ребенка. В конце концов Лиза решила, что не будет лечиться до родов. Она предпочла жизнь Алены своей. Конечно, было лечение после, но… было уже слишком поздно. До родов она еще более или менее была, а после... сгорела как свечка.
Я сглотнула и продолжила, наконец, домывать тарелку.
- А Константин?..
- Он был в бешенстве от ее решения. Тогда еще были живы его родители. Мы говорили с его матерью об этом. Царство Небесное. Он был разбит… Хотел заставить ее думать о себе, а не о ребенке. Говорил, что у них потом могут быть другие дети… Ну, ты понимаешь…
- Да... Понимаю...
- Теперь он пребывает в постоянном чувстве вины перед Аленой. Он помнит, что хотел отказаться от нее и корит себя за то, что тогда не оценил всей жертвы Елизаветы. Отсюда все эти поездки в больницу, нежелание подпускать посторонних людей к девочке…
Но меня он подпустил.
- Мало, конечно, будет сказано, но вы не представляете, как мне жаль, - глубоко вздохнула и задержала дыхание.
- А комната… В ней она умерла. Он тогда с ней пролежал на кровати еще несколько часов после ее смерти. Никого не подпускал. Там уже… трупный запах проступать начал. Такой кошмар был…
Как он вообще после этого смог остаться жить в этом доме…
- Но сейчас… сейчас он неплохо справляется, - сделала я вывод, который озвучила сдавленным голосом. У меня ком в горле встал.
- Это правда, - кивнула Маргарита. – Только зачерствел совсем.
- Он хороший… Мне так кажется, - пожала плечами.
- Только это все между нами, хорошо?
- Конечно. Что вы?… Я не собираюсь ничего с ним такого обсуждать. Это… это слишком. Не мое дело, - встряхнула головой.
Глава 24.
Полночи не спала. До трех часов глядела в потолок и думала о том, что мне рассказала Маргарита о нем. Есть у меня такое свойство представлять картинки в голове. Воображение хорошее.
Я не знаю кем надо быть, чтобы вынести столько боли… Из чего нужно состоять, чтобы вести себя так спокойно. Точно не только из плоти и крови. Там есть что-то другое в нем.
Теперь я боялась как-то не так повести себя в его присутствии, ведь я не думаю, что смогу впредь смотреть на него как раньше. Но в то же время я ни в коем случае не должна выдать Маргариту. Она доверилась мне.
Утром просыпаюсь, а Алена у меня в комнате. Одетая в белую рубашку и черный сарафан. На ней так же белые утепленные колготки и туфли на платформе. На голове высокий хвост. Такая серьезная.
- О, привет... Ты куда-то собираешься?..
- Мне через полчаса ехать на занятия по скрипке.
- Да? Здорово… - протянула сонным голосом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- А ты можешь поехать со мной?.. - осторожно спросила девочка.
- С тобой?..
- Почти все девочки приходят со своими мамами на занятия… - потупила взгляд Алена. - Со мной все время ходила Рита, а иногда я одна там оставалась, а потом папа меня забирал. Но сейчас я хочу, чтобы ты со мной поехала. Ты можешь?.. Занятия длятся недолго.
- Конечно… конечно… - приподнимаюсь с головной болью. Спала всего ничего. – Я поеду с тобой. Только кофе выпью внизу по-быстрому, хорошо?
- Да-да! – подпрыгнула один раз Алена. – Тогда я внизу буду ждать! – убежала.
Сегодня же понедельник. Константин говорил, что с этого дня приступит к тому, чего я так жду.
Собравшись как можно проще, я спустилась вниз. Вошла в кухню, где встретилась со всеми.
- Доброе утро, - поприветствовала всех, а Маргарита поспешила мне принести чашку кофе. – Благодарю.
Константин залипал в своем смартфоне, а я не могла отвести от него глаз. Думаю, он чувствовал мой взгляд на себе, и сам на меня посматривал.
- Папа, София поедет со мной на занятия!
Ее отец взглянул на меня.
- Отлично, - ответил Константин. – Я уже сделал, что обещал, - обратился мужчина уже ко мне. – Они прилетят.
- П-правда?.. И что ты сделал?
- У них здесь образовались кое-какие проблемы, которые могут достать их в любой точке мира. Они вынуждены вернуться, чтобы решить их.
- С… спасибо... Ты... не знаешь, что делаешь для меня...
- Пей кофе, София. Скоро поедем.
Я поспешила отпить глоточек напитка и съесть круассан с вишней и кремом. Маргарита божественно их готовит.
Чуть позже, когда Маргарита покинула кухню, а Алена побежала за своим инструментом наверх, тем же временем, когда мы немного разговорились с ним… я совершила непозволительное. Я назвала его именем моего погибшего мужа. Я, конечно же, поспешила извиниться, но уже через две минуты снова его ляпнула! И тогда Константин всерьез напрягся и уже явно не пронес это мимо ушей.
- Прости…. Прости… - кажется, его раздражали мои извинения. Его суровый взгляд буровил меня насквозь. – Такого больше не повторится. Извини…
- Ты выпила кофе?
- Да.
- Тогда едем, - Константин встал со стула и быстро вышел из кухни. А я еще несколько секунд переваривала собственное поведение.
Какого черта, София?!..
* * *
Репетиция Аленочки прошла превосходно. А так хорошо чувствовала себя среди детей. Это были очень приятные три часа, несмотря на жуткий недосып и потрясение, связанное с моим языком, который болтал что попало сегодня утром.
Вернувшись домой к обеду, Алена не могла перестать говорить о репетиции и о том как девочки завидовали ей, что я пришла с ней. Я так и не поняла в чем заключалась зависть, но поддакивала Алене во всем.
Алена быстро пообедала своим супом и убежала наверх. Маргарита ушла к себе в комнату из-за повышенного давления. И вот мы снова оказались с ним наедине за столом. Я очень рассчитывала, что он что-нибудь расскажет мне о своих планах в отношении Тамары и Виктора, но не собиралась его особо раздражать.
Сейчас я и Константин снова пили кофе, как и утром. Не чай или сок. Кажется, не только для меня эта ночь была бессонной.
Мы переглядывались уже около минуты.
- Я так волнуюсь… - подала я голос.
- Причина?
- Из-за Маши. Что они смогут снова что-то придумать, чтобы оставить ее с собой…
- Не получится. Для них есть вещи гораздо важнее, чем оставить ее с собой из принципа.
- Ты многое о них узнал, да?..
- Да... Я знаю куда бить.
И знать не хочу...
- Спасибо тебе за то, что ты делаешь для меня и… моей дочери, - он так смотрит на меня, будто слышать этого не хочет. Ему не то грустно, не то еще как-то. Он вообще странно себя ведет с самого утра.
