её нытьё, а ты вроде ничего такая. Что между вами двумя произошло, она так и не объяснила?
– Маленькое недоразумение.
– Ага, весом в восемьдесят килограмм? – Брэд откинулся на спинку сидения. – А сколько он вообще весит?
– Очень важная информация, – Эмили закатила глаза. – Вообще я тебя прекрасно понимаю, это как мы с Брэди. Передружба между двумя, как отдых на зимнем пляже – вроде всё нравится, вроде ещё бушует, даже восторгаешься, но раздеваться уже точно не станешь.
– Я тебе об этом напомню, когда ты снова проснешься в моей постели, – возмутился Брэд.
Беатриса почему-то залилась краской и потупила взгляд. Она не была недотрогой, её вовсе не смущали подобные беседы, но всё же от такого разговора стало не по себе. Будь это кто-то из её близкого окружения, она бы охотно поддержала беседу и даже посмеялась с подобных фраз, но сейчас это вызывало дискомфорт. Наверное, она просто привыкла к одиночеству и монологическим беседам с собой.
Микроавтобус остановился, и салон постепенно стал пустеть. Бэт последовала за остальными. Выйдя, она осмотрелась – вокруг не было ни единого жилого здания, перед ней раскинулось поле со стриженым газоном, которое было огорожено небольшим забором. Посреди поля стояло несколько десятков бинбэгов, а перед ними находилась высокая стена, на которую был выведен прожектор. Возле багажного отделения скопилось несколько ребят. Они разгружали паки с пивом. К Беатрисе подошла Эмили, и протянула плед. Она с благодарностью его приняла и вновь растерянно осмотрелась. Логана нигде не было видно, зато она заметила, что около стены стоит небольшой стол, на котором красовалась коробочка, а рядом чистые листы и ручка. Не без интереса она подошла к скопившейся вокруг стола толпе и заглянула через плечо впереди стоящего. Оказалось, это было голосование за фильм. Из предложенных кинолент Беатриса не знала ни одну, поэтому тактично решила отойти в сторону. Когда ребята стали разбредаться, Бэт заняла сидение в самом конце. Рядом послышался шорох, и она подняла голову.
– Вот ты где, я уж думала, потеряла тебя.
Логан подтащил мешок ближе к ней, и, приняв удобную позу, усмехнулся:
– Не надейся, от меня не так просто избавиться.
– Кстати, где мы?
– В глуши Бостона. Здесь когда-то стоял разваленный дом, его решили продать. Мы с ребятами подсуетились, собрали денег и решили выкупить участок. Теперь традиционно в конце каждого месяца собираемся своей компанией и смотрим фильмы.
– Это вы здорово придумали. А что делаете, когда наступают холода?
– Участок пустует. Устраиваем посиделки у кого-то дома. – В этот момент какой-то парень объявил название фильма и Логан недовольно фыркнул: – я его уже видел. Очередная история, в которой случайности не случайны.
– В этом весь смысл. Всё имеет первопричину, разве нет?
– Не знаю. Готов это принять только если ситуация перерастает в неизбежность.
Беатриса не стала спорить, лишь подумала про себя, что их встреча так же получилась случайной, как и планировалось. Хотя, если бы она не приехала в Бостон, или если бы Боско не предложил именно в этот вечер приехать на вечеринку, смогла бы она встретиться с героем своих снов или нет? Всё это до сих пор было чудно для неё. Галдёж утих. На экране появились первые кадры. Беатриса смотрела перед собой, Логан смотрел на Беатрису.
– А кто-то говорил, что это я пожираю его взглядом, – заметила она.
– Ты сейчас интереснее фильма. Меня терзают сомнения. Я уверен, что уже тебя где-то видел, хоть ты убеждена в обратном.
Бэт повернулась к нему. Конечно, уже видел, просто не помнишь, – промелькнуло в её голове. Жаль, что она не могла рассказать о своих снах.
– Говорят, что человеческая душа создана из очень тонкой материи, и, конечно, если ты веришь в реинкарнацию, при переходе сохраняет некоторую информацию из предыдущей жизни на подсознательном уровне. Так что, кто знает, может и встречались.
– Детские сказки.
– Люблю сказки, мифы и легенды. Особенно загадки кармы.
– Напомни, какие книги ты читаешь?
Она рассмеялась.
– Самые разные, но мне нравится обсуждать подобные темы. Как-то я читала такое предположение, что человеку достаются руки того, кто любил его в предыдущей жизни.
Логан осмотрел свои ладони:
– Страшно представить, сколько «чужих» рук поддалось плотским утехам против их воли.
– Обязательно надо опошлять?
– Но это факт, особенно если учесть гормональный бунт подростков.
Бэт покачала головой:
– Я больше ничего не стану тебе рассказывать.
– Да ладно, мне интересно. Правда.
Конечно, она не поверила. Порыв ветра неприятно ударил в лицо, проникая под накидку, от чего Беатриса поежилась и постаралась сильнее укутаться в плед. Логан обнял её, делясь частью своего пледа. Она слегка содрогнулась, а после неуверенно положила голову на его плечо, пытаясь привыкнуть к мужскому теплу. Уловив в Беатрисе непривычную для него наивность и скованность после каждого прикосновения, он всё же задал вопрос:
– Знаю, что у девушек не интересуются, но позволь узнать, сколько тебе лет?
Она удивилась.
– Месяц назад исполнилось девятнадцать. Зачем тебе это?
– Любопытство.
– И какая у нас разница?
– В пять лет.
Ощутив его напряжение, Бэт решила, что лучше будет высвободиться из объятий, но Логан лишь сильнее прижал её к себе.
– Что-то не так? – неуверенно спросила она, ощущая его учащенное сердцебиение.
– Всё хорошо, просто пытаюсь понять.
– Давай пытаться вместе. О чем ты думаешь?
– О том, что, оказывается, ты маленькая.
– Эй, пять лет ещё не разница в возрасте.
– Я не об этом. Обычно я встречал девушек, которые быстро взрослели, и даже в свои пятнадцать вели себя, да и выглядели, на все двадцать. Мамины помады, сапоги старших сестёр, они были не то, чтобы легкодоступны, с ними просто было намного проще. – Он потёр переносицу и вздохнул. – А те девушки, которые твоего возраста, естественно, я говорю о своих знакомых, давно уже не реагируют на обычное касание щенячьим дрожанием. Не в обиду сказано.
– Я не обижаюсь, – она солгала. – Да, я из той категории, когда мама ждет с гулянок в лучшем случае к девяти часам, мне нравятся конфеты, воздушные шары, и из-за меня никто не дерётся. Теперь мы разобрались с твоими вопросами?
– Да, – он улыбнулся и перевёл на неё взгляд. Её щеки были залиты румянцем, и ему это понравилось. – Можешь меня бить за похабные шутки, мысли и всё в таком роде, но, без капли лжи – и да, скажу заранее, я сам удивлен, – с первой встречи целовать твои щеки мне хотелось больше, чем затащить в постель.
После этих слов лицо Бэт стало краснее помидора. Она чувствовала себя нелепо, смущаясь от каждого его слова, а он был
