Лорд Ален поблагодарил бен Сулеймана и подошел к раненому.
— Чем могу быть вам полезен, сэр Уолтер?
— Мне сказали, что вы ездили в Аркоут вместе с моей дочерью.
— Да. — И лорд Ален, поколебавшись, все же рассказал сэру Уолтеру о том, что там произошло, и об их встрече с Мейджером из Оффена.
Сэр Уолтер нахмурился. Помолчав, он сказал:
— Одно время я думал, что Кенрик Аркоут попросит у меня руки Гизелы. Подобный брак не стал бы удачным. Старая карга, его мать, ни за что по-доброму не приняла бы Гизелу, — тут он слабо улыбнулся, — да и Гизела, как я уже говорил, не потерпела бы, чтобы ею командовали, особенно другая женщина, пусть и старше ее. — Лорд Ален улыбнулся в ответ. — Мне кажется, что Гизела не была бы счастлива с молодым Кенриком. Он приятный, мягкосердечный человек и, я уверен, угождал бы жене, но и с матерью не захотел бы ссориться. Его беда заключалась в том, что он старался угодить всем и никого не обидеть. Гизелу со временем это стало бы раздражать, и, в конце концов, Кенрик заработал бы лишь презрение. — Он беспокойно зашевелился на кровати. — Мне не стоило, наверное, плохо говорить о мертвом…
— Вы знаете Кенрика Аркоута лучше, чем я, — просто заметил лорд Ален.
Сэр Уолтер прямо посмотрел в темные глаза барона.
— Скажите, вы еще не отказались от мысли жениться на моей дочери, милорд?
Ответ последовал незамедлительно:
— Конечно, нет, сэр Уолтер! Я хочу как можно скорее жениться на мадемуазель Гизеле.
— Да и мне это было бы желательно. — Он вздохнул. — Предупреждаю вас, милорд что Гизела без удовольствия воспримет мое решение. Мне не хочется проявлять свою власть теперь, когда она в таком горе но придется. Я вас прошу прислать писца для заключения брачного контракта.
Лорд Ален согласно кивнул.
— Я пошлю в деревню за отцом Иоанном — он знаток в таких делах.
— Да, это честный и дельный человек.
— Не волнуйтесь, сэр Уолтер, — уже стоя в дверях, сказал барон. — Я соглашусь с тем приданым, которое вы посчитаете справедливым, и не бойтесь за мадемуазель Гизелу. В Элистоуне она будет в полной безопасности. Правда, своевольничать ей я не позволю, но на первых порах не стану и требовать многого.
Сэр Уолтер еле заметно улыбнулся и махнул рукой.
Днем за Гизелой послал отец. Она поспешно пошла следом за Юоном. Вдруг отцу стало хуже? Но сэр Уолтер встретил дочь, сидя в постели, откинувшись на подушки и попивая отменное бургундское.
Гизела опустилась на стул.
— Ты выглядишь лучше. Рана уже не болит?
— Немного, только когда я двигаю ногой. Лекарь считает, что это не страшно. Лорд Ален сказал мне, что леди Идгит тебя не приняла.
Гизела наклонила голову, стараясь не встречаться с отцом взглядом.
— Боюсь, что она считает меня виновницей смерти Кенрика. Она ясно дала понять, что не желает моего присутствия на похоронах, но я все равно пойду!
— Нет, не пойдешь!
Она уже была готова сердито возразить, но взглянула на отца и осеклась.
— Ты не появишься в Аркоуте!
— Но Кенрик был нашим близким другом…
— Мы не родня. Если леди Идгит не желает этого, то тебе не следует поступать наперекор. Я знаю твою привязанность к Кенрику, но он умер, и ты должна горевать молча. Леди Идгит не хватает только сплетен, а они начнутся, если ты поведешь себя вызывающе и явишься на похороны вопреки ее желанию.
Слезы застилали Гизеле глаза, и она отвернулась от отца. Догадался ли он о той последней их с Кенриком встрече в Элистоунском лесу? А леди Идгит? Нет, Кенрик, конечно же, не сказал матери, что едет на свидание. Ведь она настаивала на секретности!
Сэр Уолтер подождал, пока Гизела справится со слезами, и спокойно произнес:
— Мы уже говорили с тобой о том, что лорд Ален просит твоей руки, и ты знаешь, что я желаю этого брака. А теперь я требую, чтобы ты согласилась.
Гизела вскочила на ноги и негодующе воскликнула:
— Папа, как ты можешь просить меня об этом сейчас!..
— Именно сейчас! Дитя мое, я лежал здесь и думал о том, что могло бы произойти, если бы меня убили. Я не настолько здоров, чтобы уберечь тебя, если вдруг что-нибудь опять случится. Поразмыслив, я пришел к выводу, что ты можешь быть в безопасности, только выйдя замуж за барона. Я говорил с ним сегодня утром, и он выразил желание, чтобы обряд бракосочетания совершился поскорее. Он рассказал мне о вашей встрече с Мейджером из Оффена. Ты понимаешь, что можешь стать его новой жертвой? Гизела вздрогнула, что не укрылось от глаз сэра Уолтера.
— Как я вижу, ты сознаешь, что тебя ждет, попадись ты ему в руки. Скажи, лорд Ален де Тревиль тебе так же ненавистен, как Мейджер?
— Нет… я не знаю, как лучше объяснить, но… мне он не нравится. Он слишком суров и холоден.
— Ты его боишься?
Голубые глаза Гизелы встретились с серыми глазами отца. Она была в явном замешательстве.
— Нет, — тихо ответила она. — Мне кажется, я его не боюсь… — Гизела замолчала и стала покусывать нижнюю губу. — Но я не представляю, как уживусь с ним. Вот с Кенриком…
— Да, в обществе Кенрика ты чувствовала себя легко. Он не противоречил тебе. Вы вместе росли, но брак — это совсем другое, Гизела, и со временем, я думаю, ты обнаружила бы в Кенрике определенные недостатки, например слабохарактерность, и жизнь уже не казалась бы такой сказочной, как об этом поют трубадуры.
Она покраснела, так как отец затронул ее самые сокровенные мечты.
— В Элистоуне тебя ждет много дел. Ален де Тревиль не будет уступчивым мужем, но я полагаю, и не чересчур суровым.
— Ты думаешь, он станет меня бить? — нетвердым голосом спросила она.
— Возможно, и станет, — ответил сэр Уолтер. — Порой ты этого заслуживаешь.
— Но сломить меня ему не удастся! — Гизела решительно задрала подбородок.
— Да он и не захочет этого. Вы поладите, если ты постараешься.
Гизела молчала, и сэр Уолтер увидел, что дочь вот-вот расплачется.
Он вздохнул. Уолтер Брингхерст очень любил свою красивую и своевольную дочку, и у него разрывалось сердце оттого, что он принуждает ее к браку, который так ей не по нутру. И тем не менее он был уверен, что поступает наилучшим образом. Сэр Уолтер подавил минутную слабость.
— Ты повинуешься мне?
Губы у Гизелы задрожали. Она не могла больше спорить и кивнула, затем, нагнувшись, поцеловала ему руку.
— Я должна повиноваться.
Он потянулся к ней и погладил светлую прядку волос, выбившуюся из-под головного убора.
— Твоя мать гордилась бы тобой. А теперь ступай и обсуди с Олдит свадебный наряд.
С этими словами он отпустил ее.
