— Вы обезглавливаете Тёмного в одиночку, но не можете справиться с такой же тварью, которая и размером меньше. Как она могла убить четверых ТЕМОРОВ? — Адамас переводил взгляд с одного на другого, говоря каждое слово все жёстче и громче.
— Мы не почувствовали её появления, тёмной крови в наших жилах оказалось недостаточно. К тому моменты как мы ощутили постороннее присутствие, она убила уже троих. Вырывая их кадык, ещё в лесу.
Я была шокирована и испугана, понимая, что в этом лесу есть то, что способно убить несколько крепких мужчин, которые явно жили одной войной и ежедневными тренировками. А ведь мы спали там, совсем ничего не подозревая…
— Где её туша? Мне надо увидеть тварь, чтобы понять её сущность.
Мужчины молчали, но Кай прервал молчание, говоря спокойно, когда я удивилась тому, что постоянное лукавство пропало из его глаз.
— Туши нет. Когда мы услышали крики ещё одного война, то кинулись к нему, решив, что есть ещё одна тварь. И были правы.
Адамас слушал и с каждым словом своих воинов, становился всё мрачнее и мрачнее…
— Когда мы нашли четвертого война, он был привязан к дереву за горло собственными кишками, которые были вытащены из его вспоротого живота. А вернувшись назад, не обнаружили дохлую тварь. Её забрали. — закончил хмуро Кай.
А у меня скрутило живот и комок тошноты подобрался к горлу, от представления мужчины, который погиб задушенный собственными кишками. Я не знаю почему, но продолжала стоять, плотно закрыв глаза и слушая, не смотря на то, что от всего услышанного мне становилось только хуже.
— Ещё разумных тварей нам не хватало. — Выплюнул Торфун, продолжив — Может нам стоит вернуться к тому месту, твоя кровь сильнее Адамас, возможно ты что-то почувствуешь.
Адамас лишь кивнул, поворачиваясь и переводя свой взгляд на меня…
— Иди в шатер, отдыхай и не высовывайся из него. Когда мы вернёмся, нам нужно будет отправляться в дорогу и больше возможности нормально отдохнуть у тебя не будет.
— Но я… — начала и замолчала, когда Адамас сделал шаг ко мне, положив свою горячую ладонь нежно на мою щеку, произнеся своим красивым, хоть и жёстким голосом…
— Всё будет хорошо, Кай будет рядом, а в лагере останутся войны.
Я сглотнула, коротко кивнув и смотря в след уходящим мужчинам. Я понимала, что не могу мешать ему и хныкать, вздрогнув когда над моим ухом раздался колкий и лукавый голос…
— Ну что красавица, как погуляли? — не без доли язвительности произнес Кай.
Я поджала губы, потому что прекрасно понимала, о какой «прогулке» говорил этот греховно красивый мужчина.
— А ведь ты говорил что в лесу нечего бояться… — не выдержав съязвила я вместо ответа, смотря в его кристально голубые глаза.
Мужчина наклонил голову чуть в бок, одарив меня любопытным взглядом, продолжив все также насмешливо…
— Думаю так и было бы, но дело в том, что твоё присутствие в этом мире, кое кого очень волнует. Поэтому такого никто не ожидал. — но немного помолчав добавил — Присутствие такой сильной тьмы, смог почувствовать бы только Адамас, но он был занят кое кем и кое чем.
После этих слов я покраснела, но прокрутив его слова ещё раз в голове, почувствовала зарождающееся чувство вины… Получается, что? Если бы я не настояла на нашей близости с Адамасом, он бы был уже в лагере и обязательно почувствовал бы присутствие тварей? И те мужчины не погибли бы?!
Я склонила голову чуть вниз и ничего не ответив направилась в шатер, обходя мужчину, когда услышала в спину…
— Я не хотел расстроить тебя девочка. Не вини себя, никто не мог предугадать такого днём. — Я замерла, пока слушала слова Кая, которые звучали в этот раз спокойно и серьёзно. Решив, что мне и правда не стоит забивать голову и винить себя.
Поэтому зайдя в шатер, я тут же легла спать, но заснуть сразу не получилось. Потому что в моей голове все ещё крутилась одна мысль, и она меня пугала до скрежета в зубах и дрожи по всему телу… Кому я нужна и для чего?
Конечно я помнила слова Адамаса ещё там, в поселение, что я нужна какому-то некроманту, для подпитки его сущности… И пусть я не знала, что именно это значит, зато прекрасно понимала, что ничего хорошего для меня. А сегодняшний ужас, пусть которому свидетелем я не оказалась, это только подтвердил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
***
Я был до безумия зол на себя за то, что дал себе слабину в такое непростое время. И как я мог настолько сильно погрузился в эту девушку не только телом, мыслями, но и всем своим естеством… И вот он, первый провал, который стоил жизни четырём войнам. Да, возможно чьей-то смерти я бы не избежал, будь в лагере или же просто настороже, но тогда бы я не чувствовал себя так паршиво. Понимая, что эти люди доверили мне свою жизнь, и как они готовы отдать её за меня, так и я должен обеспечивать их безопасность, будучи одним из немногих, кто всей своей кровью чувствовал тьму.
Мы пришли на место, где погибли Теморы, моя кровь бурлила, чувствуя прошлое присутствие порождений зла. Но на этом всё, я не ощущал не каких вибраций, которые могли бы исходить отсюда, ведя туда, куда делась мертвая тварь.
— То, что забрало тушу, другой сущности. Точно не такого же вида, как та тварь, которую убил Аларик. Потому что я не чувствую присутствия второй такой же, хотя отчетливо ощущаю ту, что была мертвой.
— Но зачем и кому забирать дохлую тварь? — непонимающе сводил брови Аларик.
— Что бы мы не поняли, кто создал её. — отрезал коротко я, продолжая — Думаю Хельм уже не один, а отыскал в склепах своих подручных и воскресил.
— Но как такое возможно? — все больше хмурился мой белокурый брат.
— Он черпает силу у тьмы, а то, что кануло во тьму, в ней остается навсегда. Поэтому ничто не мешает ему вернуть их, а скорее наоборот, помогает. Это доказывает только одно, что нам нужно скорее возвращаться в Теамору и готовиться к войне, которая близко.
Все стояли хмурые и серьёзные, понимая всю опасность и сложность грядущих проблем. Но молчание прервал Торфун…
— Адамас, я не хочу лезть и никогда не лез в твои личные дела. Но должен сказать, что эта девушка обуза для тебя… — говорил он спокойно, хоть и уверенно. Когда от услышанных слов, я напряженно вытянулся как тетива.
— Что?
— Она делает тебя неконцентрированным, потому что когда она рядом или ты с ней, как сегодня, то твои мысли заняты только ею. Она будто бы тушит огонь, который горит в твоей крови и чует тьму. Даже я с трудом ощущал тебя сегодня, когда ты ушел в лес, будто бы ты закрался от нитей связи, которая объединяет нас. И ты понимаешь это, я вижу в твоих глазах.
— Она та… — не успел сказать Аларик, когда Торфун перебил его, добавляя жёсткости в голосе.
— Я давно заметил, что ты не равнодушен к девушке Аларик, но между вами только дружба и твоя голова остается трезвой. Но Адамас начинает привязываться к ней всем своим естеством, которое сильное и безудержное. Но в этом мире и в это время, мы не можем допустить слабости. А рядом с ней он становится слаб и уязвим! Хочешь сказать он не бросится защищать её без промедлений, не будет отвлекаться на ее состояние? И когда ни будь это помешательство может стоить ему жизни.
— О каком помешательстве ты говоришь Торфун? — не соглашался Аларик, пока я слушал и переваривал все сказанное. Решив дать высказаться своему верному боевому товарищу, который был мне как брат. — Всегда у Теморов были семьи и любимые женщины.
— Она человек с мира смертных! Тёмная кровь, которая течет в его жилах, тянется к ней, как тянутся порождения тьмы в другие миры. Желая овладеть всем и всеми без остатка.
— Довольно! — рыкнул я, не желая больше слышать о моей девочке ничего, но и прекрасно понимая, что Торфун прав. Меня тянуло к ней так сильно, что большую часть времени в моей голове были мысли только о ней. Хотя никогда в жизни, я не допускал влияния девушек на себя, не физического ни духовного, даже тех, с кем спал не единожды. — Возвращаемся в лагерь, утром снова в дорогу! — Закончил разговор я, направившись к своему боевому коню.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
