— Что скрывает — то секрет, так сказать информация, не подлежащая разглашению.
— Нет, Петр Андреевич, так дело не пойдет. Может, Коля какой-нибудь страшной болезнью заражен, а вы под него женщин подкладываете.
— Ну, у тебя и фантазия, Ракита, та часом в кружке юных фантастов в Доме пионеров не занимался? Ты что меня за диверсанта принимаешь, да мне майор Смерша поверил, а ты…
— Я вам верю, Петр Андреевич, — Яну стало неловко, — только в темную тоже не по-русски получается. Ведете нас, как козлов на поводке.
— Ну, у тебя и сравнения Ян Петрович, ты выбирай выражения, а то я могу ненароком обидеться, — наставник помолчал. — Ладно, только, если кому сболтнете…, можете себя считать евнухами, обрежу без надежды на восстановление.
— Обижаете, Петр Андреевич, могила.
— Ты заметил, что Коля всегда идет в баню после всех?
— Как-то не замечал.
— Правильно, потому что мало еще работаешь. Он старается, чтобы его никто в голом виде не увидел, — Петр Андреевич обернулся, как будто кто-то мог их подслушивать в вагончике, — стесняется он своей природы. Понятно?
— В каком смысле, у него, что физический изъян?
— Какой ты непонятливый, мог бы логику включить, студент всё-таки. Утром он переодевается со всеми вместе и ничего не скрывает, а после смены…, в чем отличие?
— Он в душ идет.
— И что?
— Ничего, моется, наверное.
— Так всё, — наставник разозлился, — я удивляюсь, как тебя еще с института не выгнали, такого недогадливого. Без трусов он в душе!
— Ясное дело, если б он в трусах мылся, его бы за ненормального приняли.
— Под трусами что!?
— Как что, понятное дело.
— Так вот, у него это понятное дело, очень большое. С кем из девчат не встречался, один крик выходит и никакого удовольствия.
— Неужели настолько большое?
— Настолько, сам инспектировал. Поэтому он попросил меня помочь, тут без профессионалов не обойтись.
— И как же вы собираетесь решать эту проблему?
— Я же сказал с помощью профессионалов. Девчат пригласил с Приморского, если ни одна из них не поможет, тогда только хирургия, но там тоже всё схвачено, из большого всегда маленький сделать можно. Правильно?
— Эти девчата, они кто?
— Как кто? Профессионалки. Проститутки.
— Настоящие? — удивлению Яна не было предела.
— Нет, всамделишные, — Петр Андреевич с сожалением посмотрел на напарника, — я смотрю, ты тёмный, как три подвала вместе, тебя еще воспитывать и воспитывать. Ладно, разговорился я с тобой. Пошли, Коля, наверное, уже ждет.
Винарку Петр Андреевич выбрал ближнюю, там, как всегда в это время было полно народу и накурено, что не продохнуть, тем более на улице стояла жара. Наставника здесь знали и уважали, без возражений им уступили столик в углу, уборщица грязной тряпкой протерла стол, на который поставили каждому по стакану вина и по дежурной конфетке.
Стол был, как пошутил Андрей, для стрельбы, стоя, то есть за него не садились, а становились. Это имело свои преимущества, при своей небольшой окружности за ним комфортно расположились четверо коллег. Ян нервничал, обстановка, по его мнению, не располагала к встрече с женщинами. Наставник, наоборот, был спокоен и первым подал пример: аккуратно потянул из стаканчика, культурно отставляя мизинец, предварительно предупредив: «По половинке». Конфетку трогать он пока не стал, но открыл желтую пачку папирос «Сальве», угощая, закурил сам.
Дам ждали не долго, минут пятнадцать. У Яна было мало дипломатического опыта, он не мог искусно скрывать свои внутренние «бурления». Когда появились две полногрудые с обильно накрашенными лицами «девушки» лет сорока, на его лице отразилась вся возможная гамма чувств.
Издали, а Ян их заметил еще от входа, сквозь дым обе показались ему красавицами. Собственно так и было. Блондинка ему меньше понравилась, он не любил тонкогубых, а брюнетка, произвела на него неизгладимое впечатление. Статная женщина, огромные темные глаза, длинные волосы, полные губы и такая же грудь, для любого мужчины не остались бы незамеченными.
Разочарование пришло позже, когда «девушки» подошли к столу. Обилие грима не могло скрыть ни возраста, ни потасканности. Может быть, им и не было сорока, но определенный опыт у них исчислялся в приличных величинах. Тем не менее, то, что осталось, под густо напудренными щеками и избыточно намазанными глаза, позволяло догадываться об их былой яркой красоте. Петр Андреевич галантно представил:
— Светочка и Беатрис.
Беатрис была брюнеткой, Светочка соответственно блондинкой. Ян не утерпел и задал некорректный в данной обстановке вопрос брюнетке:
— Простите, Беатрис, а вы что француженка?
— Ян, не умничай, — оборвал его Петр Андреевич.
Ян сдвинул плечами и всем видом показал: мне всё до лампочки. Коля сильно нервничал и от волнения подергивал коленкой, задевая Яна. Ракита уже хотел что-то сказать на эту тему, но услышал ответ:
— Моё настоящее имя Бронислава, Броня, но это звучит несовременно, поэтому мне больше нравится, когда меня называют Беатрис или Беата.
— Очень зря, Бронислава красивейшее имя. Оно означает славная защитница, — подхватил Ян.
Броня-Беатрис криво улыбнулась:
— Кто бы меня защитил. Вообще это меня так бабка назвала в честь моей прабабки, её тоже Броня звали. Она говорила, что я на неё, как две капли воды похожа. У бабки даже фотка была старинная, еще дореволюционная. Там мой прадед, прабабка и бабка у них на руках, маленькая еще. Моя прабабка, говорили, красавица была. Сама она из простых, а вышла замуж за богатого купца. Он был вдовый и лет на двадцать старше, но любил её безумно. Я даже фамилию помнила, — Броня нахмурила брови, вспоминая, — Каминский, точно. Потом пришло «то время» прадеда забрали в ЧК, а прабабку биндюжники убили на Привозе, пришлось моей бабке беспризорничать. Ну ладно, что мы о грустном, будут тут нас угощать или нет?
Зазвенели стаканы. Петр Андреевич шептался с Колей и кивал головой в сторону «девушек». Коля немножко повыламывался и ушел с Броней, за ним разбрелись и ребята. Ян долго провожал Броню взглядом, пока они с Колей не скрылись в толпе. У него не выходила из ума эта женщина, такая красавица и по всему видно неглупая. Почему она такая? Ей даже было нестыдно, она ведь понимала, что и Ян и Андрей знали о её профессии. Впервые близко столкнувшись с таким явлением, Ян был в шоке.
У Андрея сегодня было дело: надо было съездить к тетке. Тетка у него работала проводником и постоянно каталась между Одессой и Москвой. У неё можно было кое-чем разжиться, но и требовалось оказывать периодически посильную мужскую помощь в виде: прибития гвоздей, ремонта дверей или окон, прочей мелочи. Жила тетка в старом доме на Мясоедовской улице, ремонтировать там всегда было что.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
