Гарри глубоко вдохнул и начал говорить, чуть медленней, чем обычно, слегка растягивая слова, как Снэйп и Малфой.
— Нет, второй копии пророчества нет, — начал он, не глядя на друзей, но ощущая их пристальные взгляды на себе. Ему было легче говорить с камином. — В зале пророчеств, где мы искали Сириуса, хранятся копии, единственные копии всех когда-либо сделанных предсказаний.
Гермиона, Рон и Джинни, казалось, почти не дышали — Гарри слышал только треск поленьев в камине и шум улицы за окном.
— Весь прошлый год Волдеморт пытался забрать эту копию пророчества, чтобы услышать его полностью, — продолжил спокойно говорить Гарри, по-прежнему не глядя на друзей.
— Он что, знал о пророчестве раньше? — не выдержала Гермиона.
— Да, знал, — ответил Гарри.
— Что ты имел в виду “услышать его полностью”? — спросила Джинни. — Он слышал какую-то его часть?
Гарри кивнул. Все трое друзей дружно вздохнули, и Гарри теперь смотрел на их до крайности удивленные лица.
— В тот день, когда пророчество было сделано, его шпиону удалось услышать несколько слов, — продолжил Гарри, еще медленней, тщательно выбирая слова, чтобы не сказать больше, чем они должны знать. — И когда он пытался убить меня…
Гарри сделал паузу, поняв, что ему очень трудно продолжать, но выбора не было — ему придется закончить. Ребята смотрели на друга и понимали, что сейчас они узнают правду о гибели родителей Гарри.
— Он пришел убить меня, будучи уверенным, что тем самым исполнит пророчество, часть которого он теперь знал, — продолжил Гарри, — но он сделал ошибку, придя в мой дом.
Он снова сделал передышку, дав возможность себе и друзьям осмыслить его слова и приготовить их к новому шоку.
— Почему? — не выдержал Рон.
— Потому, что он не знал пророчество полностью, а лишь его начало, — ответил Гарри.
— И что он слышал? — снова спросил Рон, но Гермиона его одернула.
— Он слышал, что есть мальчик, который способен победить Волдеморта. Этот мальчик родился в конце июля у родителей, трижды выживших после встречи с Темным Лордом, — сказал Гарри. — Но дело в том, что пророчество не имело в виду именно меня.
Реакция друзей была предсказуема — так же удивился и Гарри, когда Дамблдор ему говорил о пророчестве.
— То есть как, не тебя? — спросила Гермиона. — Волдеморт ошибся, посчитав, что пророчество о тебе?
— Не совсем, — ответил Гарри, говоря уже практически по слогам. — Таких мальчиков было двое — я и Невилл Лонгботтом.
Все дружно вздохнули еще раз, а Рон присвистнул.
— Так почему же Волдеморт пытался убить тебя, а не Невилла? — спросила Гермиона, которая всегда была более сообразительной.
— В этом он и сделал ошибку. Точнее будет сказать, что он сделал ошибку, решив убить мальчика в младенчестве, — ответил Гарри.
— Почему?
— Потому, что тем самым он предопределил свою судьбу, и мою тоже, — проговорил Гарри, чувствуя, что к нему возвращается отчаяние, которое охватывало его после разговора с директором о пророчестве.
Как им сказать остальное?
— Что ты имеешь в виду — про судьбу? — спросила Гермиона.
— Во-первых, в пророчестве не было указано имя мальчика, так что Волдеморт мог подождать и посмотреть: кто из нас — я или Невилл будет сильнее, когда вырастим. Но ему не хотелось, наверное, столько ждать, поэтому он решил покончить с возможным соперником как можно раньше, — продолжал Гарри. — Когда он шел в мой дом с надеждой убить меня, он заранее был обречен на провал. Дело в том, что, пытаясь убить меня, он тем самым дал пророчеству магическую силу.
— Не понимаю, — проронил Рон.
— Когда кто-то делает пророчество — оно не обязательно должно сбыться, — начала чеканить Гермиона, которая всегда много знала, — но если какая-то часть или действие, указанное в пророчестве приводится в исполнение — раскрывается его магическая сила. Иными словами, когда Волдеморт попытался исполнить пророчество, даже не зная его полного содержания, своими действиями он просто заставил пророчество стать пророчеством. То есть, теперь это пророчество должно исполниться по-любому — хочет он того или нет.
Гарри кивнул, показав тем самым, что Гермиона изложила все верно.
— А почему ты сказал, что он был заранее обречен на провал, Гарри? — спросила Джинни.
— Потому что, пытаясь убить меня, он не только привел пророчество в действие, но и дал мне силу для его осуществления, — сказал Гарри, наблюдая, как расширились глаза у троих друзей, когда он сказал эти слова.
— Ты хочешь сказать, что Волдеморт дал тебе свою силу? — поразился Рон.
— Да, направив на меня свою палочку в надежде убить, он передал мне часть своей силы, — ответил Гарри.
— А почему же он не смог убить тебя? — спросил Рон. — Из-за пророчества?
— Из-за пророчества тоже. Но было еще кое-что, что помешало ему убить в ту ночь, — почти шепотом сказал Гарри. — Моя мать принесла себя в жертву, чтобы спасти меня, — выдавил он из себя. — Ее любовь спасла меня от смертельного заклинания Волдеморта. Именно поэтому он не смог меня убить, а оставил мне лишь этот шрам и дав мне силу, почти потеряв свою жизнь.
Некоторое время все молчали.
— Гарри, — подала голос Гермиона, — а что же дальше? То есть, когда Волдеморт не смог убить тебя, сам исчез, дал тебе часть своей силы — на этом все и закончилось? Что будет дальше? Как звучало пророчество? Ты знаешь его полное содержание?
Гарри ждал этого вопроса. Он не был уверен, что должен этого говорить, но понял, что выхода нет, раз он начал.
— Дальше,…- начал Гарри, — я не уверен, что вы должны это знать, но…
Он встал и вплотную подошел к камину. Тепло помогло ему собраться с силами и продолжить нелегкий разговор.
— Я не буду пересказывать вам пророчество — это небезопасно для вас, — сказал Гарри, поворачиваясь к друзьям. — Я могу передать только его смысл.
Ребята закивали в знак согласия.
— В пророчестве говорилось, что единственный человек, способный уничтожить Темного Лорда родился в конце июля шестнадцать лет назад. И…
Он снова не знал, стоит ли ему это говорить друзьям.
— И,… так как Волдеморт сам выбрал для себя соперника — меня, теперь мы не успокоимся, пока один из нас не убьет другого, — выдохнул Гарри, глядя на пораженные лица друзей.
— Ты хочешь сказать, Гарри, что… — начала Гермиона, но не смогла продолжить.
— Да. Или он убьет меня, или я убью его — третьего не дано, — закончил Гарри, чувствуя, что он очень устал от этого разговора.
Ребята погрузились в мысли об услышанном и долго молчали, пока Гермиона снова не заговорила.
— Гарри, откуда ты знаешь все это? Ведь пророчество разбилось! Ты говорил с тем, кто слышал это пророчество полностью?
Гарри кивнул.
— Кто это был? — спросил Рон.
— Дамблдор, — ответил Гарри.
— Что? А почему он тебе раньше не сказал? — ужаснулась Гермиона. — Ты ничего не знал об этом столько лет? Как он мог столько лет скрывать это то тебя?
— Я тоже спрашивал его об этом, — сказал Гарри, — но я не буду пересказывать вам его ответ — это очень долго, и вам этого не надо знать — это только для меня.
— А Волдеморт знал, что Дамблдор в курсе пророчества? — спросила Джинни.
— Нет, поэтому он и хотел достать его копию из Отдела Тайн, — ответил Гарри. — Он потерял много времени на то, чтобы узнать, как можно забрать этот шарик из Министерства Магии.
— Ты о чем? — спросил Рон.
— Дамблдор объяснил мне, что снять с полок копии пророчеств могут только те, о ком они были сделаны, — объяснил Гарри, — поэтому он пытался заставить других забрать для него этот шарик, пока не выяснил, что это все бесполезно. Только он или я могли снять с полки копию пророчества — вот для чего он показывал мне это место во снах, которые я видел весь прошлый год. Он хотел услышать это пророчество любым способом. Он заманил меня в Отдел Тайн, заставив меня поверить, что он схватил Сириуса.
Гермиона и Джинни хлопнули себя по губам, чтобы не закричать от удивления.
— Ты была права, Гермиона, — с болью и тяжестью в голосе сказал Гарри, — Волдеморт рассчитывал на мою любовь играть в героя. Он знал, что отправлюсь куда угодно, чтобы спасти Сириуса. Если бы я не был так зол на Снэйпа — я бы научился закрывать свой разум от Волдеморта. Если бы я не был так любопытен — я бы понял, что мои сны про темные коридоры — обман и уловки Темного Лорда. Если бы я послушал тебя и не пошел бы в Отдел Тайн спасать Сириуса, а доверился бы кому-то из взрослых, Сириус бы остался дома в тот день.
Я сказал Снэйпу о том, что я увидел во время экзамена. Помните, как я кричал ему, что Волдеморт схватил Бродягу? Снэйп связался с Сириусом, нашел его живым и здоровым и все ему объяснил. Но когда я тебя снова не послушал и завел вас всех в Отдел Тайн, подвергнув вас тем самым смертельной опасности, в это время Сириус был здесь живой и невредимый. Если бы я не был таким идиотом, и послушался хотя бы чьего-либо совета, а не считал, что только я один прав — Сириус бы не погиб.
