Столь масштабные социально направленные вложения Путина вызвали критику со стороны Запада и доморощенной оппозиции, которые называли эту политику безрассудством и популизмом. Однако у Путина есть достойный опыт управления сбалансированным бюджетом с основательными резервами, так что нет оснований думать, что Путин не знает, что он делает. По моему мнению, социальные расходы также осознано совершаются для стимуляции экономки. И возможно, здесь заложена еще более глубокая идея модернизации России и ее экономки, чтобы создать новый и обширный пласт потребителей. Ведь прошлый успех западных европейских стран во многом произошел благодаря росту покупательской способности за счёт сильного перераспределения национального богатства. Мне представляется, что Путин воспользуется этим опытом, но сделает это быстрее и при меньшей налоговой нагрузке. Конечный успех этой стратегии будет зависеть от того, в какой степени удастся направить возникший в результате спрос на потребление отечественных товаров и услуг. Поскольку эти средства направляются людям, в настоящее время обладающим низкими доходами, у нас есть основания полагать, что в большой степени они будут направлены как раз на благо местных производителей. Таким образом, это означает не только стимулирование экономики страны, но и способ более равномерного распределения национального богатства внутри России, от Москвы и крупных центров до провинциальных городов и посёлков. Учитывая эти факторы, есть все основания думать, что темп экономического роста в России ускорится от, приблизительно, 4 %, что в настоящий момент предполагают большинство экономических аналитиков, до уровня от 5,5 до 6 % ВВП.
Социально-либеральная и патриотическаяСтремление Путина создать демократическую рыночную экономику исходит из его прагматичной политики, основанной на признании фактов существующей реальности, но при сильном желании их изменить. Поэтому Путин — лидер эволюционный, а не революционный. Я бы даже охарактеризовал Путина как эволюциониста-ламаркиста, которого не ввели в заблуждение идеи Дарвина о естественном отборе самого мерзкого и который вместо этого считает, что социальная практика должна постепенно стремиться к идеалу.
У политики Путина есть ещё один важный аспект. Это патриотизм. Недавно Путин заявил, что он считает патриотизм единственной идеей, способной объединить всех россиян. Я согласен, особенно потому, что патриотизм Путина — это здоровый патриотизм, направленный на благо собственного народа, а не против кого бы то ни было. Патриотизм Путина — это не патриотизм этнического национализма русских. Такая форма национализма и не имела бы будущего в такой многонациональной стране, как Россия. В России подобный национализм может привести только к разрушению российского государства, объединяющего в себе множество людей различного этнического происхождения, языков, религий и культур.
Из-за проблем традиционной классификации политических партий с понятиями: «левый», «правый», «консервативный», «социалистический», «центристский», «либеральный», «националистический» и так далее, у партии «Единая Россия», партии, обеспечивающей поддержку Путину, возникают трудности с тем, как ее должным образом профилировать среди избирателей. Поскольку, как мы видели, политика Путина объединяет всё лучшее из всех традиционных политических движений, отвергая при этом всё худшее, рекомендую «Единой России» не попадаться в ловушку истории и не примерять на себя изношенные политические концепции. Наоборот, думаю, что партия могла лучше показать свое истинное лицо и ценности, назвав себя Социально-либеральной патриотической партией России. Это название представляется весьма разумным, поскольку политика Путина является социальной — за справедливое распределение богатства, либеральной — за свободный рынок, производящий национальное богатство, подлежащее справедливому распределению, и либеральной — за поддержание ценностей личной свободы. И только патриот может действительно радеть о своей стране, при этом уважая право других стран на то же самое.
Затянувшийся экономический и политический кризис в Европе служит предупреждением всем, кто пытается в XXI веке проводить политику с применением концепций XX века. В Европе все партии, как бы они ни назывались, по существу, проводят социально-демократическую политику, которая настроена враждебно по отношению к рынку и уничтожила свободную конкуренцию во всех сферах жизни, например, за счёт принятия единой монополистической валюты и стремления центрального планового органа ЕС регулировать все аспекты ведения бизнеса, да и личной жизни. Между тем, европейские политические лидеры обещали народу полную изобилия жизнь, не будучи в состоянии её обеспечить. Сейчас настало печальное время, когда европейцам придётся дорого платить за это безумие.
Интеллигенция, новый іКласс и психология протеста в России
Данная статья была первоначально опубликована на интернет сайте Hellevig.net в апреле 2012 года [42]
***
Чтобы понять причины акций протеста, проходивших в России в преддверии президентских выборов 2012 года, необходимо провести различие между организаторами акций и массой участников, численность которых на самых многолюдных митингах доходила до 40–50 тысяч человек.
Организаторы представляют широкий круг политических групп от правых либералов до расистов и националистов, коммунистов и анархистов. Естественно, эти люди не объединены никакой политической программой — они просто формируют «коалицию желающих», движимую призрачной идеей свергнуть Путина и его партию с помощью уличных протестов и анархии, пуская в ход методы «цветным революциям». Но эти люди отстали от народа, который, по их словам, они представляют: российский электорат уже достаточно повзрослел и научился самостоятельно анализировать политические и социальные проблемы и, взвесив все «за» и «против», принимать собственные решения. В своей статье «Разнородность российской оппозиции» я писал об организаторах акций протеста, «оппозиции» и политической картине России. Здесь я хотел бы немного поговорить об участниках акций протеста, которые массово откликнулись на призыв и вышли на митинги, насчитывающие до 40–50 тысяч человек.
Основная масса приближённых к организаторам «закоренелых» демонстрантов — примерно 5—10 тысяч человек — состояла, главным образом, из так называемой либеральной интеллигенции и расистов-националистов. Однако во время последней массовой акции протеста в Москве — это произошло 10 марта на Новом Арбате — националисты пошли на раскол с либералами и демонстративно покинули митинг, пообещав впредь не объединять силы с либералами.
После ухода националистов на митинге осталось около 5 тысяч человек — в основном, представители либеральной интеллигенции, которые черпают новости из таких источников, как радиостанция «Эхо Москвы», интернет-журнал «Газета. вру» (это не опечатка) и радиостанция «Радио Свобода». Эти люди — преемники советской культурной элиты, которые стали величать себя «интеллигенцией». Этим они подчеркивали своё интеллектуальное превосходство и возносили себя над «быдло» своих сограждан. Духовные корни этой «интеллигенции» уходят в дореволюционную Россию XIX–XX веков. Интеллигенция боролась с властью и устраивала заговоры против неё начиная с Восстания декабристов в 1825 году. Ведь именно благодаря интеллигенции произошла революция 1917 года — движение, возникшее вследствие посеянного ими хаоса и подхваченное Лениным и большевиками. Это привело к образованию далеко не либерального государства с названием Советский Союз, который, в свою очередь, был позже развален с помощью всё той же либеральной интеллигенции. И теперь они опять взялись за своё.
Интересно отметить, что чем сильнее у этих людей ощущение интеллектуального превосходства, тем сильнее они жаждут кровавых революций и хаоса как средства самоутверждения. Недавно было отмечено, что ещё на рубеже XIX–XX веков писатели Иван Бунин и Фёдор Достоевский дали определение пагубной, негативной сущности этой самопровозглашённой интеллигенции, которое в полной мере характеризует их сегодняшних преемников.
В «Окаянных днях» (основанных на дневниках 1918–1920 гг.) Бунин писал о революционной интеллигенции: «Страшно сказать, но правда: не будь народных бедствий, тысячи интеллигентов были бы прямо несчастнейшие люди. Как же тогда заседать, протестовать, о чем кричать и писать?» По словам Бунина, это послужило основой для идеализации интеллигенции: «А отсюда, между прочим, и идеализм наш, в сущности, очень барский, наша вечная оппозиционность, критика всего и всех: критиковать-то ведь гораздо легче, чем работать». И Бунин отмечает: «…одна из самых отличительных черт революций — бешеная жажда игры, лицедейства, позы, балагана. В человеке просыпается обезьяна».
