Когда по команде с эсминца отряды водолазов одновременно начали погружение, под водой, все удаляясь, вспыхнули десятки огней. Зрелище было очень красивым. Слава и Валерий следили за огнями, перегнувшись через поручни. Вблизи покачивался батискаф, приготовленный на всякий случай к спуску.
Их позвали в радиорубку. Отсюда контр-адмирал руководил операцией. Кроме него и радистов, в рубке находился и лысый капитан-лейтенант.
Контр-адмирал встретил Славу и Валерия сообщением:
- Обнаружен ваш "колокол". Его механизмы функционируют нормально.
- И это все? - спросил Валерий.
- Что все? - не понял контр-адмирал. Зато капитан-лейтенант сразу уловил скрытый смысл вопроса и ответил Валерию:
- Да, да, ничего другого не обнаружено. Для Валерия время тянулось мучительно медленно. Он краснел, если ловил на себе чей-то изучающий или недоверчивый взгляд. Ему казалось, что с каждой минутой эти взгляды становятся все насмешливей. Больше того, он сам начал сомневаться, не было ли случившееся игрой больного воображения. Всякий раз он цеплялся за один надежный якорь гибель дельфинов. Это уж никак не могло померещиться. Но, с другой стороны, гибель дельфинов еще ничего не доказывала, не подтверждала, что Мудрец действительно существует...
- Подводные лодки 03, 72 и 83 всплыли, - докладывал радист. - Они ничего не обнаружили.
Через полтора часа отряды водолазов-"наездников" полностью закончили прочесывание. Непросмотренными не остались ни один кубометр воды, ни один метр дна.
Контр-адмирал больше не смотрел на Славу и Валерия. Теперь уже и Славе приходилось защищаться. Он рискнул заметить:
- Странно. Вся эта история с контейнером и осьминогами... Я ведь сам их видел. У нас, наконец, есть кинопленки...
- Не так уж странно, - откликнулся контрадмирал. - Особенно если вспомнить, что игра светотени под водой может создать всяческие иллюзии, превращать обыкновенных осьминогов в мудрецов...
Он даже попытался утешить Славу, проговорил извинительно:
- Это с каждым может случиться...
Слава закусил губу от обиды и положил руку на плечо Валерия. Тот понял причину его сочувствия и горько улыбнулся. Но тут ему пришла в голову мысль воспользоваться раскаянием друга. Когда они вышли на палубу, Валерий сказал:
- Я вторично поселюсь в "колоколе". На этот раз иллюзии меня не обманут...
Предупреждая возражения друга, добавил:
- Иного выхода у нас нет. XI
Вместе с Валерием в "колоколе" поселился ихтиолог. Его полное имя было Евгений, но все называли его Евг (свою первую статью в научный журнал он подписал "Евг. Косинчук", тем самым давая понять, что ничего общего не имеет с академиком Е. Косинчуком, своим дядей). Надо сказать, что с дядей он был в ссоре. Считалось, что нужны чрезвычайные обстоятельства, чтобы вывести из равновесия уравновешенного и медлительного Евга.
Не моргнув глазом, он выслушал подробный рассказ журналиста обо реем, что происходило в подводном доме, и нельзя было понять, верит ли Евг тому, что слышит, или только притворяется, будто верит. Но и за это Валерий был ему благодарен.
Сам же Валерий, как только снова очутился в "колоколе", начал сомневаться во всем еще больше, чем раньше. То ему чудились свисты дельфинов, долетающие сквозь закрытые двери, то за "окном" виделся осьминог. Но всякий раз, стоило лишь изменить угол прожекторного луча, он убеждался, что никакого осьминога там нет.
Так продолжалось до тех пор, пока Косинчук однажды не воскликнул:
- Посмотри, кто пожаловал!
Через пластмассу на них смотрели большущие выпуклые глаза, пятнистые щупальца слегка шевелились.
- Это Мудрец! - воскликнул Валерий. Почему-то он был уверен в этом, хотя вряд ли смог бы сразу отличить Мудреца от его собратьев.
Зажужжала кинокамера, и Валерий улыбнулся, подумав, сколько тысяч метров пленки изведет дотошный ихтиолог. Вдруг испугался: а если это опять иллюзия? Начал манипулировать прожекторами - видение не исчезло. Теперь Валерий еще больше уверился, что это Мудрец - какой другой осьминог отнесся бы так спокойно к миганию света?
Он помахал спруту рукой, приглашая его войти, и тот ответил едва заметным движением пары щупальцев.
- Интересно! - выразил свое одобрение Евг. Обретя уверенность в себе, Валерий стал готовить к пуску шлюзовую камеру. Осьминог терпеливо ожидал. Он даже подвинулся поближе к заслонке и сложил щупальца, готовясь нырнуть в нее. Его воронка слабо пульсировала.
- Если бы это был человек, я бы подумал, что он хочет войти к нам, сказал Евг таким тоном, будто заведомо знал, что осьминог этого хотеть не может.
Валерий включил шлюз-камеру, и через несколько минут октопус уже шлепал щупальцами по полу подводного дома.
- Это ты, Мудрец? - на всякий случай спросил Валерий.
- Да.
- Ступай! - сказал ихтиолог, и осьминог исчез за дверью.
Евг повернулся к журналисту. До него словно только сейчас дошел вопрос Валерия, и он в свою очередь спросил:
- А что я должен был чувствовать?
- Понимаешь, у меня появилась тяжесть в голове, как тогда... И еще...
Он умолк, так и не высказав своего подозрения. Эти бородавки на щупальцах... И когда осьминог передвигался, он переваливал свое тело совсем не так, как Мудрец... XII
Через несколько часов Косинчук начал занятия с осьминогом. Он заставлял его принимать различные позы, рассматривал, делал сотни снимков. Он играл с восьмируким в мяч и очень скоро заметил, что инициативу в игре захватил моллюск. Иногда он задерживал мяч, не отбрасывал его по команде, а начинал перехватывать то одним, то другим щупальцем. Иногда он протягивал мяч человеку, но когда тот хотел взять его, быстро отдергивал щупальце, не давая мяча. Казалось, будто он изучает и одновременно пытается дрессировать человека, проверяет скорость его реакций и приручает к себе. Евг пытался расспрашивать октопуса о его собратьях, об устройстве их жилищ, об охоте, способе питания, но не узнал ничего нового. Ответы осьминога были иногда противоречивыми. Ихтиолог спросил:
- Значит, ты согласен служить людям? Люди тебе нравятся?
- Да, - ответил осьминог.
- Ты сумеешь меня проводить к тому месту, где вы живете?
Глаза спрута полезли на "лоб", он так и впился взглядом в человека.
- Согласен, - сказал он.
- И ты поможешь мне поговорить с твоими собратьями?
- Да.
Валерий, прислушивающийся к их разговору, пошутил:
- Итак, мы уже имеем первого посредника и переводчика с русского на осьминожий.
Он умолк, так как услышал сопенье осьминога и его слова:
- Посредник. Да. Дельфин. Нет.
- А при чем тут дельфины? - удивился Косинчук. - Ты что, не любил их?
- Да.
- Подтверждаешь, что не любил?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
