даль торгового центра.
Пауза сильно затянулась. Мелкая переминается с ноги на ногу, не решаясь начать разговор первой. Протягиваю ей руку, объясняя для себя это тем, что, если не уведу, разговора не выйдет, а фактически просто хочу к ней прикоснуться.
Это странно. Крайне редко я так реагирую на женщин, что контролировать себя становится сложно.
Девушка не торопится вкладывать свою ладошку в мою, продолжая хлопать ресницами.
– Милли… – Что за странное имя? Позже выясню, а сейчас улыбаюсь, совершенно искренне. – Послушай, – опускаю руку, понимая, что ждать бесполезно, и свою она мне не даст. – Мой… хм… Наш отец крайне специфическая личность. Он ищет выгоду во всем, до чего может дотянуться. Если твою маму, я могу допустить такое, он все-таки любит, то вот на счет своих детей, – хмыкнул. – Даже родных, Милли, я не говорю о тебе, не особенно. Мы давно выросли из пацанов, с которыми он еще мог иногда проводить время, и то делал это так, чтобы учить нас бизнесу вместо игр в тот же футбол на газоне нашего немаленького двора. Не важно, – помотал головой и снова поморщился. Боль никуда не делась. – Он хочет выгодно продать каждого из нас.
Девушка вздрогнула от этой формулировки.
– Мы мужики, нам проще. Даже если придется подчиниться его воле ради выгоды семьи, всегда есть альтернатива. Тебе будет сложно. Для тебя уже готовят Германа, как потенциального мужа. Наслышан, вы успели познакомиться.
Кивает и бледнеет.
– Отговори мать от этого брака. Она ведь любит тебя, а значит сможет услышать. Всем будет только лучше, пойми. Отец побухает недельку и вернется к работе. Долго страдать не выгодно, а это для него самое важное. Ты избежишь брака с Гером, а твоя мама найдет другого.
Котенок стоит, выламывает пальцы, опустив в пол глаза, и молчит. Захотелось обнять, прижать к себе, погладить по этим длинным, необычного цвета волосам. Мне правда жаль ее. Девчонка еще не представляет, куда попала.
– Не могу, – тихо отвечает, но я слышу и делаю шаг к ней. – Пыталась. Мама так любит его. Может ты ошибаешься? – поднимает на меня зеленые глазки в обрамлении пушистых ресниц. – Ты просто не хочешь, чтобы мама стала женой твоего отца. Я тоже не хочу, но мы должны принять их выбор, – говорит какими-то заученными фразами.
Начинаю понимать, реально пыталась. Не раз. Не помогло.
– Понял, – еще шаг ей навстречу, и мы совсем рядом, неприлично близко.
Запах малины навевает приятные воспоминания и будоражит внутри что-то такое, давно забытое, приятное. Невесомым движением убрал волосы с ее лица. Милли даже дышать перестала, когда я коснулся ее щеки.
Как наваждение. Не могу оторваться. Стиснул зубы и сделал резкий шаг назад.
– Мне не нравится твоя подруга. Постарайся проводить с ней меньше времени, – развернулся и быстрым шагом покинул холл торгового центра.
Сел в машину, понимая, что чертово возбуждение никуда не делось. Напротив, после прикосновения к ней, стало только хуже. Афродизиак ходячий!
– Домой, – отдал команду водителю, в глубине души надеясь, что Ланы там нет.
Хоть в чем-то мне повезло. Скинув туфли, сбросив на кровать пиджак, направился в душ, чтобы успокоить тело после невнятной реакции на это рыжее недоразумение. Ее запах еще раздражает ноздри. Поднес пальцы, вдохнул. Чувствую себя маньяком. Стало смешно.
– Крис, ты дома?
Ну еп…
– Да! Иди сюда! – хищно улыбаюсь. – Я в душе.
Лана зашла и осмотрела меня с ног до головы.
– Ты чего тут порнуху без меня смотрел? – смеется невеста. – Кристиан, – мурлыкает и прижимается ко мне, царапая кожу пуговицами от блузки. Обхватывает болезненный стояк рукой, сжимает, вырывая тихий сдавленный стон.
Сука, будто и не имел какую-то бабу всю ночь!
Проводит ладошкой по груди, целует и медленно ласкает ствол, требующий разрядки.
– Лана, – смотрю на нее сквозь туман возбуждения и головной боли.
Девушка не дает договорить, опускаясь на колени. Шум воды, что я успел открыть, расслабляет и создает некоторый уют в этой комнатке. Она ловит мой взгляд в последний раз и, опустив длинные темные ресницы, втягивает в рот член.
– Да… – выдыхаю хрипло, когда Лана быстро, но аккуратно, начинает насаживаться на него, постукивая, вылизывая языком все чувствительные зоны.
Положив ладонь ей на затылок, помогаю, показывая, что хочу еще быстрее. Давно, очень давно со мной не было такого. Она сжимает губы плотнее, делает очередной глубокий вдох носом, обводит уже налившуюся до предела головку языков, и меня рвет на части от яркого оргазма, выплескивающегося в ее ротик. Продолжает ласкать, вылизывать, продлевая и без того сильное, яркое удовольствие.
Ну Милли! Ну сестренка! Пиздец!
Злюсь на себя, а моя невеста поднялась и прижалась ко мне.
– Спасибо! – погладил ее по волосам.
– Что на тебя нашло? – спрашивает девушка. – Ты никогда так меня не хотел. Что-то изменилось? Или… – поднимает возмущенный взгляд. – Крис, только не говори, что у тебя кто-то есть! Я убью тебя!
Молчу. Объясняться перед ней не собираюсь.
– Кристиан Реваль! – повышает голос Лана.
– Не ори. Голова болит.
– Где ты провел ночь, Крис? – гнет свою линию она.
– У отца ночевал. С Германом. И уж поверь, он меня точно не возбуждает, – развернулся и залез под теплую воду.
Она попадает на все еще возбужденную кожу, доставляя удовольствие. Хорошо.
– Пили, да? – интересуется и скидывает с себя одежду.
– Угу, – ворчу, понимая, что должен ответить на неплохой минет.
– Как Стэфан? – интересуется, пробираясь ко мне и тут же смеется.
– Что? – непонимающе смотрю на красивую девушку, не вызывающую во мне ничего. Даже тепла.
– Ты заметил, что последнее время мы голыми встречаемся только в душе, – она улыбается и трется о меня сосками. – Крис, я соскучилась. У тебя правда никого нет?
– Нет.
И ведь даже не соврал. Ночные похождения не в счет, а Милли… Ее трогать нельзя.
Развернул Лану к себе спиной. Одной рукой накрыл грудь, пропуская между пальцами сосок, слегка сдавливая, выкручивая. Второй скользнул вниз по плоскому животу, накрывая ее женственность ладонью. Невеста трется об меня попкой, вызывая легкое раздражение после недавнего оргазма. Прижал ее плотнее, чтобы не двигалась. Лана откинула на меня голову
