Глава 16
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
Триш никогда не ела такой великолепной форели, но сейчас она не могла оценить ее по достоинству. Слишком поглощенная беседой Джо и Реда, Триш не отдала должного роскошному обеду, приготовленному поварами Лютика. Как досадно потратить такие деньги и не распробовать ни блюд, ни вина! Они могли с таким же успехом есть гамбургеры, подумала Триш, прислушиваясь к тому, как Ред и Джо обсуждали спонсора кампании, который настаивал на чем-то, что не устраивало Реда. Однако Джо продолжал убеждать сенатора.
– Знаешь, Ред, если ты полезешь в бутылку, они это сразу заметят, и твоя кампания провалится еще до начала, – предупредил он.
– Знаю, но я должен использовать шанс. Не могу юлить в важном деле. Мне не нравится, когда на меня так давят, а именно это и происходит.
Пока еще рано принимать чью-то сторону, но я собираюсь сделать это. А что думаешь ты, Делани? Застигнутая врасплох, Триш испугалась. К ней обратились впервые.
– Ну... Я не знаю... А какую позицию ты хочешь занять?
– Квоты на импорт... Поток зарубежных товаров на наш рынок вызывает рост безработицы в Соединенных Штатах. Как ты думаешь, это хорошая идея?
Триш сделала глоток вина. Она знала старую истину: лучше промолчать и позволить предположить, что ты глупа, чем высказаться и убедить собеседника, что так оно и есть. Триш всю жизнь слушала, как выражали свое мнение другие. Может, пришло время заговорить и ей?
– Думаю, они не американцы.
Мужчины удивленно посмотрели на нее. Джо приподнял брови:
– Как это не американцы?
Триш не хотела навлекать беду на свою голову, но уже не могла отступить:
– Наша система основана на концепции соревнования, не так ли? Мы всегда учим своих детей, как важно соревноваться. Если же вы ставите преграды для ввоза товаров, это, по-моему, не отвечает духу соревнования. Кроме того, поднимутся цены и снизится качество. Думаю, задача промышленности – соревнование с импортными товарами. Конечно, я смотрю на это с точки зрения потребителя, но ведь деньги платим мы.
Ред поднял бокал и, заметив раздражение Джо, язвительно улыбнулся. Однако тот сдержался.
– Любой политик, который выразит подобное мнение, навлечет на себя массу неприятностей. Это будет самоубийством, – эмоционально заметил он, повернувшись к сенатору.
– Не могу с этим спорить, но Триш тоже права, и ты знаешь это. Введение ограничений на продажу японских автомобилей повлекло за собой только подорожание машин. Черт, профсоюзы, похоже, не намерены принимать меня в свой лагерь. Они всегда идут за демократами, поэтому нам незачем дурачить себя. Приятно было бы думать, будто все собираются голосовать за меня, но придется довольствоваться большинством. Ладно, давай выясним, что наша разумная леди думает об абортах. Или ты считаешь, что такую тему не слишком уместно обсуждать за столом? – спросил Ред.
– Ты спрашиваешь, нравятся ли мне аборты? Нет, определенно нет. Уверена, большинству женщин, делавших аборты, они тоже не нравятся. Это крайнее решение проблемы, когда женщина не видит иного выхода. – Триш помолчала, ожидая реакции. Увидев неподдельное внимание мужчин, она набралась смелости. – Однако я очень озабочена вот чем. Можно ли позволять правительству вырабатывать законодательство, распоряжающееся телом женщины? Сегодня, например, хотят добиться запрета абортов, но в будущем эту власть могут использовать, чтобы заставить делать их... верно? По-моему, именно это осуществляют сейчас в Китае для контроля за рождаемостью.
– Правильно, правильно. – Реду, очевидно, понравился ее ответ. – Ты никогда не думала выставить свою кандидатуру, Триш? У тебя весьма самобытные представления обо всем.
– Я? – Довольная и смущенная, Триш засмеялась. – Никогда. Я так аполитична, что даже отказалась баллотироваться в председатели женского комитета.
– Думаю, ты окажешь огромную помощь моей кампании. А теперь хочешь десерт... или пойдем? – Ред посмотрел ей в глаза, и Триш снова охватил трепет.
Джо подозвал официанта и попросил принести счет. Ред поднялся.
– Джо, ты на машине? – Тот кивнул, и они втроем направились к выходу. – Хорошо. Тогда поезжай домой, а я отвезу Делани в отель. Завтра у меня много бумажной работы, поэтому не звони мне, если только не случится ничего серьезного.
Когда Триш и Ред сели в машину, он шепнул ей:
– О’кей, я попрошу тебя еще раз... Она заметила его напряженную улыбку.
– Не все получают второй шанс в жизни. Этот я не упущу.
Ред обнял ее и нажал кнопку связи с шофером:
– Мы с женой едем домой.
Когда лимузин отъехал от тротуара, Триш насмешливо посмотрела на Реда.
– Твоя жена?
Ред приложил палец к губам:
– Это новенький. Он никогда не видел Глорию. Кроме того, она блондинка примерно твоего роста. Знаешь, оба мои брака оказались липовыми. Сегодня вечером я собираюсь добиться настоящего.
Восторг овладел Триш. Неужели это все на самом деле или она просто спит... опять?
Автомобиль доставил их к боковому входу небольшого домика на Саттон-плейс возле реки. Ред отпер дверь и, не включая света, провел Триш в дом. Наказав шоферу заехать за ним в понедельник в восемь утра, он закрыл дверь.
Они прошли по коридору, вдоль которого до самого потолка стояли книжные стеллажи, в красивую просторную гостиную. Мягкий свет заливал бежевые стены и придавал комнате уютный вид. На полу лежал большой восточный ковер, а огромный диван и кресла были обтянуты дорогой белой шерстяной тканью. Многое здесь выглядело как антиквариат. Триш подумала, что картины на стенах принадлежат кисти фламандцев, и решила позже подробно рассмотреть их. Обстановка сочетала в себе красоту и солидность.
– Какая чудесная гостиная... Ее обставляла твоя жена?
– Глория? Нет. Она никогда не была здесь, хотя убедила Джона Саладино заняться обустройством этой квартиры для меня. Это обошлось в приличную сумму, но Глория убеждена, что я должен иметь все самое лучшее. Она всегда и обо всем судит по цене.
– Но комната действительно великолепная. Почему же твоя жена никогда не была здесь?
– Я въехал сюда около двух месяцев назад и еще не имел возможности пригласить ее. Она любит свой большой дом на Хадсон-Ривер, принадлежащий уже второму поколению ее семьи, где есть лошади и теннисные корты. Глория имеет также квартиру в Трамп-Тауэр, которой пользуется, приезжая в город.
– А как тебе удается утаивать все это от прессы? – спросила Триш, устроившись напротив камина в кресле с подголовником.
Ред налил два бокала бренди и протянул один из них Триш. Скинув пиджак и опустившись на ковер, он прислонился спиной к креслу.
