Ленькой и постоянно посматривал в мою сторону.
Ощущение как будто следит за мной. Причем в открытую! На фоне Пантелеев болтает по теме географии, которую я попросила его пересказать, чтобы если вдруг меня спросят, я немного была в курсе. Но какая тут тема, когда Журавлев так и прожигает меня своим взглядом.
Я слегка смотрю на него, как будто случайно зацепляю его своим взглядом. Он даже не шелохнулся! Все так же нагло смотрит на меня. Я хмурю брови и кручу свой указательный палец около виска, показывая ему. А он лишь начинает широко улыбаться.
— В конце можно сказать: Политическая карта мира — зеркало эпохи. И еще добавь, что на протяжении 20 века она сильно менялась, — перевожу свое внимание на Пантелеева. — Запомнила?
— Да, немного, — вру я. Ничего я не запомнила. Я даже его не слушала. — Спасибо, Игнат.
— Обращайся, — говорит он и уходит к себе за парту, где начинает болтать с Антоновым. Похоже они теперь друзья. Кто бы мог подумать.
Мне становится очень интересно, смотрит ли Журавлев сейчас в мою сторону, и я слегка оборачиваюсь посмотреть на его парту. Ленька что-то быстро пишет в тетради. Наверное, как обычно, не выполнил домашнее задание. А Журавлев сидит в телефоне. Быстро же он переключился!
Я открываю учебник на теме домашнего задания и хочу прочесть параграф, раз Игната Пантелеева не слушала. До звонка еще около десяти минут, но слова в учебнике разбегаются в разные стороны.
— Михеева, — произносит Журавлев и садится на стул Таськи. Без нее даже сидеть не с кем. Занимают ее стул всякие проходимцы! — Хотел спросить.
Он оборачивается полностью ко мне, запихивая ноги между стульями.
— Сто рублей, — с сарказмом говорю. — Можно перевести на карту.
— Как там говорят, не имей сто рублей, а имей сто друзей, — Руслан держит в одной руке свой телефон, облокачиваясь на парту.
— Не знала, что у тебя есть друзья, — широко улыбаюсь я и смотрю в учебник.
— В данном случае я про твоих.
— Я тебе своих друзей не отдам.
— Хотел узнать про твоих друзей, — повторяет он, и хмурю брови. Зачем ему мои друзья? Он что-то явно задумал!
— О ком ты? — переспрашиваю я.
Руслан проводит по экрану телефона и показывает старую нашу фотографию с девушкой чье имя называть нельзя. Мы счастливо обнимаемся и, улыбнувшись, смотрим в камеру. А после он переходит на ее страничку и одна из последних фотографий у нее с Пушкарем! И как его можно с кем-то перепутать, если у него на шее очень примечательная татуировка.
— Она знает Пушкаря? — спрашивает Руслан. А меня пронизывает холодом от старых воспоминаний, из-за которых прервалась наша дружба с девушкой чье имя называть нельзя.
— И что с того? — поднимаю я на него взгляд, оторвавшись от фото.
— Ты же тоже его знаешь. Познакомь меня с ним.
— Журавлев, ни с кем не буду я тебя знакомить! — я перевожу взгляд на учебник. Еще чего! Больше он ничего не придумал?! — Иди, вон, лучше готовься к уроку!
— Тебе жалко, что ли? — я снова смотрю в его карие глаза.
— Ты сейчас серьезно? — удивляюсь я. — Ты в курсе кто он? Если нет, то это крайне агрессивный человек. С ним лучше никому не знакомиться.
И сейчас в своих словах я ни капли не вру. Антон Пушкарев — эмоционально не стабильный человек. И как Злата находится с ним в дружеских отношениях, я до сих пор не понимаю.
Почему-то сразу накатывает воспоминание о том, как мы гуляли с ней и по телефону нам позвонил Пушкарь и напросился погулять с нами. Тогда была ранняя весна. Все только сбросили свои куртки и начали гулять в парках. Казалось, ничего не предвещало беды. Мы гуляли втроем и, наверное, отвлеклись от Антона, начав о чем то разговаривать со Златой. Как он, пытаясь привлечь внимание к себе, столкнулся с каким то прохожим. Слово за слово и понеслись угрозы к незнакомому человеку от Пушкаря.
Помню, Злата тогда прихватила его за руку, пытаясь остановить. Но он как будто еще сильнее начинал злиться. И в итоге завязалась драка между ними и ни Злата, и не я, просто не могли его остановить. Он как будто специально пришел в этот парк, чтобы избить совершенно неповинного человека.
— Что за предвзятое отношение?
— Потому что я с ним знакома.
— Логично, — усмехается Руслан. — И все же.
— Я так понимаю, что ты от меня не отстанешь? — интересуюсь я, выдвигая свое предположение. На что Руслан кивает.
— Правильно понимаешь, — улыбается он, а после он придвигается ближе ко мне и переходит практически на шепот. — Если тебе станет проще: я не скажу, что это ты нас познакомила.
— Если тебе станет проще, то я не собираюсь в этом участвовать, — так же шепчу ему.
Сейчас в моей голове всплывают слова — Златы, сказанные в туалете: «Давно ли она мне стала интересна?». Может эти слова были, как раз сказаны, когда она начала общаться со своим другом. Ведь я тогда специально его избегала и не хотела с ним встречаться. Даже до сих пор не знаю, что у них там за дружба. А то может Пушкарь, учит её драться по ночам? А что? Зачем же еще общаться с таким человеком?!
— Уговорил! — громко уже говорю Журавлеву. — Могу скинуть ссылку на его страницу в интернете.
— Быстро же ты меняешь решения, — делает вердикт он.
— Это скажи спасибо, что я сегодня добрая! — улыбаюсь я.
— Тогда мне сегодня крайне повезло! С меня жвачка, — Руслан начинает вставать со стула Таськи. — Ты с каким вкусом любишь?
Проблем с памятью у Журавлёва точно нет! Раз он запомнил, что я люблю жвачки.
— На твой вкус… Так зачем тебе с ним знакомиться? — ради любопытства интересуюсь.
— Не могу раскрыть все карты, — пожимает Журавлёв плечами. — Но спасибо, что переживаешь. Мне приятно, — говорит он и начинает широко улыбаться.
Мне кажется даже, он сейчас засветится от счастья. Точно он на меня запал!
— Я совсем не переживаю, — мотаю головой.
— Я так и понял, — продолжая улыбаться произносит. — Можешь даже ничего не говорить.
— Какай же ты невыносимый! — говорю и отворачиваюсь, переводя взгляд на учебник по географии.
— Приму за комплимент, Эльвира, — договаривает он и уходит к себе за парту.
А я остаюсь наедине с мыслями о том, почему именно этого человека перевели в наш класс? Так спокойно жили без него. И тут раз и он!
***
На следующем уроке меня волновали лишь «котики», которых я рисовала в своем блокнотике. Один из них нарисован
