– Я не трус. Мне нужно знать, за что я воюю, – процедил сквозь зубы Мерлон.
– Кто-то ради себя, ведь Ренессанс не особенно жалует вольных, – ухмыльнувшись, сказал Фанфарор. – Кто-то ради мирных сельчан, из чистоты сердца. Ведь им сильно достанется в случае нашего поражения. Вон та убитая, – Фанфарор указал на тело девушки, лежащее рядом с домом. Старик отец, роняя скупые слёзы, нежно гладил мёртвое лицо дочери, отказываясь верить в её смерть, – всего лишь одна из сотен несчастных. Неужели ты настолько бессердечен?
Мерлон какое-то время смотрел на душераздирающую картину, и в его сердце что-то шевельнулось. Нет, не жалость, а тупой гнев, который недавно владел всем его сознанием.
– Ладно. Видно, с вами спорить бесполезно. Только не вздумайте меня связывать, – буркнул Мерлон.
– Хорошо, – кивнул Фанфарор. – Мы через некоторое время придём в стан нашего войска, и тебя внесут в списки. Лимерс, Таргон – закругляйтесь! Пора в путь, – крикнул друид двум крестоносцам, которые щедро раздавали оплеухи связанному пленнику. – Да и хватит мутузить этого недоноска. Всё же Бог и за его душу радеет, – слегка понизив голос, Фанфарор проговорил: – Хотя, будь моя воля, казнил бы его на месте без суда и следствия… Отряд! Выступаем!
Отряд Фанфарора продвигался в быстром темпе, с лёгкостью преодолевая заросли и огибая глубокие овраги. Помня об осторожности, друид выслал вперёд Дранга, а по флангам разместил крестоносцев. Ночная мгла ещё не покинула землю, и под её покровом могло скрываться множество врагов… В случае нападения, остальные бойцы будут готовы отразить удар.
Что ж, Мерлону придётся подчиниться воле судьбы. Бежать или сопротивляться не имело смысла. Возможно, чуть позже выдастся шанс для побега. А пока необходимо играть роль.
Фанфарор молчаливо вёл отряд. Мерлона сильно удивило, что в армии Святой Инквизиции друид имеет командирские полномочия. Когда-то друидов жгли на кострах, считая их учение противным Господу-Богу. Потом гильдия друидов из школы Ирвина Нетралса была вынуждена признать владычество Святой Инквизиции и ввести обязательное крещение и церковное образование для своих адептов. Произошло это лет сто назад. Тогда Святая Инквизиция переживала период расцвета, и её армии дошли аж до Бангвиля и пытались взять его штурмом.
Школа Ирвина, находившаяся в оккупированной зоне, была осаждена, и тот благоразумно предпочёл заключить соглашение с отцами-инквизиторами, чем попусту жертвовать учениками. И надо сказать, дальновидность этого человека окупилась в несколько раз. Соглашение давало право друидам спокойно путешествовать по Северным землям, не опасаясь преследования, причём свобода магической практики ограничивалась лишь незначительными поборами. Но вот что насчёт друида в армии… Тут либо окончательный упадок принципов Матери-Церкви, либо острый недостаток бойцов. Скорее всего, Фанфарор простой наёмник, а все разговоры про Господа Бога лишь умелая игра для дураков-инквизиторов.
Пленник, угрюмо понурив голову, шагал в середине строя. Его руки были обмотаны толстой верёвкой, а инквизиторские заклятия оков окончательно лишали воина надежды на спасение. Всё оружие, броню, магические порошки, у него отобрали. Мерлон шёл позади, и не мог толком понять: как такого мощного, источающего неимоверные потоки силы, бойца, свалило с ног его не самое сильное заклятие. Какова причина?
«Неужели проклятая колба дала мне такую силу? Не может быть! Она же не обладает ни магией, ни сознанием!»
Откуда такая уверенность?
«Я думал, ты мне это скажешь».
С чего бы?
«Может, ты и есть сознание этой субстанции, заключённой в тесных стенках сосуда?»
Не смеши.
«Ты ловко умеешь врать. Раз ты сказал, что ты – это не я… Тогда…»
Тогда я соврал и здесь?
«Пускай… но что же это за гнев, возникающий в моём сознании при виде насилия? Да и не только гнев, а ещё и рождающаяся вместе с ним… сила?»
Сила никогда не приходит из ниоткуда. Гнев есть чувство, а значит, рождается только в тебе. Чем он возбуждается? Скорее, тем же, что даёт и силу.
«В ней нет никакой магии! Вообще никакой!»
Или только той, что известна тебе?
«Возможно.»
Кстати, а про кинжал ты совсем забыл?
Мерлон невольно опустил руку на уровень пояса, и, к своему удивлению, почувствовал холод рукояти. Он не забирал его с места битвы. Как же он оказался в ножнах?
Ко всему прочему, тебе удалось остаться в живых, и без единой царапины, после магического удара. Чудеса!
Мерлон достал из торбы флягу с настойкой целуфатоса и сделал несколько нервных глотков.
«Но это ровным счётом ничего не объясняет!»
Да хватит философствовать! Какая, к чёрту, разница? Главное, что ты можешь обладать такими силами! И это не предел!
«Откуда ты знаешь?»
Это знаешь ты. Подумай сам: тебя выбрала сама судьба! Нечто могущественное попало тебе в руки, и теперь ты хочешь отказаться от всего? Могущество в твоих руках, а ты хочешь идти к какому-то магу на крайнем севере?!
«Гнев… Этот тупой гнев… Порой мне кажется, что он завладеет мной навсегда. Это ужасное чувство!»
Подумаешь! Невелика потеря! Зато сила, власть, богатство! Ты из грязи станешь князем! Да одна эта мысль должна заставить тебя взяться за себя!
«Нет. Я не хочу терять себя самого. Себя настоящего. Не хочу быть воплощением, а хочу быть сутью.».
– Ты правильно сделал, что присоединился к нам, – положив руку на плечо Мерлону, сказал один из инквизиторов. Тот самый, что помог ему подняться.
– Д-да? – неуверенно проговорил маг. Неужели инквизитор столь наивен?
– Господь Бог укажет нам истинный путь! Он не допустит, чтобы проклятые торгаши, – инквизитор с презрением указал в сторону пленника, – завладели Матерью Церковью. Не допустит. Он с нами. Я верю в это.
Мерлон чуть не рассмеялся своему навязанному спутнику в лицо.
– Надеюсь, у Бога нет чувства юмора, – сквозь зубы проговорил Мерлон.
– Что, что? Я не расслышал? – спросил инквизитор, подаваясь ближе к Мерлону.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
