Несмотря на свой опыт и знания, настороженно относится к новым технологиям: да, быстро, но старая проверенная техника не подведет. Пленка лучше, надежнее «цифры», хотя с ней не так оперативно. Он не раз говорил о своей любви к черно-белому фото, потому что оно более выразительно. Может часами говорить об эстетике фотографии, композиции, неожиданном ракурсе, игре со светом… В общем, о профессии.
— Мариш, привет. Ты мне не поможешь?
— Что у тебя опять случилось?
— Нужен Семейный кодекс. Срочно.
— Что так?
— Завтра в ЗАГС идем.
— Поздравляю.
— Пока не с чем. Это с работой связано. Мне нужно посмотреть, что там сказано о регистрации однополых браков. Ты мне минут десять уделишь?
— Заходи.
Марина принесла кофе, зефир и вручила мне брошюрку:
— Изучай.
— Спасибо.
Текст был небольшой. Я выписала основные пункты — в каких случаях брак регистрируют, а в каких нет, — зная, что ссылаться будут именно на них. Потом задала Марине несколько вопросов, на которые она добросовестно ответила. Мы еще немного поболтали, и я стала собираться:
— Спасибо за консультацию.
— Не за что.
— Надо бы нам как-нибудь просто увидеться, без всякого повода.
— Надо бы. Да ты об этом только говоришь.
— Мариш, ты же все понимаешь.
— Я все понимаю.
— Ладно, лапуль, я тебя обнимаю. Побежала. Завтра утром мне предстоит проверить полученные знания на практике. Потом расскажу, как получилось.
— Хорошо.
— Ну, пока.
— Пока.
Утром снова было тепло и солнечно. О работе думать не хотелось. Мы встретились недалеко от редакции и решили начать с какого-нибудь ЗАГСа, расположенного в центре города, а потом снова пойти в одно из любимых кафе. Сопровождал нас в этой авантюре опять Мишка Софиев.
Утром в холле ЗАГСа почти не было народа. Лишь две счастливые пары пришли подать заявление. Мы решили их пропустить, чтобы потом никто не мешал.
— Твой звездный час настал, — подтрунивала Машка.
— А ты что, думаешь декорацией работать? Не выйдет. Мы вошли в маленькую светлую комнату. Женщина, сидевшая за столом, даже не подняла на нас глаз.
— Добрый день, — начала я, — мы хотели бы расписаться, но у нас нестандартная ситуация. Мы, собственно, и являемся мужем и женой. — Я взяла Машку за руку.
— С паспортами в соседнюю комнату, — совершенно не удивившись, ответила женщина.
— Спасибо. До свидания.
Мы, ошарашенные, вышли из кабинета. Такого поворота событий никто из нас не ожидал.
— Если сейчас все так просто — с паспортом в соседний кабинет, — как потом выкручиваться будем?
— В смысле?
— В смысле если правда распишут?
— Да брось ты.
Собравшись с духом, мы вошли, как нам и было сказано, в соседний кабинет. Сели на предложенные стулья. Мишка остался стоять у нас за спиной. Молодая женщина, хозяйка кабинета, приветливо улыбнулась:
— Я вас слушаю.
— Мы хотели бы расписаться.
— Замечательно. — Тут она помрачнела. — А где же ваши женихи?
— Мы, собственно, и являемся мужем и женой.
— Бросьте ваши репортерские штучки! Не мешайте работать.
— Почему же сразу «репортерские штучки»? Да, молодой человек — профессиональный фотограф, наш друг. Но мы просто попросили его запечатлеть столь важное для нас событие. — Меня «понесло».
— Боюсь, я ничем не смогу вам помочь. В Семейном кодексе в статье двенадцатой написано черным по белому, что для заключения брака необходимы взаимное добровольное согласие мужчины и женщины, вступающих в брак, и достижение ими брачного возраста. Про ваш случай нет ни строчки. — Она протянула мне брошюру, накануне тщательно изученную мной у Марины.
Я начала «отбиваться»:
— Вот случаи, при которых брак не может быть зарегистрирован: статья четырнадцать. Обстоятельства, препятствующие заключению брака. Не допускается заключение брака между лицами, из которых хотя бы одно лицо уже состоит в другом зарегистрированном браке; близкими родственниками: родственниками по прямой восходящей и нисходящей линии (родителями и детьми, дедушкой, бабушкой и внуками), полнородными и неполнородными (имеющими общих отца или мать; братьями и сестрами); усыновителями и усыновленными; лицами, из которых хотя бы одно лицо признано судом недееспособным вследствие психического расстройства. Нашего случая здесь также нет. А что не запрещено, как известно, — разрешено. Так что мы вполне можем зарегистрировать наш брак. Кроме того, как гласит статья одиннадцатая, пункт один, «отказ органа записи актов гражданского состояния в регистрации брака может быть обжалован в суде лицами, желающими вступить в брак». Что мы, видимо, и сделаем.
— Перестаньте морочить мне голову!
— Даже в мыслях такого не было.
— Все равно я ваше заявление не приму. У нас, в отличие от Голландии, подобных законов нет.
— А если бы кто-то из нас был гражданином славной Голландии?
— Возможно, там бы вас расписали, и брак был бы признан. Но только на территории Голландии.
— И здесь буржуи нас обошли.
— Послушайте, зачем вам все это надо? Если вы действительно друг друга любите, живите так. Сейчас ведь с этим проблем нет.
— А брачный контракт? А совместно нажитое имущество? Чем мы хуже традиционных пар? — Я посмотрела мельком на Машку. Она была на грани «раскола». Я, собственно, тоже. Мишка хоть и понимал всю нелепость ситуации и тоже был готов рассмеяться, все-таки про работу не забывал и время от времени что-то фотографировал.
Через десять минут мы ни с чем вышли из ЗАГСа. На память сфотографировались на крыльце.
— Да, душа моя, тебе бы на сцену.
— Перестань.
— Нет, честно. Сыграно гениально.
— Просто какой-то кураж появился.
— И я о том же, — не унималась Машка, — как тебя «понесло»!
— Что, убедительно?
— Не то слово. А откуда ты все эти тонкости знаешь?
— Вчера к Маринке заходила. Прочитала кодекс, потом кое-что у нее поспрашивала. Так что шла на задание, прямо скажем, подготовившись.
— Да, девушка…
Мишка молча курил рядом. Он, очевидно, еще не до конца осмыслил происшедшее.
— Ну что, может, в «Zen» пойдем, отметим мой актерский дебют?
— Пошли.
В кофейне почти не было народа. За окнами жил своей жизнью Камергерский.
— Предлагаю восстановить моральные и физические силы небольшой дозой каберне, — пробежав меню, резюмировала Машка.
— Всегда «за», — с энтузиазмом поддержала ее я.
Мы уединились в дальнем зальчике. За неспешной беседой время шло незаметно. Джаз, льющийся откуда-то сверху, расслаблял и отбивал напрочь желание даже думать о работе. Вино приятной теплой волной разливалось по организму. Мы говорили о последних событиях, вспоминая наиболее интересные эпизоды. Мишка через какое-то время нас покинул, сославшись на предстоящую съемку. Мы с Машкой, пожелав ему «счастливой охоты», продолжили наш неспешный разговор.
