В 1918-1919 гг. Г. Рейзнер вел раскопки в Эль-Курру, примерно в 13 км южнее Джебель-Баркала. В этом месте им была обследована пирамида Пьянхи с длиной основания около 8 м и углом возвышения примерно 68°- это значительно круче, чем у пирамиды Хеопса, где этот угол составляет 51°. Естественно, с такими размерами основания пирамида нубийского владыки кажется миниатюрной в сравнении с Великой пирамидой в Гизе. Внутри пирамиды Пьянхи Рейзнер обнаружил лестницу из 19 ступеней, ведущую в восточном направлении туда, где расположена погребальная камера. В ней, в самом центре, на каменном ложе возлежало тело самого фараона Пьянхи. Ложе, в свою очередь, покоилось на каменном постаменте, углы которого были обрезаны, с тем чтобы ложе покойника могло свободно стоять на нем.
Данная находка служит окончательным доказательством, что эта пирамида служила усыпальницей, однако наиболее тщательно устроены пирамиды в Нури. Фараон Тахарка был первым, кто построил себе пирамиду в этой местности, и по нубийским масштабам она выглядит довольно впечатляюще: площадь ее основания составляет 51,75 кв. м, а высота — от 40 до 50 м. Вход в пирамиду располагался к северу от центральной оси пирамиды на ее восточной стороне, и к нему вела траншея с вырубленными в ней ступенями. Такое смещение от центральной оси дает основание предположить, что первоначально пирамида имела меньшие размеры. К дверному проему, обильно украшенному барельефами, ведут три ступени, после чего начинается тоннель, который расширяется и возвышается по мере приближения к притвору погребальной камеры со сводчатым потолком в виде цилиндра. Шесть массивных колонн, вырезанных из скальной породы, разделяют погребальную камеру на два боковых придела и центральный неф с такими же «цилиндрическими» сводчатыми потолками. А сама камера окружена коридором в виде рва, из которого ко входу в притвор ведут ступени.
Пирамиды в Нури в целом имеют большие размеры, чем подобные сооружения в Эль-Курру, и их высота достигает в отдельных случаях 20 и 30 м. Последний царь из тех, кто тут похоронен, умер приблизительно в 308 г. до н.э., после чего строительство погребальных комплексов началось уже в Мероэ. Мероэ, в свою очередь, служило «правительственным кладбищем» в течение 600 лет, вплоть до 350 г. н.э. Здесь, как и в Нури, пирамиды строились ступенчатыми и на фундаментах-постаментах, но на треугольных фасадах в местах их пересечения с другими гранями имеются небольшие полоски выступающей кладки.
Можно утверждать, что в 350 г. н. э. Эра пирамид в долине Нила завершилась окончательно. Усилия нубийских царей по строительству пирамид, похоже, имели своей целью как можно сильнее сблизить этот народ с египтянами, которые уже давным-давно (а если быть точным, то к 600 г. до н.э.) сами перестали возводить подобные сооружения. Совершенно очевидно, что нубийские пирамиды были-таки гробницами. Но ограничивалось ли их предназначение лишь этой функцией? Создается впечатление, что пирамиды были лишь одной частью грандиозного проекта, в соответствии с которым нубийские владыки, очевидно, стремились вновь зажечь угасший факел египетской культуры. И ключевым стимулом в этом желании, очень может быть, выступило — вновь! — жречество из Гелиополя, люди, стоявшие у истоков славной Эры пирамид. Строительство пирамид на протяжении всей истории Египта оставалось исключительно занятием жрецов из Гелиополя, так же, как строительство храмов находилось в юрисдикции жрецов Амона. Именно служители культа Амона-Ра возвысились и вышли на первые позиции в политической жизни Египта периода Среднего и Нового царств, когда столица государства была перенесена в Фивы (Луксор). Создается впечатление, что вторжение нубийских царей в Египет, которое могло стать возможным только в случае ослабления власти Фив, привело к новому возвышению гелиопольского жречества.
Раскопки святилищ эпохи Напатского царства дают любопытную картину. Практически все храмы этого периода возведены на руинах храмов, построенных в эпоху Нового царства (читай: во времена правления жречества Амона-Ра). Это доказывает, что правители Напаты совершенно осознанно восстанавливали религиозные центры, заброшенные египетскими фараонами после их изгнания из Нубии, случившегося тремя веками ранее. Более того, нубийские владыки использовали остатки храмов, посвященных Амону, но на старых фундаментах возводили храмы, чтобы поклоняться гелиопольскому богу Солнца. Впрочем, Амона они тоже не отвергали целиком. Судя по всему, новые храмы строились под строгим надзором и руководством жрецов Амона, несмотря даже на то, что культ этого бога отсутствовал в течение почти трехсот лет, а его святилища пришли в запустение и разрушились. Восстановив древний египетский культ и наиболее почитаемые места, в особенности в Джебель-Баркале, нубийские цари могли теперь считать себя полноправными владыками как в Нубии, так и в Фивах (особенно — в Фивах), выступать преемниками власти фараонов Нового царства и прямыми наследниками их трона. При этом они проявляли и свою лояльность жрецам Гелиополя.
Фараон Тахарка не только создал одну из наиболее значительных пирамид Нубии, он превратил Джебель-Баркал в место, где прославлялись прошлое, настоящее и будущее вечной монархии, а также постоянное обновление мира. Откуда такой вывод? Дело в том, что в этом районе, между пятым и четвертым порогами, Нил резко меняет направление течения и течет не на север, а на юго-запад. Гробница Тахарки, построенная на левом «западном» берегу, удивительным образом оказывается лежащей на восток от Нила, то есть там, где восходит солнце и происходит зарождение новой жизни. Соответственно, лежащий на «восточном» берегу погребальный комплекс Джебель-Баркал оказывается на западе, там где заходит солнце и лежит Страна Мертвых.
В связи с этим возникает один очень существенный вопрос: почему, собственно, нубийское «поле пирамид» расположено вокруг этого населенного пункта? Первое объяснение лежит в области экономической: это место является идеальным для переправы через Нил, к тому же тут находится перекресток караванных путей, проходивших через пустыню из Кавы в Мероэ. За вторым объяснением стоит обратиться к религиозным воззрениям древних нубийцев. Здесь расположена священная гора Баркал (в переводе с арабского — «священная» и «чистая»). Эта гора высотой около 74 м сложена из песчаника и имеет плоскую вершину. Если смотреть на нее с запада, то она очень похожа на урей египетских фараонов, увенчанный белой короной. Естественно, что древние египтяне при взгляде на эту гору убеждались, что ее создал бог, сотворивший весь мир, именно для того, чтобы подчеркнуть святость этого места и его связь с властью фараонов. Между прочим, при взгляде на вершину с востока она напоминает голову змеи, увенчанную солнечным диском. Таким образом, ансамбль, состоявший из пирамиды и горы, одновременно символизировал творение, смерть и возрождение к новой жизни, а Джебель-Баркал во времена правления Тахарки должен был стать отныне и навеки постоянным центром государства в долине Нила. Этот религиозный центр призван был символизировать вечную связь между создателем всего сущего богом Амоном-Ра и человечеством, между вечно живущим царем и царем, ныне здравствующим. Итак, и в Нубии мы обнаружили, что пирамиды и места, где они сооружались, несли значительно большую символическую нагрузку, нежели только упокоение души усопшего правителя. Эти комплексы рассматривались древними не только в «погребальном аспекте», они напрямую увязывались с идеей царской власти, идеей монархии.
Так, а теперь давайте несколько перефразируем вопрос, вынесенный в начало главы: а есть ли где-либо еще пирамиды, кроме Египта, Нубии и Месоамерики? Начнем с различных смутных слухов и упоминаний о маленьких пирамидах, которые начали ходить в научной среде на рубеже XIX и XX столетий. Все они преследовали цель расширить границы дискуссий о пирамидах и вывести их за пределы Египта и Месоамерики. Но вот увенчались ли эти попытки успехом?
Силбери Хилл
Вообще, зацикленность на пирамидах характерна прежде всего для Запада. В своем стремлении найти их где-нибудь еще, кроме давно известных точек земного шара, некоторые английские исследователи сосредоточились на изучении Силбери Хилл — местечка, затерявшегося в Англии в сельской глуши, неподалеку от известного мегалитического памятника в Эйвбери. А если быть точнее, то примерно в 30 км от того места, которым Англия гордится с древних времен — Стоунхенджа.
Силбери Хилл совершенно не похож на пирамиду, и для любого серьезного ученого причисление этого памятника к данной категории сооружений было бы равносильно интеллектуальному самоубийству. Хуже того, недавно появилась одна гипотеза, согласно которой Силбери Хилл является пирамидой-усыпальницей вождя египетской научной экспедиции, который воздвиг в Стоунхендже астрономическую обсерваторию, жил в Эйвбери и был погребен, как вы понимаете, в Силбери Хилл.
