что это папа был любителем света и не понятного ей уюта. Она же всегда хотела чего-то броского или же более мрачного. Ну, собственно, она себе ни в чём не отказала и поменяла всё на свой вкус. Я пыталась поначалу перечить, но это дело мама быстро пресекла.
Из этих размышлений меня вырвали чьи-то приближающиеся шаги. Обернувшись, увидела в дверях миловидную женщину лет пятидесяти, навскидку.
– Здравствуйте! – подскочив со своего места, кивнула женщине, которая судя по всему и была мамой Паши.
У них было поразительное сходство. Та же улыбка, губы, глаза, цвет волос. Даже интересно стало, как много от внешности Паша взял от своего отца.
Несмотря на такую схожесть, Паша был очень брутальным и красивым. Но да, обаяние он, судя по всему, всё же перенял от мамы.
– Здравствуйте. – раздалось приветливо в ответ.
– О, мам, а ты чего не спишь? – спросил Паша, который как раз поставил передо мной кружку с чаем, судя по аромату, ягодным.
– Услышала, что ты тут шуршишь, решила выйти, а ты не один, оказывается. – и перевела на меня взгляд, с плохо скрываемым любопытством. Но явно добрый и не осуждающий. Уже хорошо.
– Знакомьтесь. Это Кира – моя девушка. – представил меня своей маме. – А это – Оксана Витальевна – моя мама. – это уже было адресовано мне.
– Очень приятно. – произнесли практически одновременно.
– Мам, ты чай будешь? – тут же переключился Паша, а я немного подвисла от его «моя девушка». Это уже даже не просто «моя».
Я, конечно, понимала, что мы встречаемся, но услышать этому железобетонное подтверждение было безумно приятно.
– А, давай. Если я вам не помешаю, конечно.
– Да не говори глупости. – пока Паша начал наливать маме чай, я взяла в руки пакетик со сладостями и протянула его маме.
– Это вам.
– Ой, Кирочка, спасибо большое. – приняв из моих рук пакет с гостинцами, достала из него тортик, эклеры, и поставила их на стол.
Сначала я была немного напряжена, но потом расслабилась. Атмосфера была такой лёгкой и доброжелательной, что не проникнуться ей было просто невозможно.
Паша в общих чертах обрисовал ситуацию, не вдаваясь в подробности, которых толком и сам не знал, сказал маме, что сегодня я останусь у них.
– Оставайтесь, конечно. – она очень искренне выразила своё согласие. – Кира, я тебе сейчас принесу полотенце чистое, остальные мелочи и, если нужно, могу подыскать что-то, во что можно переодеться.
– Спасибо вам большое. – от всей души её поблагодарила.
После того, как с ночным чаепитием и поеданием сладкого было покончено, Оксана Витальевна принесла мне сменную одежду, полотенце и новую зубную щетку.
Не став терять времени, поблагодарила её и сразу отправилась в душ. День был безумно долгим и утомительным. Не смотря на то, что завершился он по сути на позитивной ноте, осадок всё равно остался. Даже грустно немного стало. У Паши такие тёплые и добрые отношения с мамой – полная противоположность моим.
Чего уж душой кривить, конечно, мне тоже хотелось, чтоб у нас с мамой было так же. Но что-то пошло не так в наших с ней взаимоотношениях.
Приняв водные процедуры, почистила зубы и надела на себя одежду, которую дала мне Оксана Витальевна. Шортики были в самый раз, а вот с футболкой получился небольшой конфуз.
В целом, она не плохо на мне сидела. Но была явно маловата в груди. А с учётом того, что я, естественно, сняла лифчик, то мои вполне себе пышные формы отчётливо прорисовывались под обтягивающей тканью. Видок был вполне себе пикантный.
Судя по всему, обратила на это внимание не только я, но и Паша, который рассматривал меня прицельным и горящим жадным взглядом.
– Устраивайся пока, я тоже в душ. – проводив меня в свою комнату, быстро удалился.
Пока его не было, я внимательно изучила его обитель. Комната была чисто мальчишеской. Да, именно так: «мальчишеской». На стене даже висели два плаката с изображением какой-то музыкальной группы. Но моё внимание привлекло не это, а кубки и медали, которые были расположены над письменным столом. Всё за спортивные успехи. Во мне даже какое-то чувство гордости промелькнуло.
Закончив с изучением деталей комнаты, легла в постель и укрылась одеялом. Кровать была не очень большой, но мы вполне поместимся.
Не знаю, правильно ли это, но у меня не промелькнуло ни единой мысли или сомнения на тему того, чтоб спать не вместе. Я даже понимала, что подсознательно очень этого хочу. Было в этом что-то такое, от чего ноги подкашивались и дыхание в груди спирало.
Где-то в глубине души даже было желание зайти дальше поцелуев, но понимала, что вряд ли это произойдёт сейчас. Хотя, хотелось.
Блин, я в жизни столько не думала о сексе. Как-то не было нужды. Сейчас же, все мысли крутятся только вокруг этой темы. Знала бы, что так получится сегодня, хотя бы бельё посимпатичнее надела.
Но окончательно я поплыла, когда Паша вернулся в комнату. Я, кажется, даже перестала моргать. Какой же он мужественный и привлекательный.
Волосы влажные после душа, одет только в низко посаженные штаны. А фигура… мама дорогая. Рельефное тело, подкаченный живот, руки, грудь. Дорожка тёмных волос, уходящая под пояс спортивных брюк, косые мышцы. Я залипла. Конкретно так. Возможно, он даже что-то мне говорил в этот момент, но я ничего не слышала.
Пульс шарашил так, будто я кросс пробежала. Сердце колотилось так, что кажется его даже было слышно. Даже в висках пульсировало. И, к слову, не только в них.
Низ живота скрутило спазмом. Непривычное ощущение, но приятное. Он просто стоял напротив, а я уже была как пружина натянута. Хотела бы я сейчас оказаться с ним в квартире наедине. Чтоб только мы вдвоем.
Никогда не думала, что способна так реагировать на мужчину. Нет, естественно, я знаю о реакциях тела и мозга, но не предполагала, что они возможны от простого визуального контакта. Чтоб вот так, только от взгляда начинать плавиться. Я себя просто не узнавала.
– Двигайся, кнопка. – ухмыльнувшись, Паша снял с себя брюки, оставаясь в чёрных боксерах.
Шумно сглотнув, подвинулась ближе к стенке, освобождая ему место.
Когда мы улеглись, Паша притянул меня ближе к себе, крепко обнимая. Я чувствовала, как стучит его сердце, словно мне в спину каждый удар отдавался. Попкой ощущала твёрдость его члена. Я хоть и неопытная совершенно, но анатомию прекрасно знала,и в том, что он возбуждён, у меня не было ни малейшего сомнения. Я, кажется, даже дышать перестала.
Под тяжестью его руки, перевернулась на другой бок и
