Марья тоже порой поглядывала на дымный шлейф, хмурилась с каждым пройденным часом. Ей было ведомо то, о чем не принято говорить непосвященным: крохотными капельками пара в сизое небо нави поднималась от теплых человеческих тел жизнь — не дни, не часы, лишь доля вздоха, секунда — но все же уходила. Плата, что берет Морена за проход по своим владеньям. Жрица вела дружину Даромира пятый час. По всем прикидкам они давно должны были выйти на межу, но вокруг продолжали расстилаться сумеречные поля, с редкими, раскорячившимися над балками, дубами. И мара забеспокоилась: даже в юности смутные пути редко подводили ее. Однако она не ощущала никаких особых перемен, путь от капища к Сухому Логу был давно нахожен, если это понятие вообще применимо к здешним дорогам. Когда на сером горизонте выросла редкая стена деревьев, Марья вздохнула с облегчением — серебристые тополя, высаженные еще прадедами вдоль южного тракта, были легко узнаваемы по обе стороны межи. Распутье находилось совсем близко. Вдоль деревьев они быстро дошли до угадывающегося перекрестка, но камня на нем не оказалось. Жрица, как собственную рану, ощутила скомканное в бесформенный узел пространство на месте стоявшей здесь совсем недавно статуи. А присмотревшись "внутренним" зрением, увидела куски расколотой глыбы на той стороне реальности.
— Поворачивай коней! — Негромко приказала она нагнавшим ее воинам, и сама заторопилась в хвост колонны, нежданно ставший головой.
— Что сталось? — Нагнал ее встревоженный князь.
— Кто-то, не иначе ваш Буриджи-хан, разбил межевой камень у Лога! Придется искать другой выход, а отсюда лучше поскорее убраться. Разбивший врата, призывал силу. Духи сумерек чувствуют это, как свежую кровь. Вскоре сюда потянуться навьи, полакомиться остатками чужого колдовства. Нам с ними лучше не встречаться.
— И куда мы теперь, назад, к Мораниному святилищу? — Князь постарался скрыть досаду: Буриджхана им теперь не нагнать никакими путями!
— Нет. — Марья думала недолго. — Попробуем выйти в явь у Гнезда Макоши. Тамошний камень под охраной жрицы. К тому же, следует предупредить всех Знающих, что Сухоложские врата разбиты. Как знать, может и еще где тати похозяйничали.
Отряд побрел прежним путем от разбитого камня. Полоса тополей отдалилась, слилась с окаемом, но места по сторонам дороги пошли будто бы новые, не было больше колышущих колосьями полей, справа и слева к смутному пути подступали перелески, потом закачал толстыми головками камыш. Подуставшие ратники принялись крутить головами, прислушиваться ища ручей или реку. Марья недовольно задвигала бровями, подозвала воеводу.
— Вели кметям по сторонам не оглядываться. Лучше смотреть себе под ноги или на идущего впереди.
— Что-то не так жрица?
— Так. Только помнить надо, что мы не на прогулку вышли. Навь — не для живых людей, как бы не отбился кто по дороге!
— Да кажется никто от других не отходит.
— То-то, что кажется!
Сувор пошел вдоль колонны, негромко окликая чересчур любопытных. Моревна ускорила шаг. В сгустившемся тумане на первый взгляд не было ничего странного, но в груди у жрицы продолжало расти беспокойство. Тем и страшна навь — стоит задержаться здесь чуть дольше и разница между ней и явью стирается. Некоторые начинают видеть серый мир в красках и думают, что возвратились домой. Другие забывают родных и дом, бродят по сумеречным пустошам, не замечая, что давно умерли. Конечно, ей, Знающей, подобное не грозит, но ведь на ней лежит ответственность за княжьих воинов.
Наконец призрачная тропа вывернула из мертвого леса и влилась в плавный подъем. На этот раз огонек на вершине холма выглядел не как теплое маленькое солнышко, а поблескивал крохотной звездой, упавшей в траву с неба. Но это были врата и врата целые. Марья приказала передовым воинам идти на свет, сама приостановилась привычно пересчитывая шествующий парами отряд.
— Ну, вроде добрались? — Поравнявшийся с ней Сувор дышал тяжело, поминутно отирал пот со лба, при том что латы покрылись изморозью. — Долгонько в этот раз плутали.
— Если бы плутали, то не добрались бы. — Строго отрезала жрица. — А где князь?
— Да, вроде здесь был только что…
Моревна привстала на цыпочки, пытаясь высмотреть в колонне Даромира, но в душе уже знала, что не найдет — князь был на пол-головы выше большинства ратников, да и породистого коня с другим не перепутаешь.
— Что ж теперь делать-то а? — Шепотом ужаснулся Сувор. — Где же мы князя искать станем?
— Мы — никого искать не станем. — Как можно спокойнее сообщила жрица. Между тем, зародившийся в груди холодок, стремительно расползался по телу, но Моревна запретила себе поддаваться панике. — Ты, воевода, отведешь людей за камень. После отправитесь в Гнездо Макоши и расскажете о разбитых вратах Елене Ольгердовне. А я останусь здесь и дождусь князя.
— А если он…
— Все, хватит причитать, как баба! Выводи людей, остальное — не твоя забота.
Она дождалась, пока врата на холме закроются за последним ратником, хотя пришлось прикусить губу чуть не до крови, чтобы унять нетерпение и дурное предчувствие. Наконец бледное сияние вспыхнуло в последний раз и слилось в точку. Марья крепче ухватила под уздцы свою кобылу и почти побежала назад, в сумеречную долину. Тонкий, как паутина в осеннем лесу, когда ее срывает с голых сучьев ветер, дымный след все еще обозначал тропу, по которой недавно шли люди. Заиндевелый, в белых разводах папоротник хрустел под ногами — теперь жрица то и дело сходила с пути, ныряла в серые клочья тумана, плавающие вдоль берега невидимой реки, раздвигала руками черные, будто сгнившие, колосья на навьих заливных лугах.
Когда от поселившегося в груди страха перестало хватать воздуха для дыхания, она вдруг заметила совсем рядом со смутной тропинкой знакомый силуэт. Сердце едва не выпрыгнуло от радости пополам с тревогой. Князь стоял возле ствола черной березы, лишенной листьев, как большинство здешних деревьев, и медленно покачивался из стороны в сторону. Моревна приблизилась почти вплотную прежде чем окликнуть.
— Князь, — позвала она, стараясь поймать взгляд широко открытых глаз. Но Даромир смотрел куда-то вдаль и словно бы сквозь женщину. — Князь!
Жрица осторожно тронула его за руку, памятуя о том, как легко испугать погруженного в видения странника, заплутавшего на смутном пути. Князь послушно шагнул в сторону, куда она потянула, но потом остановился и неожиданно сел прямо на дорогу, на хазарский манер поджав под себя ноги. Марья принялась было его поднимать, но сдвинут с места тяжелого мужика оказалось не так-то просто. Устав биться с неподъемной ношей, при том, что и узду коня нельзя ни на миг выпустить, жрица опустилась на землю рядом с князем, чтобы перевести дух.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
