встретиться с его глазами цвета горького шоколада и продолжала тупо пялиться на букет, торчащий в проеме.
— Возьми, пожалуйста, — выдохнул Антон с каким-то присвиситом, и я вцепилась в несчастные розы, стараясь не коснуться пальцев мужчины. — Прощай, Рит.
Я услышала быстрые шаги на площадке, потом по лестнице и где-то внизу, бросила букет прямо рядом с упавшей вазой и искуственными растениями и выбежала за дверь, перегибаясь через перила. Дом, в котором поселилась сестра, оказался старым, древним, заселенным пожилыми старичками и старушками — коренными жителями столицы. Вместо лифта — широкие ступени лестницы, лепнина на потолке, отполированные до блеска деревянные перила и ухоженные домашние растения на каждом этаже, а вместо привычных соседей — интеллигенция, разряженные в пух и прах старушки, перья на шляпках и напомаженные парики. Я такое только в фильмах видела, и сейчас…
— Яишница горит, — повела носом маленькая старушенция, выделяя звук «ш» в слове и морщась от моего непристойного вида. — Снова внук напортачил. Из-за таких, как ты, совсем голову потерял! — и она прошла мимо, пока я разрывалась между желанием спрятаться в квартире Ритки и бежать за Антоном. Выбрала первое.
«Ну, что я могу ему сказать? Ты разговаривал не с Ритой, а со мной? Сестра в офисе и понятия не имеет о твоем визите?»
«А вдруг его приезд сюда — это самое важное решение в жизни Антона, и они с Риткой могли бы нормально поговорить и расставить все точки над «и», а тут я. И зачем вообще дверь открыла?!»
Обуреваемая такими чувствами, я мерила холл широкими шагами, прожигая в сотовом дыры, и не могла решиться на какой-то шаг, но тут телефончик ожил, завибрировал, и я ломанулась к нему, принимая вызов.
— Да, да! — а в голосе слезы. У сестры жизнь из-за меня рушится, тут никакие нервы не выдержат!
— Алена, что случилось? — спросил Жуков, которого я никак не ожидала услышать.
— Ничего, — хлюпнула я носом, не понимая, зачем мне звонит Костик, когда ему положено сейчас тусоваться в Питере и искать себе в баре красоток для увеселительных прогулок по Фонтанке.
— Я слышу, как ничего! — рявкнул Жуков в трубку. — Где ты, Алена? Я сейчас приеду.
— Не надо приезжать, — испугалась я визита Жукова. — Я у сестры, Костя, ты совсем двинулся?
— Я спрашиваю, где ты, — повторил парень, а в голосе появились привычные уху стальные нотки. — Адрес, Ален.
Я продиктовала Жукова адрес и вытерла слезы, которые бежали по щекам.
— Скоро, — бросил он на прощание и отключился.
«Истеричкой заделалась! С этими влюбленными совсем покой потеряла!»
Но я помнила судорожные рыдания Ритки, ее вздрагивающие плечи, ее вой по ночам, когда она получила от Антона приглашение на свадьбу. Я видела своими глазами, как она несчастна, как проклинает себя за то, что не разобралась в своих чувствах к Антону, не приняла его любви. Я всей душой и всем сердцем желала Ритке счастья, и Антону желала! Я бы хотела, чтобы они, как в сказке, как в любовном романе, как в сопливой истории разобрались со своими чувствами и жили долго и счастливо. Желательно, отдельно друг от друга. Миленькую жену Антона я видела в соцсетях и верила, что у них все хорошо. Или нет?
На кухне нашлась минералка, и я выпила два стакана, жалея, что не употребляю алкоголь. Не зря же все твердят, что помогает! Бахнуть бы стаканчик красного вина и успокоиться.
В дверь позвонили, и я нелепо дернулась, выплеснув содержимое третьего бокала минералки на шелковый халатик сестры. Со всеми этими переживаниями не успела переодеться, и думать забыла о том, в каком виде расхаживаю по квартире сестры, но переодеваться не стала, не до того.
Распахнула дверь так, что створка ударилась о стену, и Жуков удивленно приподнял бровь, выражая тем самым удивление. На его узком лице мелькнуло озадаченное выражение, а взгляд скользнул куда-то на пол, и я невольно оглянулась, рассматривая букет, вазу и стручки чего-то непонятного, пластмассового.
— Объяснишь? — Костик зашел, как к себе домой, двигая меня своей непробиваемой уверенностью в том, что все делает правильно.
— И тебе привет, — хмыкнула я в ответ, запахивая полы халатика плотнее и скрещивая руки на груди.
— У тебя глаза опухшие, — сказал Жуков, впиваясь в меня своим хищным взглядом. — И… ты не одета, — его голос слегка охрип, а взгляд потяжелел, отчего мне сделалось совсем неуютно.
— Выпей вот, — сунула я Жукову стакан минералки, — а я пока переоденусь. Что ты вообще тут делаешь? — спросила я, скорее, размышляя вслух, но парень услышал.
— У брата дети заболели ангиной и пришлось ехать домой. Но как-то быстро закончилось путешествие, я не планировал домой и деньги еще остались.
— И ты решил нагрянуть ко мне? — высунула я голову из спальни сестры, увидев, как Жуков расположился на диване, закинув ногу на ногу. В бежевых брюках и белоснежной рубашке, как всегда идеальный и правильный до рези в глазах. Ну, что ему стоит хоть раз выбрать себе рваные джинсы и черную облегающую футболку, которая подчеркнет его новое приобретение — литые бицепсы и кубики пресса
— Я остановился у своего друга, который поступил в столичный универ. Побуду у него пару дней, — Жуков поднял бокал и сделал глоток минералки, а я залипла на его губах, которые почему-то казались странными.
— Эм, — я скрылась в комнате и распахнула створки гардероба, судорожно перебирая вешалки.
— Не то, не то, — шептала, как исступленная, вконец обессилев от своего нервного состояния.
«Это все Антон виноват! Пришел так неожиданно, цветы принес, извинялся за что-то…»
Остановившись на коротких белых шортах и простой ярко-желтой футболке, я переоделась и вышла в холл, падая на диван рядом с Жуковым и вдыхая свободнее. От его серьезного и холодного вида хотелось чесаться, но Костик все-таки родной, проверенный, знакомый до боли. Ему можно довериться и пожаловаться.
— Сколько мы уже знакомы? — зачем-то спросила я парня, который неожиданно протянул руку и переплел наши пальцы.
— Вечность, — хмыкнул Жуков, а я смотрела на его узкую ладонь, на свои пальчики и боялась пошевелиться. — Тебе принесли? — он кивнул на букет, а я вспомнила про Антона, про Ритку и схватилась за голову.
— Не мне, Жуков, — ответила с какой-то злостью. В груди буквально клокотала необоснованная ярость на то, что он тут своими холеными ручками отвлекает меня от самого главного.
В дверь снова позвонили, и я застонала, а Жуков напрягся.
— Открой, — кивнул он, когда звонок повторился, и я встала, делая первый шаг и неуверенно оглядываясь на парня. — Открывай! — повторил он приказным тоном, а у меня
