Потом он подошёл к клетке, взял огромный таз с мясом и поставил его в специальное для еды отверстие.
И только сейчас я заметила, что в клетке уже разбросано два других таза и куски мяса растоптаны мощными лапами дракона.
Дракон понюхал мясо и оскалился, потом схватил один кусок, но тут же выплюнул его и взвыл раненым зверем и забился головой о клетку.
Это выглядело не просто ужасно, а жутко!
Но тут у меня в голове словно щёлкнули переключатель и эмоции переключились в профессиональный режим. Зверь явно испытывал боль, когда хватал пищу.
Вон, неспроста он карябает себя лапой по морде, и широко открывает пасть, рычит и пытается с собой что-то сделать. Он пытается помочь себе избавиться от некого дискомфорта.
— Тэн, в чём дело? Ты должен есть! Хватит рычать и сходить с ума! Я же вижу и чувствую, что ты голоден! — ласково, но твёрдо произнёс Рэн. — Брат, прошу тебя, поешь. Это свежее мясо, как ты любишь.
В ответ лишь дракон развернул морду к Рэну, разогнался и с разбегу мордой впечатался в прутья клетки. От мощного удара, она даже чуть подпрыгнула, сдвинувшись вперёд на несколько сантиметров. Прутья опасно дрогнули и немного искривились.
Дракон не угомонился. Прижимаясь к прутьям, он громко зарычал, выпуская прямо на брата настоящий огонь!
Дети замерли с раскрытыми ртами, я завизжала и кинулась к ним, закрывая собой.
— Рэ-э-э-эн! — закричала я в ужасе и тут же осеклась.
Пламя не причинило мужчине никакого вреда. Оно словно вода стекло с него вниз и потухло мелкими искрами, как потухают искры бенгальских огней.
— Боже… — выдохнула поражённо.
А Рэн сказал:
— Тэн, это уже совсем хулиганство…
— Дядя, он плюнул в тебя огнём! — обескураженно прошептали дети.
— Я заметил, — хмыкнул мужчина.
Дракон снова забился в клетке и стал царапать себе морду именно в одной части — с правой стороны.
А я тут же вспомнила, как однажды нам привезли кошечку, у которой в зубах глубоко засела мелкая рыбья косточка. Хозяйка самостоятельно вытащить не смогла – кость небольшая, кошка юркая и ей не нравилось, что кто-то открывает насильно её пасть и пытается провести непонятные манипуляции. Так вот, та кошка тоже себя царапала с одной стороны и раскрывала пасть, пытаясь самостоятельно избавиться от проблемы. Но животные порой не способны помочь сами себе.
Кошка несколько дней не могла есть, так как ей было больно. Она пила одну воду.
Вытащили кость мы быстро, и всё нормализовалось в тот же день.
— Несс, я кажется, знаю, почему ваш брат не ест! — воскликнула я, осознав причину поведения дракона.
Мужчина обернулся в мою сторону, и я едва удержалась, чтобы не хихикнуть. Лицо и вся одежда Рэна была чёрная. Да-а-а… Огонь дракона для него не прошёл без следов.
— Хорошо… Говори… — вздохнул он.
— Скорее всего, у вашего брата в зубах застряло что-то острое, думаю, кость. Она причиняет ему боль. А так как он в звериной ипостаси, сам себе помочь не в силах.
— Огонь бы испепелил любые кости в зубах, — сказал Рэн.
Развела руками.
— А если нет?
Тот посмотрел на брата, который прекратил буянить, улёгся на пол и с невероятной тоской смотрел прямо на меня.
Мясо было разбросано по клетке. Все три таза теперь были расплющены в лепёшку.
— Хорошо, я попробую открыть ему пасть и осмотреть… — проговорил дракон.
— Я могу помочь, — вызвалась я. — Только вы бы подержали его или, например, обездвижили на некоторое время, чтобы я смогла, осмотреть его рот… Я уже делала подобное с животными и уверяю, если это кость, то мы быстро поможем вашему брату.
Дети с интересом за нами наблюдали и слушали.
Рэн некоторое время думал и смотрел на брата, который выглядел очень несчастным.
— Хорошо. Давай попробуем, — согласился Рэн.
И явно это согласие далось ему очень непросто.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
* * *
Женевьева
Рэн вдруг весь задрожал. Точнее будет сказано по-другому: по его телу прошла волной заметная дрожь и он частично видоизменился. Лицо и шея покрылись медно-золотыми чешуйками, руки превратились в мощные лапы с острыми загнутыми и толстыми когтями.
Он открыл клетку и вошёл внутрь.
Дракон тут же заревел, и кинулся было на Рэна. Дети завизжали. Я зажмурила глаза, мысленно прощаясь с истинной парой.
— Тихо, успокойся, — услышала я мягкий голос дракона и приоткрыла один глаз.
— Каждый раз одно и то же, — приговаривал Ан'Рэнхард и чесал своего брата в звериной ипостаси под подбородком. Дракон вывалил раздвоенный язык и зажмурился от удовольствия.
Вот оно что, драконы, как и все животные, имеют на теле места повышенной чувствительности. Вон как забалдело чудище чешуйчатое.
— Женевьева, — позвал меня Рэн. — Очень медленно и плавно, не делая резких движений, подходи к клетке.
Кивнула и показала детям приложенный палец к губам, чтобы вели себя тихо.
Те всё поняли. Кара закусила губу от волнения. У Эн'Тая глаза горели от происходящего.
Медленно, как и просил дракон, я приблизилась к клетке.
Рэн шевельнул пальцами и дверь клетки без скрипа и скрежета, очень плавно открылась.
Сглотнула, понимая, что вхожу в клетку даже не ко льву и не к тигру, а к самому настоящему дракону, который потерял разум десять лет назад.
Сделала первый шаг.
— Я сейчас открою Тэну пасть и сделаю так, что он не сможет шевельнуться, — проговорил Рэн.
— Хорошо, — прошептала в ответ.
Дракон открыл глаза и тут же зарычал, увидев меня так близко. Но Рэн не позволил ему что-либо сделать. Он взял брата за челюсти и явно с усилием раскрыл широко его пасть. Тут же с его лап сорвалась магия – огненный ветер завихрился вокруг мощных челюстей дракона, а после захватили собой и всё тело дракона.
Зверь замер, словно превратился в камень. И только яростное пыхтение, и дикий взгляд жёлтых глаз выдавал его состояние – жив и в бешенстве.
— Женевьева, давай, — позвал меня дракон.
Тряхнула головой, прогоняя страх и сумасшедшее волнение. Заглянула в огромную пасть и тут же сказала дракону:
— Мне нужен свет.
Дракон тут же превратил правую лапу в руку и щёлкнул пальцами. Появился маленький шарик, размером чуть меньше куриного яйца и влетел в пасть дракона, ярко освещая розовые дёсны, язык, зубы и глотку зверюги.
Осмотрела внимательно нижнюю челюсть и не нашла ничего похожего на застрявшие косточки.
Потом взглянула на верхнюю челюсть и тут же увидела её!
— Вот она! — улыбнулась я радостно.
Между жевательными зубами дракона и правда застряла кость, да ещё прилично толстая. Если бы не воспалённая уже десна, её трудно было бы обнаружить, так как осколок впился в слизистую почти до основания и торчал совсем небольшой хвостик кости.
Рэн тоже осмотрел опухшую десну дракона и покачал головой.
— Тэн, тебе явно нужна алмазная зубочистка.
Потом он взглянул на меня.
— Как её достать?
— Тут есть, за что подцепить кость, — сказала я и указала пальцем на торчащий хвостик осколка. — Но нужен инструмент – пинцет или щипцы. Естественно подходящих размеров.
У дракона из пасти уже активно капала слюна. Дышал он часто, выражая недовольство. Глаза прожигали меня и Рэна, обещая адские муки.
Язык дракона, сначала спокойно лежащий в пасти, вдруг пришёл в движение и коснулся меня, облизывая от плеча до макушки и оставляя мокрый след на магической защите.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Тэн! — рыкнул Рэн и снова сделал пасс лапой, огненное сияние коснулось языка и теперь он тоже замер.
— Кара, Эн'Тай! — позвал он своих племянников. — Нужна ваша помощь. Бегите в главный загон с лошадьми и скажите Одену дать вам щипцы из алмаза. Скажите, я приказал. Только быстро!
