– Если разузнаете о хозяине дома, вызовите в срочном порядке Константина Абаканова, – сказал Ануфриев. – В прошлый раз он ввел нас в заблуждение.
Смысл этой туманной фразы был Колосову не ясен до тех пор, пока (дело было уже вечером) не поступили все установочные данные на дачный кооператив «Красный пионер», его правление, и председателя, и бывших владельцев дачи номер семнадцать. Дом по документам был продан в мае. Колосов прочел фамилию его нового хозяина. Начал листать свой блокнот – сюда должен был быть вложен листок с фамилией, которую он так тогда и забыл назвать Кате, – фамилией бывшего мужа Евдокии Абакановой.
Листок нашелся. Колосов прочел телефон, имя – оно было таким же, как и в рапорте по проверке сделки купли-продажи, – Марк Гольдер.
* * *
Дача под номером семнадцать оказалась старой, бревенчатой и неказистой с виду. Чтобы осмотреть ее снаружи, Колосову пришлось перемахнуть через забор – ворота и калитка были на замке. Дача была пуста. Ее новый хозяин успел ее покинуть. Когда? При каких обстоятельствах? Вопросы размножались, как кролики.
Помня совет Ануфриева, Колосов решил пока не пороть горячку с бывшим мужем Евдокии Абакановой Гольдером, но зато сильно поторопиться с назначением повторного свидания ее брату Константину. У Абакановых-Судаковых в этот день были похороны, для поминок был нанят зал ресторана на Сретенке. Туда, в ресторан, в девятом часу вечера Колосов и послал двоих своих сотрудников с машиной. Выдергивать брата с поминок сестры и подвергать его допросу было довольно жестоким решением. Но Колосов решил принять этот грех на душу. Сведения сторожа Митрофанова требовали срочных мер. А вот каких – это целиком зависело от показаний Константина Абаканова.
Его доставили в управление розыска во взвинченном, мрачном настроении – ну, оно и понятно. На поминках Константин выпил. Алкоголь, как позже убедился Колосов, действовал на него как своеобразное снадобье, растапливающее сердечный лед и развязывающее самые тугие нервные узлы.
– Что вам от меня надо? Вломились какие-то лбы в ресторан, потащили меня сюда. – Константин стоял перед Колосовым набычившись, сжав кулаки. – Вы что себе позволяете? Я кто, по-вашему, а?!
– Вы, Константин Константинович, брат потерпевшей, убийцу которой мы активно ищем. В поиске этом, кажется, наметился серьезный прорыв. Настолько серьезный, что мы не смогли ждать до завтра и потревожили вас во время траурного мероприятия. Пожалуйста, примите наши искренние соболезнования, – мирно пояснил Колосов.
– Да что произошло? Объясните. – Константин дернул себя за галстук, ослабляя узел. Был он в черном костюме и новом черном пальто (такие пальто ввели в моду руководители Большой Восьмерки). Он сел напротив Колосова.
– Место такое – дачный поселок Красный Пионер возле станции Редниково – знакомо вам? – спросил тот.
Константин засопел.
– Это в двух километрах от того места на шоссе, где мы обнаружили вашу сестру и где был найден ваш маленький племянник. Почему вы не сказали нам сразу, что в этом поселке бывший муж вашей сестры Марк Гольдер в мае приобрел дачу? Или вам это не известно?
– Мне это известно. Дальше что?
– В прошлую нашу беседу вы сказали, что не знаете, что ваша сестра делала в день убийства и почему она оказалась в окрестностях Красного Пионера. Вы и сейчас повторите то же самое?
– Я с Дуней в тот день не общался. По телефону мы тоже не говорили. Я мог только догадываться.
– Слушаю ваши догадки.
Константин снова засопел.
– Это не может иметь никакого отношения к ее смерти, – сказал он. – Вы же говорили, это просто разбой на дороге. Это была трагическая случайность!
– Это уж нам судить. Я слушаю ваши соображения.
– Да нет никаких соображений. – Константин подался вперед. – Да, Дуня была замужем за Марком Гольдером, он известный шахматист. Шесть лет их брака кончились разводом. Это бывает, и это нормально. Да, у них были разные взгляды на воспитание сына. Лева при разводе остался у матери, а его отец… отец заявлял на него свои права.
– Подождите, что же получается, значит, ваша сестра конфликтовала с бывшим мужем из-за мальчика?
– Они в этом были соперниками. Знаете, я сестру не оправдываю. Хотя все меркнет перед ее смертью, я ее не оправдываю. Она порой вела себя очень импульсивно, несдержанно. Марк должен был ей уступить, но он не уступал. Они буквально рвали Леву друг у друга.
– Что могло произойти в тот день? У нас есть сведения, что ваш племянник был в поселке Красный Пионер на даче отца.
– Я ничего не знаю. Возможно… Я знаю только, что несколько недель назад Марк неожиданно явился на квартиру к Дуне. Она сама мне жаловалась.
– Вы в прошлый раз говорили, что ваша сестра проживала после развода отдельно.
– Наш покойный отец позаботился, чтобы мы все имели свои квартиры.
– А ваш дом в Калмыкове?
– Это фамильное гнездо. Там жил мой прадед, моя бабка, мой отец, мы все жили там. Это дом нашего детства.
– Продолжайте, пожалуйста.
– Все, что происходило между Дуней и Марком, я знаю лишь со слов своей сестры Зои. Она была дружна с обоими.
– Вы не интересовались проблемами сестры?
– Я был слишком занят, чтобы вникать в эти дрязги, – выпалил Константин. – После смерти отца все было на мне: дела компании, наш бизнес. Мне было некогда. Я своей-то жене не успевал уделять внимания, не то что…
– Я понял, продолжайте. Что же вы знаете со слов вашей сестры Зои?
– Знаю, что они ссорились. Марк обвинял сестру, что она плохо заботится о Леве, как мать, что он заброшен…
– Это было правдой?
– Дуня любила жизнь. Свою свободу она всегда ставила превыше всего. Она была молодой красивой женщиной. Любила развлечения, путешествия. Мужиков, черт возьми. – Константин глянул на Колосова. – Моя сестра была женщиной с ног до головы. Не мне ее в чем-то упрекать. Она жила как умела. Леве она наняла няню. К нему была приглашена учительница английского и французского. Но, видимо, такой подход к воспитанию ребенка Марка не устраивал. Сам он человек совершенно иного склада. Он хотел забрать Леву к себе. Насовсем. Сестра категорически возражала.
– Почему? Если она так любила свободу, мальчик ей только мешал.
– Он не мешал ей. Он жил в нашей семье, в доме моего отца, моего прадеда. Но Марка и это не устраивало.
– Он имел что-то против вашей семьи? – спросил Колосов.
– Я так не сказал.
– Но я понял…
– Вы поняли неверно. – Константин внезапно сильно покраснел. – Что мог этот выскочка, этот… плебей иметь против нашей семьи?
– Я не знаю. – Колосов пожал плечами. – Как же мог Лева оказаться на даче отца?
– Он увез его, другого объяснения нет. Увез, украл. К этому давно шло. Забрал на дачу, в эту конуру. – Константин хлопнул пухлой ладонью по столу. – И это он, он виновен, что она погибла!
– Он виновен?
– Она бросилась туда за Левкой. Вы спрашивали, как могла Дуня оказаться там в ту ночь? Да вот так – она бросилась за сыном, когда узнала, что он там, на даче.
– А откуда она могла узнать?
– Наверное, решила, раз Марка нет дома, в Москве, значит, он увез Левку туда.
– Но ведь Гольдер – человек не бедный. Он и номер мог снять в отеле или в клуб какой-нибудь загородный податься.
– Мог, хотя клубы – это не его стиль. Но вы же сами утверждаете, что он был на даче.
– У нас есть свидетель, видевший его и мальчика. Так откуда же ваша сестра могла узнать, что они там?
– Это вы меня спрашиваете?
– Вы советуете спросить кого-то другого из вашей семьи? Например, вашу сестру Зою?
– Возможно, она скажет больше. Да нет, она нам все уже рассказала.
– Вам – это вашей семье? Вы пытались разобраться сами?
– А вы бы разве не пытались, если бы вашей сестре всадили нож в спину? – Константин вытер со лба бисеринки пота. – Разве вы бы сидели сложа руки?
– Почему же вы нам ничего не сказали?
– А что я должен был сказать?
– Ну, хотя бы то, что у вашей сестры была война с мужем из-за сына. Вы знаете, чем порой кончаются такие войны?
– Чем? – Константин смотрел на Колосова.
– Смертью одной из сторон.
– Нет. – Константин встал. – И думать так даже не смейте.
Колосов тоже поднялся.
– Почему? – спросил он. – У меня труп, обнаруженный в двух километрах от известной вам дачи. Вы сами говорите, что…
– Нет. – Константин стиснул зубы. – Это невозможно.
– Невозможно? Что за человек муж вашей сестры? Мне известно только, что он шахматист.
– Когда-нибудь он станет чемпионом мира.
– Но каков он по характеру? Откуда родом?
– Родом из Питера. Вы имели дело с питерскими?
– Имел не раз.
– Значит, представляете себе. Для нас всех, особенно для нашего отца, это было большой неожиданностью, что Дуня вышла за него.
– Так плох или так хорош был?
– Просто он человек не нашего круга.
– Я не понимаю вас, Константин Константинович.
