— И какие впечатления у тебя остались после прочтения? — заинтересованно глядя на девушку, спросил Олег.
— Сначала мне было очень жаль Роберту, прямо до слез, — тяжело вздохнула она. — Из-за того, что Клайд остыл к ней, из-за того, что сравнивал со своей новой состоятельной подругой, которой она по всем фронтам проигрывала. Из-за её несбывшихся надежд. Девушка всем сердцем мечтала просто быть рядом с любимым, и надеялась, что со временем новое увлечение Клайда пройдет, и они снова будут счастливы. Она была очень хорошей, и никому не желала зла. И я ненавидела Клайда всем сердцем. За его слабость, за безответственность, за эгоизм… Он ведь так настойчиво добивался Роберту, девушка просто доверилась ему, а он, мало того, что не оправдал её доверия, так еще и всадил нож в спину. Только к концу книги моя ненависть прошла. Наоборот, стало очень жалко парня. Даже, наверное, сильнее, чем Роберту. Ведь, по большому счету, он тоже стал заложником нравов того времени, обстоятельств, своего слабовольного, тщеславного характера. Роберта шантажировала его, угрожая лишить того, к чему он стремился с самого детства, о чем мечтал всю свою жизнь. Конечно, все это ничуть не оправдывает его преступления, ведь лишить жизни другого человека — это ужасно, и никто не имеет на это право. Но Клайда меньше жаль мне от этого все равно не становится… В общем, я однозначно убежденный противник смертной казни, — грустно улыбнулась Даша.
— Похоже, что ты просто очень добрая девушка, — улыбнулся ей в ответ Олег.
— Вовсе нет, — тут же смутилась она, приняв это за комплимент. — Я обычная. Такая же, как и все.
— Нет, не такая же, — мужчина отрицательно качнул головой, и улыбка стерлась с его лица, сменившись серьезным выражением. — Просто поверь мне на слово — ты совсем не такая же, как все.
21
Покончив с ужином, Олег и Даша еще долго сидели в том баре, разговаривали о всяком разном. О книгах, о временах и нравах, об интересных современных взглядах и обычаях в различных странах (тут в основном говорил Олег, он, оказывается, много где успел побывать, и многое видел, а Даша с упоением слушала его рассказы). А после они снова гуляли по набережной, но на этот раз прогулка получилась совсем короткой — на улице значительно похолодало, и Даша быстро замерзла.
В отель они вернулись уже в двенадцатом часу ночи по местному времени. Переступив порог номера, мужчина галантно помог девушке снять пальто, убрал его в гардероб, и только после этого начал раздеваться сам. Даша замерла напротив, ожидая, когда он покончит с этим и обратит на неё своё внимание. Она не знала, что ей делать дальше, уйти в свою спальню, или остаться здесь, с ним. Не знала, что говорить, как себя вести, и, словно маленький ребенок, стояла в ожидании его указаний.
Убрав свое пальто туда же, куда и Дашино, мужчина повернулся и не спеша приблизился к ней.
— Сегодня я провел самый чудесный вечер за последние несколько лет, — признался он, глядя на девушку с мягкой улыбкой. — Спасибо тебе за это.
— Это тебе спасибо, — от его слов губы Даши дрогнули в ответной улыбке, а по телу разлилось приятное тепло. — За всё.
— Не стоит благодарить меня, Даша, — снисходительно произнес мужчина. — Все, что я делаю, продиктовано исключительно эгоистичными соображениями.
Даша смутилась, ее лицо словно обдало жаром, а в груди появилось странное тянущее чувство. Она прекрасно понимала, о каких именно соображениях идет речь. С самого начала он не пытался скрывать, чего конкретно от неё хочет, и Даша не должна забывать об этом ни на секунду.
— Иди сюда, — вдруг произнес он с едва уловимо изменившейся интонацией в голосе, взял её за руку и мягко притянул к себе. — Не бойся, не трону. Просто обниму, — добавил, очевидно, почувствовав, как напряглось её тело, и заключил девушку в бережные объятия.
— Угум, — кивнула она, усилием воли заставляя себя поднять отчего-то сильно потяжелевшие руки, и осторожно укладывая их на крепкую спину мужчины.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она ведь тоже хотела обнять его, еще утром, но сделать это сейчас оказалось для Даши не так уж просто. Зато Олег, похоже, оценил. Шумно выдохнул ей в волосы и прижал к себе еще крепче, заставляя девушку задрожать всем телом от захлестнувших её незнакомых волнующих ощущений. Она была абсолютно уверена, что мужчина сдержит свое обещание, не тронет, но, несмотря на это, каждая клеточка её тела звенела от напряжения, стало труднее дышать, а в груди расцветало странное чувство приятного трепета, напоминающее самый настоящий восторг. Этот ни на что не похожий трепет стал приятным открытием для девушки, ей нравилось его испытывать, и меньше всего на свете хотелось, что бы эти объятия прекращались.
Однако Олег, похоже, расценил её дрожь совершенно иначе, потому что уже спустя мгновение выпустил девушку из рук, и Даше показалось, что в его взгляде промелькнула тень разочарования.
— Иди спать, Даша, — произнес он, устало потерев переносицу.
— А ты? — растерянно спросила она, чувствуя, как трепетный восторг в груди неумолимо вытесняется холодной неуютной пустотой.
— Еще немного поработаю, и тоже лягу. Завтра нам рано вставать, поедем на выставку.
— На выставку? — удивленно переспросила Даша.
— Отраслевая выставка по упаковке, — скупо пояснил мужчина. — Тебе вряд ли будет интересно, но одну в номере на весь день я тебя не оставлю.
Даше очень хотелось спросить почему, но строгое лицо и прохладный тон Олега произвели на неё настолько сильное впечатление, что девушка в одну секунду оробела перед ним, и больше задавать вопросы не решилась.
— Хорошо, — вместо этого тихо произнесла она, потупив взгляд. — Спокойной ночи, Олег.
— Спокойной ночи, Даша, — равнодушно отозвался мужчина, неспешным шагом отправившись вглубь номера и потеряв к ней всякий интерес.
* * *
В свою спальню Даша вошла, находясь в полном смятении. В голове набатом билась одна и та же неприятная мысль — она его разочаровала.
Мужчина неоднократно давал ей понять, какой именно интерес преследует, взяв её под свою опеку, и наверняка ждет от неё встречных действий, великодушно проявляет терпение, ничего не требует, а она… Она нагло пользуется всеми благами, что он ей дает и малодушно оттягивает момент расплаты.
Сегодня был лучший день в её жизни. Она впервые за долгое время ненадолго снова почувствовала себя счастливой. Столько впечатлений, и… ей было так хорошо рядом с ним, особенно если позволить себе забыть о причине, по которой он тратит на неё своё время. Но забывать было нельзя, это непростительная ошибка, потому что в жизни ничего не достается просто так, и за эти светлые минуты ей тоже придется заплатить. Оттягивать этот момент глупо и бессмысленно, ведь его терпение может кончиться в любую минуту, и тогда… Даше было даже страшно представить, что ждет её в таком случае. Он отвезет её обратно к Нине Михайловне? Или просто вышвырнет на улицу? Верить в то, что Олег способен на такое, девушке хотелось меньше всего на свете, но совсем исключать подобную вероятность развития событий тоже было глупо. Она уже большая девочка и не понаслышке знает, насколько жестокими могут быть люди. Не стоит испытывать судьбу и надеяться на чудо.
К Нине Михайловне возвращаться Даше совсем не хотелось. Во-первых, потому что стыдно. Все видели, с кем она уехала, и нетрудно догадаться с какой целью. А во-вторых, рядом с Олегом она впервые за долгое время чувствовала себя в безопасности. Не нужно было дрожать каждый день от мысли, что кто-то из знакомых её увидит и разнесет слух об истинном местонахождении девушки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
И если уж ей не избежать этого ненавистного действа, то лучше пусть это будет он, Олег. По крайней мере, он заслуживает того, чтобы немного потерпеть. Точнее, он заслуживает даже гораздо большего, но большее Даша дать ему вряд ли сможет. Да и, вероятнее всего, большее ему от неё и не нужно. Рядом с таким мужчиной, как Олег, должна быть женщина его уровня, равная по интеллекту и социальному статусу. А Даша всего лишь обычная деревенская девушка, не обладающая никакими выдающимися талантами, как говорят у них — «без роду, без племени», и питать иллюзии на этот счет ей точно не стоит. Слишком наивно в её годы было бы верить в сказки про «Золушку».
