- Я вам не рекомендую иметь слишком тесные контакты с этим молодчиком, - посмотрел Мамонтов в сторону Анри, - ни с его фирмой. Я имел с ними кое-какие дела, ради денег они готовы на любые подлости.
- Ради денег слишком многие готовы на любые подлости. А на что готовы ради денег вы, Валерий Ильич?
- На многое, но не на подлости. Я знаю одно: в любом деле должна быть черта, через которую нельзя переступать. Иначе ты тут же оказываешься в другом моральном измерении.
- Хорошо, когда знаешь, где эта черта. Но иногда в этой веренице дел ее трудно разглядеть.
- Если постараться, то всегда можно, - убежденно произнес Мамонтов.
К ним стремительно приближался Анри. Его лицо выражало беспокойство тем, что его место возле Анжелики занял другой мужчина.
Анри подошел к ним, и мужчины обменялись откровенно недружелюбными кивками. Эти два человека явно не испытывали симпатии друг к другу.
- Кажется, вы знакомы, - сказала Анжелика. Сейчас эти двое мужчин напоминали ей двух галльских боевых петухов, готовых схватиться друг с другом. - Анри, это мой старый русский друг. А это мой новый французский, - уже обратилась она к Мамонтову.
Однако дальнейшее развитие сюжета было прервано другим, более значительным. Все словно замерли на месте и стали смотреть в одну сторону. Из расположенных где-то сбоку дверей вышел статный, высокий мужчина, одетый в прекрасно сшитый костюм. У него было красивое смуглое лицо с правильными чертами лица, орнаментированное тщательно подстриженной бородкой. Этого человека словно бы окружала аура величия. Она исходила от его уверенной походки, от прямой осанке, от слегка презрительного и одновременно властного взгляда темных, слегка прищуренных глаз.
Анжелика, как завороженная, не могла оторвать от него взгляда. Впрочем, не только она одна, все, словно заколдованные, смотрели на него.
- Это он! - с придыханием прошептал Анри. - Пятнадцать миллиардов долларов.
Анжелика заметила брошенный на него презрительный взгляд Мамонтова.
Эмир шел так, словно в помещение никого не было, хотя оно было переполнено народом. Но по всему траектории его пути тут же возникали свободные пространства, люди, подчиняясь исходящей от этого человека высшей воли, освобождали ему проход.
Эмир прошел через весь огромный зал и встал на небольшом подиуме. К микрофону подошел тот самый человек, который следил взглядом за Анжеликой и торжественно объявил: "Его величество, эмир Восточного арабского княжества Омар Сулейман аль Рияд.
Смотря в зал, но никого не выделяя взглядом, эмир произнес краткую приветственную речь. Насколько могла судить Анжелика, его французский был безукоризненный, гораздо лучше, чем ее. Ей показалось, что его глаза на мгновение остановились на ней, но она не была уверена, что это ей не показалось.
Завершив речь, эмир сошел с подиума и направился к приглашенным на прием. Но его пребывание в народе долилось совсем недолго, не больше минут десяти. За это время он успел "осчастливить" своим вниманием несколько человек. Затем он удалился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Анри, который все это время наблюдал за эмиром столь внимательно, что, кажется, не пропустил ни одного его жеста, повернулся к ним.
- Когда имеешь столько денег, можно позволить себе вести так, как хочешь, - сказал он. - Такое чувство, что он нас всех презирает.
Мысленно Анжелика согласилась с ним, у нее тоже возникло такое ощущение. Хотя скорей всего это не было презрение, этот мужчина был слишком высок, чтобы снисходить до таких прозаических чувств. То было нечто иное, снисходительность человека стоящего на вершине высокой горы к тем, кто суетится у ее подножья.
Мамонтов вместо ответа лишь пожал плечами. Он не хотел вступать в дискуссию в Круатье.
Внезапно к ним направился все тот же человек, который недавно наблюдал за Анжеликой. Он остановился возле нее и почтительно поклонился.
- Мадам де Круатье, - сказал он, - не могли бы вы последовать за мной?
Анжелика растерянно посмотрела на своих спутников, словно спрашивая у них совета, что делать? Но те были удивлены не меньше ее. Значит, снова решение принимать ей.
- Конечно, я готова последовать за вами.
Мужчина снова почтительно наклонил голову и пошел вперед, прокладывая дорогу среди собравшихся. Анжелика следовала за ним. Теперь в фокусе всех присутствующих оказалась эта пара: высокая, стройная необычно красивая молодая женщина и низенький и толстенький пожилой мужчина.
Они вышли из зала и миновали небольшую анфиладу комнат. В одной из них мужчина вдруг остановился.
- Пожалуйста, садитесь сюда, - показал он на широкий и глубокий диван. - Вам придется немного подождать. Сейчас вам принесут напитки и фрукты.
Мужчина в очередной раз поклонился и, не спеша, вышел в противоположную дверь. Анжелика сама не знала, почему не спросила у него, зачем ее сюда привели и кого она должна ждать. Ее сжигало любопытство и предвкушение от предстоящих событий. И ей не хотелось разрушать эти восхитительные ощущения преждевременными расспросами.
Дверь отворилась, вошла молодая женщина. Впереди себя она толкала сервировочный столик, весь уставленными, как и было обещано, напитками и фруктами. Поклонившись, она оставила все возле Анжелики и исчезла так же тихо, как и появилась.
Прошло минут десять, но больше никто не появлялся. Анжелика медленно потягивала какой-то неизвестный ей напиток. Она старалась вести себя совершенно естественно, не выказывая ни тревоги, ни нетерпения, так как не исключала, что за ней наблюдают в какую-нибудь щелочку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Прошло еще минут двадцать, а мизансцена абсолютно не изменилась. Анжелика начала сердиться. Она была уверенна, что все это делается не напрасно, это какой-то своеобразный тест, которому она подвергается. Но она не под опытное животное для экспериментов, и вовсе не обязана бесцельно сидеть тут столько времени. Может быть, так принято у них на востоке, но она русская, и намерена вести себя так, как повела бы на ее месте любая соотечественница.
