7. Отдел XX гл. с 7–10 ст. сообщается Иоанном не в форме видения, но в форме пророчества. Пророческому взору Иоанна было открыто, что по прошествии тысячи лет, на которые сатана (диавол) был заключен в бездну, он снова будет освобожден из этой темницы, из своего состояния связанности в его деятельности. Диавол назван здесь сатаною, каковое название характеризует его со стороны его боговраждебности, со стороны его постоянного стремления препятствовать людям воспринимать Бож. благодать. Этот эсхатологический момент освобождения сатаны из бездны нужно рассматривать (ср. IX: 1–11 ; XI: 7 ) как ту самую деятельность диавола, которую он проявит пред концом мира, когда он для большего успеха воспользуется личностью антихриста и его лжепророка. Сатана выходит, т. е. открыто [ 87 ] проявляет себя обольстителем земных народов (ср. IX: 11 ; XIII: 1 ). В 7 ст. обольщаемые народы названы Гогом и Магогом. С именами Гога и Магога мы встречаемся и в Свящ. Писании, и в Свящ. Писании Ветхого Завета. Магог - это имя одного из сыновей Иафета (Быт X: 2 [ 235* ]) и страны (Иез XXXIX: 6 [ 236* ]), царем которой был Гог (Иез XXXVIII: 15–16 [ 237* ]). Имена Гога и Магога нужно рассматривать как указание на представителей народов, бывших орудием Бож. казни, и должны говорить нам о воинственности и жестокости этих народов. Они изображаются находящимися на четырех углах земли ; это, значит, все народы вселенной, которыми будет пользоваться диавол чрез антихриста в своей боговраждебной деятельности. Нечестивые народы последнего времени, возбуждаемые диаволом и руководимые антихристом, соберутся на брань против святых (стана) и против возлюбленного города. Стан святых - это Церковь Христова [ 88 ], общество истинно верующих христиан последнего времени в их противоположности последователям антихриста. Точно также и возлюбленный город есть та же самая Церковь, общество верующих гонимое, но твердое и славное Бож. помощью, верою в Бога, Который обитает среди них как бы в своем возлюбленном городе.
8. И вышли на широту земли, и окружили стан святых и город возлюбленный.
9. И ниспал огонь с неба от Бога и пожрал их;
9. Христиане должны будут составить как бы военный лагерь и в этом смысле всегда воевать и быть готовыми на брань с диаволом; но по выражению Апокалипсиса, огонь ниспадет с неба и уничтожит все боговраждебное воинство. Этот огонь будет, несомненно, послан от Бога как очевидное доказательство и выражение Бож. помощи для святых и Бож. гнева по отношению к грешникам (ср. Быт XIX: 24 [ 238* ]). Это падение огня с неба указывает на тот же эсхатологический момент, о котором говорит XIX: 21 (ср. 2 Сол II: 8 [ 196* ]) и который утверждает истину, что все люди пред страшным судом должны претерпеть изменение своего тела - мучительное для нечестивых, как бы предначатие вечных мучений. Для диавола, прельщавшего народы, вечные мучения наступят ранее общего суда и без суда. Его беззакония и его боговраждебность вполне очевидны, и потому суд над ним, как и над антихристом и лжепророком, излишен ( XIX: 21 ). Для диавола, как осужденного издревле, от века была назначена огненная геенна (Мф XXV: 41 [ 239* ]).
10. а диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков.
11. И увидел я великий белый престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля, и не нашлось им места.
11. Доведя до конца изображение судьбы антихриста, лжепророка и самого диавола, преданным вечным мучениям, откровение обращается к изображению суда над человеческим миром (11–15 ст.), а после этого рисует картину будущего обновленного мира, на котором будет жить новое обновлённое человечество. Иоанн видит великий престол, который назван белым для указания на святость и неподкупность сидящего на нём Судии (ср. Мф XXVIII: 3 [ 240* ]; Дан VII: 9 [ 123* ]). Сидящий на престоле несомненно Сам Иисус Христос, Который говорил о Себе, что Отец весь суд отдал Сыну (Ин V: 22 [ 241* ]). Пред Ним как всемогущим Господом и Владыкою лежало небо и земля. Небо и земля исчезнут, когда наступит конечный мировой переворот, после которого должна начаться новая жизнь обновленного мира. Обновление мира и обновление твари должно произойти одновременно с обновлением человека, с изменением оставшихся в живых и с воскресением умерших. И только после переворота, среди новой обстановки, все люди предстанут пред престолом Судии.
12. И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими.
12. Иоанн называет их мертвыми, но, очевидно, вместо «умершими»: они воскрешены действием всемогущества Божия и призваны для суда и отчета во всей своей земной жизни. Здесь обходятся молчанием те, которые останутся живыми до суда (1 Кор XV: 52–53 [ 242* ]). Но это молчание не есть отрицание факта суда и над оставшимися в живых [ 89 ]. Всеобщий суд - а здесь речь несомненно идет о нем - будет судом над всеми людьми без исключения, как дожившими до второго пришествия Господа, так и умершими к этому времени, как праведными, так и грешными (Мф XXV: 31 [ 224* ]; 2 Кор V: 10 [ 245* ]). Все люди без исключения должны предстать пред престолом Судии: и великие и малые, без всякого различия по их бывшему положению среди земного общества. Апокалипсис самый суд изображает под видом судебного разбирательства: будут раскрыты книги и книга жизни. Понимать этот символический образ нужно так, что по действию всемогущества Божия на суде раскроется совесть каждого человека, и он в ней, как бы в книге, сам прочтет все, что было сделано им в жизни, и от своей совести услышит истинную оценку всей своей земной деятельности. После этого, как бы после процесса судопроизводства, каждый увидит другую книгу, общую для многих, - книгу жизни. Эта книга есть предвидение Божье, утешительное для всех труждающих и обремененных в жизни.
13. Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим.
13. Дополняя прежнее и объясняя, откровение говорит далее и о том, кто были и откуда пришли те мертвые, которые предстали пред престолом Судии. Они суть те, которых отдали море, смерть и ад. Море - место смерти многих людей; смерть - гибель людей на земле безвестным образом; ад - не место мучения, но в смысле внутренности земли, подземного мира - все погребенные, зарытые в землю. Значит, все умершие, без всякого исключения, где бы и как бы они не умерли, независимо от того, во что было обращено их смертное тело, все они воскреснут и в своих обновленных телах предстанут на суд.
14. И смерть и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая.
14. Смерть и ад употреблены здесь как олицетворения (Ср. 1 Кор XV: 26 [ 243* ]). Смерть - прекращение земной жизни тленного человеческого тела, ад - состояние душ людей, ожидающих времени страшного суда. Но когда суд уже совершился, тогда и смерть уже неуместна, излишня. Смерть первая есть (кроме смерти телесной) первое (не окончательное) отчуждение человеческой души от Бож. благодати; смерть вторая есть окончательное и бесповоротное суждение человека после страшного суда, когда он совершенно лишается надежды на всякое улучшение своего состояния: он ввергается в озеро огненное как место его вечных мучений.
15. И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное.
15. Кто не был записан в книгу жизни, т. е. все, которые, по предведению Божию, оказались достойными осуждения, которые не признаны достойными вечного блаженства в Христовом Царстве, все они были брошены в озеро огненное.
Глава XXI
Видение нового неба и новой земли как блаженного общения Бога с людьми (1–4) праведными, а не грешными (5–8); созерцание Иоанном нового святого города Иерусалима (9–10), описание его ворот, стен и улицы (11–21); условия жизни в нем спасенных народов (22–27).
1. И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет.
2. И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего.
1–2. Иоанн не описывает с положительной стороны ни нового неба, ни новой земли: все это описание заменяет лишь одно слово «новое» . Будущие небо и земля должны быть противоположностью прежним, погибшим. «Как будет происходить самое изменение вселенной, сие должно быть изъято из предметов нашего любопытства», говорит св. Григорий Нисский. «В мировом пожаре, пишет блаж. Августин, уничтожатся совершенно от огня те свойства тленных стихий, которые соответствовали нашим тленным телам, и мир, обновившись к лучшему, получит полное приспособление к людям, обновившимся к лучшему и во плоти» [ 90 ]. Усиливая выражение об изменении прежнего мира, Иоанн добавляет, что моря уже нет . Прежнего моря не будет, ибо не будет в нем никакой нужды, но будет ли новое море и какое, об этом Апокалипсис совершенно умалчивает. Иоанн созерцает новый город, святой Иерусалим, сходящий с неба от Бога, как особое нарочитое создание Бож. благодати для обновленного человечества, как место общения с Богом.
